Второй шанс. Книга первая (СИ) - Звездная Елена - Страница 1

Второй шанс

Книга первая

По всему верхнему городу разносился жуткий звук ударов. Звук, от которого замирали сердца. Звук, от которого женщины начинали всхлипывать, а дети не переставали плакать. Звук, набатом отзывавшийся в моих ушах.

— Принцесса…

— Смотрите, это принцесса…

— Куда она идет?

— Она что, собирается?..

— Она собирается?..

— Это невозможно!

— Ваше высочество, остановитесь!

Грохот удара…

Страшный треск ворот последнего оплота, испуганные возгласы женщин, прижимающих к себе своих детей.

Верхний город, плывущий в облаках и парящий над павшей империей… Тысячи унесенных жизней… десятки сгоревших городов… Блеск туфелек, в моменты, когда я спускаюсь по длинной каменной лестнице, навстречу собственной гибели. Для меня в огромном дворце все же нашлось черное платье, но скромной обуви моего размера так и не сыскали.

— Принцесса, как его высочество? — спросил один из солдат, доставленный по причине ранения в верхний город теми, кого уже определенно не было в живых.

Как и принца…

Его высочество только что скончался…

Не отвечая, не поворачивая головы, я продолжаю спускаться вниз, на самое дно той пропасти отчаяния, в которой пребываю.

Вскинув подбородок, удержалась от слез. Они мне еще понадобятся, когда я встану на колени, моля о спасении своего народа.

Удар…

Каенар не использовал таран, он использовал магию. Мой супруг до последнего надеялся, что нас уберегут высокие стены и крепкие ворота, способные выдержать любой натиск, но он не учел того, что его злейший враг не только способный генерал, но и сильнейший маг павшей империи. Понимание этого настигло принца Эльтериана слишком поздно — в тот самый миг, когда магическое копье пробило его щиты и броню, не оставив последнему члену императорской династии Эвердан и шанса на выживание.

Так я обрела свободу, но лишь на то малое время, что потребовалось принцессе Небесного города, чтобы спуститься от дворца к центральным воротам дворцовой площади.

Удар…

Треск дворцовых ворот…

Мне никогда не забыть, как эти окованные сталью ворота захлопнулись за моей спиной, навсегда отрезав от внешнего мира и сделав игрушкой в руках того, кто так любил жестокие игры. Под длинным платьем скрыты тысячи шрамов, в груди стынет ужас, при мысли о погибшем муже, что уже никогда не обидит, ведь появился тот, кто оказался сильнее, жестче и бесчеловечнее.

И мне на мгновение становится страшно сделать следующий шаг. Эльтериан был обманчиво-нежен в начале наших отношений, но Каенар… Каенар был жесток всегда.

Возможно, просто стоит выпить яд и все закончится? А возможно, мне стоило выпить яд, когда все это началось?

Или просто остановиться в тот злополучный день?

Сколь многое могло бы измениться, если бы в тот день, я остановилась бы хоть на мгновение?!

Удар!

Грохот падающих камней, гул сотни тысяч голосов торжествующей армии захватчика…

Небеса, если бы только я могла повернуть время вспять! Если бы только…

Но я иду к воротам, через залитую кровью и слезами некогда роскошную дворцовую площадь, в сверкающих туфельках почти канонической Золушки, что сегодня впервые с момента свадьбы с принцем надела черное платье.

Удар!

Оглушительный треск — ворота сломлены!

И я падаю на колени, покорно склонив голову перед врагом. Я не знаю, дорога ли я ему так же, как была когда-то, но я надеюсь, что получив меня, он хотя бы сохранит жизни людей в этом городе.

Ворота рухнули на брусчатку в нескольких шагах от меня..

Магический таран, сломав замки и засовы, испарился¸ не долетев до меня… а жаль.

Первым в окончательно павший Небесный Город ворвался всадник на могучем черном коне.

Даже не поднимая головы, я знала, кто управляет этим единственным в своем роде животным.

И когда чудовищный конь приблизился ко мне, а всадник спешился, я не сомневалась в том, чей голос услышу сейчас.

