Витязь: Игра богов Часть 2 (СИ) - Фарнак Евгений - Страница 20

Проблема была в том, что весна уже начала вступать в свои законные права, топя высокий снег и образуя неприятную кашу, которая даже на тропинках была непроходима, а так как птице было все равно где летать, то он не озадачился такой проблемой, как подбор маршрута для нашего удобного перемещения. Пришлось ругаться, но продираться сквозь подстывший снег.

— Как ты его терпела? — Озвучила терзавший меня долгое время вопрос Грознега.

— Так же, как и сейчас терплю Бажена. — Спокойно ответила Желя. — Для тех времен он не был каким-то особенным, тогда все так разговаривали.

— Ужас какой. А почему тогда Святогор такой добрый?

— Тоже самое. Время формирует человека. Святогору выпало прожить очень много эпох, одна за другой изменившей Русь, Российскую империю, союз, а теперь и снова Россию. Как думаешь, станет ли человек принимать в себя весь тот негатив, который веками выделяют люди.

— Так с ума сойти можно же. — Поддержала разговор Маша, которая до последнего молчала, всматриваясь в темноту парка. Фонари хоть и были, но они стояли редко, освещая только лавочки, а там, где появлялись хоть сколько-нибудь значимые заросли, уже нельзя было ничего разглядеть.

— Вот он и стал таким добрым. Стольких витязей пережил, стольких похоронил.

Слова легли тяжелой ношей на плечи всей команды, от чего все снова замолчали, продолжая пробираться напрямки за птицем, который и не думал притормозить, летая кругами, но неумолимо удаляясь от нас. Такими темпами мы его точно не догоним, но и других дорог здесь не было, коммунальные службы, как и всегда, совершенно неожиданно узнавали, что зима приходит в город и, как это не странно, зимой бывает снег. Много снега!

— Что там? — Мечислава остановилась, вглядываясь куда-то в сторону.

Мы тоже остановились, направляя взгляды в густые заросли. Хоть зима и оголила деревья, но ночью сквозь ветки, а к ним вдобавок и небольшие деревца с кустами, невозможно было ничего разглядеть. Только одинокий силуэт, мелькающий меж темных стволов. Сказать, кто это был никто из нас не решился, так как еще было не поздно и это мог быть и обычный человек, спешащий домой.

— Надо проверить. — Мне не очень хотелось пробираться в том направлении, да и чувство голода молчало, но проверить все равно стоило, вдруг одинокая фигура послужит целью для умертвий.

— Не ходи туда. — Желя снова включила режим трусишки и принялась отговаривать меня от необдуманных действий.

— Не переживай, Грознега пойдет со мной и прикроет если что. — Я посмотрел на Таню, которая тут же выхватила свою палку, готовясь призвать полюбившийся лук.

— А я? — Маша растерянно посмотрела на меня, нервно тиская ножны, спрятанные под курткой.

— Ты охраняешь Желю. Идите за Ярославом, мы вас догоним.

Больше объяснять было нечего, так что сразу двинули вперед, продираясь через подмерзший, но все равно очень глубокий снег. Ноги проваливались почти по колено, набирая полные сапоги ледяной крошки, но с этим приходилось мириться. Пока мы в городе, сильно не замерзнем, главное, чтобы к следующей зиме, у нас была более адекватная экипировка для шатаний по лесу.

Одинокая фигура не плохо выделялась на фоне темных деревьев. Вообще в нынешнем году белые наряды были не популярны, особенно в зимнее время. Все предпочитали черное, или хотя бы темное. Так что отследить и двинуться наперехват, труда не составило.

— Это же та, первая девка. — Возбужденно прошептала Грознега, глядя на темноволосую девушку, не по погоде одетую в легкое белое платье, юбка которого спускалась до самой земли, но при этом оставалось идеально чистым.

— И идет она туда же, куда ведет нас Ярослав. — Добавил я, глядя на, относительно, чистую тропинку, на которой снег уже почти весь растаял.

— Надо было идти тропами. — Недовольно заметила Таня, но уже было поздно, наши сапоги набрали прилично снега, так что носки начали промокать.

— Сейчас так и поступим. А пока нужно догнать ее.

