Чудовища (СИ) - "I Must Write" - Страница 43

— Тоже опасно. А если разговоры прослушиваются? Один полицейский мне так сказал, не знаю, правда это или нет. Мы позвоним, а за нами потом придут… Может, мы уже накликали на себя беду, когда…

— Даже если нас прослушивают, мы ничего такого не говорили, — заметил Феликс.

— Тогда звоним на экстренный номер! — нашелся мистер Сорант. — Вы звонили? Нет? Надо было сразу звонить!

— Кстати… я как-то не додумался, — сказал Жан.

— Не ты один, — сказал Феликс.

Алиса мигом позвонила на экстренный номер, взволнованно ждала; в трубке была полная тишина, даже не было никаких гудков, что в первую попытку, что во вторую, что в пятую. Как будто кто-то чикнул провод — и все.

— Я не могу дозвониться, — дрожащим голосом сообщила она.

— А если другой телефон попробовать? — предложил Феликс.

— Попробуй. Но без разницы с какого звонить… хотя может этот сломался вдруг, — ответила Алиса. Парень убежал пробовать, но через минуту вернулся и со смятением на лице сообщил, что и там тишина.

— Так, интересно… — мистер Сорант коснулся пальцами подбородка и задумался. Все глядели на него молча, и после недолгких раздумий он сказал: — Знаете, как мы поступим? Мы вдвоем сейчас съездим на работу и попробуем позвонить оттуда, заодно разузнаем, какого черта у нас нельзя дозвониться по экстренному номеру. Вас мы пока мы закинем к нам домой.

— Да и так понятно, почему нельзя дозвониться… — мрачно сказал Жан. — Это все вампиры.

— Сомневаюсь, — ответил мистер Сорант. — Не могут они быть настолько могущественными. Скорее всего, какие-то неполадки. Вот еще что: если и на работе нам не удастся дозвониться, мы возьмем отгул. Вечером или, скорее, завтра рано утром рванем в соседний город и там поговорим с полицией. Не будем упоминать ни про каких вампиров. Просто скажем, что город терроризируют преступники, а наша полиция покрывает их.

— А наша мама? — спросила Кира. — Она ведь ничего еще не знает.

— Мы оставим ей записку дома, чтобы она не волновалась, — сказала Алиса. — Нам лучше сейчас держаться вместе.

— Это точно, — согласился Феликс.

— Я останусь в Бланверте, — твердо сказал Жан.

— Не дури, — сказал Феликс.

— Я не дурю. Хоть отец и упертый как баран, одного я его оставить не могу. Езжайте без меня. Вы же все равно вернетесь через денек, правильно? Надеюсь, за это время со мной ничего не случится…

Друзья переглянулись.

— Мне кажется, твой отец не будет против, если ты уедешь с нами в небольшое путешествие. Тем более, у нас каникулы — делай, что хочешь, — подметил Феликс.

— Ну, я зато против.

— Хорошо, Жан, если ты считаешь, что так будет правильно… — промолвила Алиса. — Я тебя понимаю, я тоже не хочу оставлять маму одну. Но мне еще надо думать о Кире, и мне кажется, мама бы одобрила мое решение. Ладно, пойду я лучше писать записку…

Когда девочки взяли все нужные вещи — а это заняло около получаса — они вшестером загрузились в стоявший у подъезда вишневый хэтчбек. Алиса посадила Киру себе на колени, чтобы они четверо (включая Феликса и его маму) могли поместиться на заднем сидении. Мистер Сорант отвез их до дома, наказал ребятам собираться и уехал с женой на работу.

Не тратя времени на раскачку, ребята принялись собирать сумки. Родители Феликса вернулись через час. Мистер Сорант сообщил, что на телефонных линиях действительно был серьезный сбой, и сейчас ведутся технические работы, сколько они продлятся — пока неизвестно, может, день, а может, и дольше. «И вот еще: поедем завтра утром, — добавил мистер Сорант. — Подождем, возможно, к тому времени сбой как раз устранят. А если прямо сейчас рванем, то приедем посреди ночи — нам и деваться будет некуда». Возражать никто не стал, и они спокойно, без спешки дособрали сумки.