— Надо же, ты наконец-то решила сдаться, — пробирающий до дрожи, низкий хриплый голос герцога Риддана. — Мне интересно, ты действительно сейчас стоишь на коленях, или просто случайно споткнулась, пытаясь сбежать из города?

Жесткая хватка железной перчатки, и вздернув мою голову за подбородок, лорд Каенар заставил смотреть в его глаза. Холодные, злые, темные, как самая беспросветная ночь.

— На что ты надеялась?— большой палец закованной в железо ладони, больно проводит по нижней губе. — Надеялась, что я пощажу тебя, в память о прежних чувствах? Серьезно? Тебя?!

Эльтериан любил меня столь сильно, что, в конце концов, возненавидел. Но Каенар ненавидел с первого взгляда. И все же…

— Герцог Риддан, я не прошу вас щадить меня, я умоляю — пощадите беженцев и жителей города, они ни в чем не виноваты, — мой голос дрогнул, и я с трудом удержала взгляд.

Усмешка на жестоких губах, и присев передо мной, Ангел Смерти, продолжая больно удерживать мой подбородок, кратко приказал своим воинам:

— Убить. Всех!

Нет…

— Нет! Нет! Не-е-е-ет! — от надрывного крика засаднило горло.

— Да заткнись ты уже, — раздалось откуда-то из сумрака.

И следом в меня прилетела подушка, прилетела, но не долетела. Тинра никогда не добрасывает…

Тинра? Подушка? И на чем это я сплю?! Обычные льняные простыни?

Что?!

И за окном раздалось громкое «Боммм!».

И почти сразу внизу, послышалось:

— Полный город понаехавших крышей поехавших магов! Городскую ратушу они сожгли! Библиотеку подожгли! Юбки девкам попортить успели, а до этих проклятых часов все никак добраться не могут, значит?!

— Мадам Бомари, — проворчал месье Бомари, — потише бы вы, голубушка. Если кто услышит, магов в порче городского имущества не обвинят, а вот вас могут вполне.

Маги? Чета Бомари? Тинра? Пыльная комната под самой крышей, где летом адски жарко, а зимой бесконечно холодно?

Я вернулась?!

Не веря в это чудо, резко вскочила, и холодный пол едва не заставил отдернуть ногу — если простужусь, Эльтериан казнит всех придворных лекарей.

Но затем, накатило невероятное осознание — нет! Этого еще нет! Этого не произошло! Я вернулась в тот самый день, с которого все началось! Я вернулась!

— Я вернулась!!!

— Чего ты орешь? — недовольно вопросила Тинра. — Да, ты вернулась под утро, опять. И может у тебя там и любовь, конечно, но дай поспать честным и порядочным, в отличие от тебя, девицам!

И она накрылась одеялом с головой.

И голова была при ней… А ведь я точно помнила тот миг, когда палач занес топор, брызнула кровь и ее голова покатилась по эшафоту, а мой немой крик застрял где-то в горле, потому что я уже знала — стоит выдать свои эмоции, и на помост приведут всех прочих дорогих мне людей…

Пробежав узкое пространство нашей кособокой комнатки, я запрыгнула на кровать подруги, обняла ее, прямо поверх одеяла, и прошептала:

— Тинра, ты жива… Ты жива! Небо, какое счастье!

— Точно рехнулась, — пробурчала грубая деревенская девушка. — Говорила тебе — любовь до добра не доводит. Никого не доводит, и тебя не доведет!

— Как же ты права, — выдохнула, сильнее стискивая подругу.

— Что? — Тинра мигом выбралась из-под одеяла и могучей рукой сдвинула меня.— Я права? Серьезно? Ты только что согласилась со мной? Синна, ты головой стукнулась или захворала?

И то, и другое и третье…

Не говоря ни слова, я сжала подругу в объятиях, из последних сил сдерживаясь, чтобы не расплакаться. Не знаю, что было сном — увиденные мной десять лет жизни, или это возвращение в уютную беспечную молодость. Но даже если сном было возвращение в тот самый день, когда все изменилось, я была благодарна небесам за этот краткий миг счастья и надежды…