— Как ты себе это представляешь? — Складывалось впечатление, что чумная дева совсем нами не интересовалась, точнее даже не нами, а вообще ничем, она шла и смотрела только вперед, совсем не обращая внимание на все, что происходит рядом.

— Девушка, вам не холодно?! — Окликнул я ее, выбираясь на твердую тропу позади нее.

Моровая дева полностью проигнорировала меня, словно нас и не существовало. Такой наглости я от нее не ожидал. Сейчас можно было подкрасться поближе и, просто-напросто снести ей голову, что было, наверное, самым правильным вариантом, в сложившейся ситуации, но при этом и самым опасным, так как я перекрывал линию атаки Грознеги, уже замершей с луком наизготовку.

— Может это не она? — Неожиданно спросила девушка, глядя в белую спину, по которой рассыпались густые черные волосы.

— Сейчас. — Я поджал губы, так же засомневавшись в том, что это чудо и есть наша цель, ведь никакого голода я по-прежнему не чувствовал. — Стой!

С руки сорвалось уже привычное золотистое свечение, освещая девушку, которая случайно оступалась и пошатнулась, при этом как-то подозрительно прогнувшись, словно от ожога, вот только на ней не появилось никаких отметин, подобных тем ожогам, какие остались на другой деве, которая дала бой в ночном клубе, зато чувство голода явственно дало понять, что это именно наша цель и все мои сомнения мгновенно рассеялись, стоило ей обернуться и посмотреть на меня злющими, полностью черными глазищами. Ее рот угрожающе раскрылся, показывая два ряда острых клыков, а ногти быстро отрастали, точь-в-точь, как и у ее товарки. Мне резко перехотелось встречаться с ней лицом к лицу, но было уже поздно, нужно было сносить голову, пока это было возможно.

— В сторону! — Услышал я голос Грознеги, и едва успел дернуться, как в левое плечо моровой твари впилась ледяная стрела, заставившая ту лишь сделать пол шага назад.

Умертвие стояло и смотрела на нас со скучающим видом, она не чувствовала в нас угрозы, что продемонстрировала простым прикосновением к стреле, торчащей из плеча. Лед испарился за какие-то секунды, а еще через пару секунд, раны, оставленной наконечником, не стало, как не стало и прорези на ткани платья.

Но Грознега не остановилась на этом. Увидев, что одна стрела для нее не проблема, девушка принялась выпускать одну за другой, буквально нашпиговывая тварь стрелами, как иголками подушечку. Руки, ноги, тело, только в голову не попало ни одной, так как нежить очень хорошо чувствовала угрозу и ловко уклонялась, совершенно не обращая внимания на стрелы.

Выпустив десятка полтора ледяшек, Таня прекратила бесполезные попытки. К тому же видно было, что она устала. Даже в тусклом освещении далекого фонаря, я видел пот, проступивший на лбу моей девушки. Руки опустили лук, как ненужную вещь, но я знал, что она может быстро превратить его в меч.

Тварь же снова смахнула стрелы, которые, на этот раз, осыпались крохотными ледяными осколками, зазвеневшими о мелкие камушки тропинки. Чумная дева быстро восстановила себя и плотоядно облизнулась, глядя на Грознегу. Я попытался перегородить ей обзор, вскидывая божественный акинак, но потустороннему созданию было все равно, она смотрела на Таню сквозь меня.

— Беги! — Только и успел крикнуть я, когда нежить растянулась в прыжке, перемахивая через меня, как кобыла на ипподроме.

Таня не успела среагировать, вновь впав в ступор, видя несущуюся на нее грозную и голодную тварь. Это создание больше не походило на девушку, остались только ее внешняя схожесть, но все повадки и движения стали как у животного. Мне стоило огромных усилий, чтобы просчитать ее движение и, в прыжке постараться зацепить кончиком меча потустороннее создание.

За спиной раздался девичий крик. Я с замиранием сердца приземлился на ноги, тут же оглядываясь, чтобы убедиться, что с Таней все хорошо. У меня едва не вырвалось крепкое ругательство, когда увидел сидящую на пятой точке Грознегу, зажимающую рукой рот. Она и не думала защищаться, выронив бесполезную теперь палку.