Наступил вечер. Жан надумал идти домой. Он пожелал всем удачи и попрощался. Мистер Сорант предложил подвезти его, но тот наотрез отказался, дескать, не надо тратить топливо, да и вообще ничего с ним не будет, он вон какой высокий и сам, кого хочешь, испугает. Препятствовать ему не стали, хотя Алисе очень хотелось дать ему по башке — одна беда, он был таким же упрямым, как отец, и это бы вряд ли что-то поменяло. Она только взяла с него обещание, что он позвонит, как придет домой. И он позвонил — спустя минут двадцать, когда она уже начала волноваться. Все было нормально. И его отец тоже благополучно вернулся домой…

Потом они стали заниматься кто чем. Алиса чувствовала себя несколько неудобно в доме Феликса, поэтому она вышла на крыльцо, села и стала глядеть на закат. Погода была хорошая. Она немного отвлеклась от произошедшего утром, пока суетилась, но теперь, в тишине и покое, ее мысли снова вернулись к тому темному страшному подвалу. Она поняла, что не хочет больше находиться в одиночестве и уж лучше будет чувствовать неловкость, чем опять думать о плохом, но тут дверь за спиной открылась, и послышался голос Феликса:

— О, ты здесь оказывается. — Он сел рядом. — Думаешь, да?

— Думаю, — легонько вздохнула Алиса.

— Ну ладно, думай. А я просто тут с тобой посижу, если ты не против.

Девушка мягко покачала головой. Она не была против и даже наоборот — только за. Теперь ей уже не хотелось возвращаться в дом. Они так близко друг к другу. Почти касаются плечами. Вот бы оказаться к нему еще немного ближе… Почувствовать тепло его тела…

— Феликс, спасибо.

— За что спасибо?

— Что пришел на помощь.

— Ну… даже не знаю, что на это сказать. Не за что, наверное. Какой бы из меня был друг, если бы я этого не сделал?

При слове «друг» у Алисы кольнуло сердце; она слабо улыбнулась Феликсу, но улыбка быстро сползла с ее лица, и в сердце вновь нахлынула печаль. Она чувствовала, что ей нужно выговориться.

— Знаешь… мне остается только надеяться на тебя, потому что сама я ничего не могу. Не из того теста сделана, оказывается. Вот ты: у женщины был нож, но ты не испугался ее и кинулся…

— Справедливости ради, это все Мария. Я так, чуть-чуть помог, — Феликс с мягкой усмешкой показал пальцами это «чуть-чуть».

— Хотя бы так, — Алиса почувствовала, как к горлу подкатил болезненный комок, — а я просто стояла и ничего не могла поделать, пока они мучали Киру. Как перепуганная овечка, которая беспомощно глядит, как волки раздирают на части ее ягненка. Глаза Киры так и просили: «Помоги мне! Спаси меня! Сделай же что-нибудь!», а я… а я…

— Алиса, ну ты же не супергерой какой-нибудь. И все же ты побежала за похитителями и пыталась им помешать.

— Я не могла по-другому…

— Это очень храбро.

— Мне было страшно. Очень страшно!

— И мне тоже было страшно. Это нормально, Алиса. Одно дело — забояться и убежать, и другое — бояться, но все равно пойти вперед. Может, ты и выглядишь слабой девушкой, но внутри ты сильная. Зря ты себя ругаешь. Ты молодец.

— Была бы молодец, если бы не допустила этой ситуации, — чем больше говорила девушка, тем больнее становилось ее горлу, как будто невидимая рука его сдавливала, душила.

— Это уже лишнее. Ты не могла знать, что это случится.

— Я могла быть осторожнее и внимательнее… Я слишком рано расслабилась. И Жан ведь говорил…

— Моя часть вины в этом тоже есть, если уж на то пошло, — сказал Феликс и вздохнул. — Бесполезно сейчас про все эти «бы» думать. Это ведь ничего не поменяет, ты просто себя накручиваешь.

И это была правда. Девушка хорошо себя накрутила; по щеке скатилась горячая слеза.

— Думаешь, окажись я на твоем месте, я бы много сделал? — продолжал Феликс, смотря ей в глаза. — Да ни фига подобного. Я бы точно так же стоял на месте. Ты оказалась в такой ситуации, что инициатива была полностью на их стороне, ничего не сделаешь. Не зацикливайся на этом, Алиса. Все теперь позади. Вы с Кирой в безопасности.

— Но наша мама… я так до нее и не дозвонилась. Что-то случилось, я это знаю!

— Паршиво это выглядит, отрицать не буду. Но не вешай нос раньше времени. Завтра мы доедем до нормальной полиции, все им расскажем, и они разберутся, что происходит в Бланверте. Завтра мы покончим со всем этим кошмаром. И все будет хорошо.