Наследие Древнего (СИ) - Романов Вик - Страница 21

Я приложил настолько большую силу, что подпрыгнул выше деревьев!

А что, так можно было?

Скунс промчался мимо, запоздало затормозил и врезался в лошадь. Её буквально располовинило. Какая мощная скотина! Нет, лоб в лоб её не победить. Нужна хитрость. Я отступил, присматриваясь к монстру. Зелёный врезал мечом ему по носу, а Квиннель обошёл Скунса, намереваясь напасть сзади.

И тут случилось нечто странное. Тварь не могла видеть Квиннеля, он находился в её слепой зоне, но… она видела. Одновременно Скунс распахнул пасть и отгрыз голову Зелёному, после чего ударил хвостом по занесённой руке Квиннеля, отрубая её по плечо. Начальник охраны истошно заорал и откатился назад. Я быстро поднял Квиннеля, оттащив его к каравану.

— Быстрее! Кто-нибудь! Перевяжите его рану!

Нельзя подпускать Скунса близко, преимущество можно получить только в дальнем бою. Я достал из-за спины арбалет. Зоркий ублюдок, да? Ну ничего, сейчас я тебе зрение-то подпорчу. Скунс вновь припал к земле, и я положил стрелу на тетиву. Выстрел! Мимо. Скунс сорвался с места. Я мысленно отсчитывал секунды. Второй! Мимо. Да уж, Робин Гуд из меня никудышный.

Выход один.

Я рванул навстречу Скунсу. На таран! За секунду до столкновения подпрыгнул, уворачиваясь от острых клыков, и вонзил стрелу прямо ему в глаз. Скунс заверещал, завертелся, сметая повозки, и попытался лапой вынуть стрелу. Воспользовавшись моментом, я проскользнул вбок и воткнул другую стрелу ему во второй глаз. Когтистая лапа пронеслась в сантиметре от моего лица, а я отпрянул на границу леса.

Неожиданно Скунса скрутила судорога, под кожей взбугрились мышцы, вывернулись лапы, деформировалась морда, и на спине открылись… глаза. Четыре глаза размером с футбольный мяч. Чёрт возьми, это у нас что? Вторая стадия босса? Почему мне не дали времени, чтобы прокачаться?

— Цельтесь в глаза и держитесь на дальней дистанции! — проорал я. — И не подходите со спины!

Секунду я потратил, чтобы оглядеться. Из десяти охранников держались пятеро, но они стремительно сдавали под натиском Скунсов. Краем сознания я отметил, что один из охранников явно струсил — прятался за спиной товарища и оглядывался, словно намереваясь убежать. На его голове была забавная шапка с красным гребнем. Ага, Хохолок, значит, у нас не из героев.

Во мне поднялась отчаянная ярость — эх, умирать так с музыкой! Одну тварь, но я всё-таки завалю!

Теперь слепое пятно у Скунса было прямо у морды, но он так тряс башкой из стороны в сторону и клацал зубами, что было невозможно нанести удар по какому-нибудь глазу. Я попытался и едва спасся от нокаута — кувырок вправо, вскочить, ещё один кувырок, уйти от лапы и, наконец, вонзить лезвие в здоровенный жёлтый глаз. С хлюпаньем тот взорвался и вытек, но в следующую секунду начал стремительно регенерировать.

Я только время потратил и взбесил Скунса сильнее. Так, Андрей, думай! Ты же всегда выигрывал за счёт мозгов. В честной игре мне не выиграть, так?

Моё преимущество в силе, но сближаться с этими Берсерками смерти подобно. Однако... Если я оттолкнусь ещё сильнее, то моя скорость увеличится. Это меня вымотает, и, вероятно, я не смогу продолжить бой, но… есть у меня одна безумная идея...

Скунс-Берсерк набросился на меня с диким воплем. Я отпрыгнул вправо — низко, по короткой дуге. Как только мои стопы коснулись земли, я вновь оттолкнулся и рванул влево. Я хаотично изменял траекторию и направление прыжков, даже не пытаясь нанести удар. Вокруг поднялась пыль. Четыре огромных глаза крутились в разные стороны, пытаясь отследить, куда я двигаюсь.

Моя скорость становилась всё выше и выше.

Глаза Скунса вращались уже произвольно, они не видели, где я. Так, ещё немного… СЕЙЧАС!

Я прыгнул сверху вниз и, как в самом начале боя, нырнул Скунсу под брюхо. Но в этот раз я разогнался до второй космической, не меньше, и коса легко вспотрошила монстра. Вывалились кишки, Скунс забился в агонии. Я притормозил, но инерция впечатала меня в дерево. Из лёгких выбило воздух. Тяжело. Битва высосала из меня все соки, но, стиснув зубы, я подошёл к дохлому Скунсу и выдернул из него косу.

Ничего, повоюем.

Недолго, правда, — ведь умер ещё один охранник. Выжившие отступили ко мне, и мы выстроились в шеренгу — последнее заграждение между монстрами и караваном. Струсивший охранник — Хохолок — почему-то до сих пор держался в строю — стало стыдно бросить товарищей, что ли? Но его узко посаженные глазки то и дело бегали из стороны в сторону, он постоянно бросал взгляды на Фаустуса и его Ящера и облизывал губы.

Надеюсь, слуги и Бран отбежали подальше, так у них остаётся хотя бы призрачный шанс спрятаться в чаще.

— Попробуйте-ка моих горячих шаров! — проорал Бран прямо мне на ухо, и под лапы Скунсам полетели металлические сферы.

Секунда, вторая…

БАХ!

Прогремел мощный взрыв. Трёх Скунсов раскидало в разные стороны, одного разорвало на куски. Меня обдало горячей кровью, шматок мяса врезался в плечо.

— Ха! Как тебе такое, Фаустус? — с ликованием спросил Бран. — Жалкий кретин! Джусеппе рассказывал о тебе… Он говорил, что ты — самый неудачный ребёнок в его Роду. Ничтожный, беспомощный, тупой муравей, который всем завидует! И на тебя я потратил свои лучшие горячие шары?

Вот же кретин! Зря он так. Хотя, эти его бомбы сильно нам помогли, только вот...

Фаустус медленно поднялся с поваленного дерева. Лицо маньяка окаменело, губы сжались в тонкую полоску, а глаза опасно сузились.

— Бесполезные твари, — процедил он и щёлкнул пальцами. Скунсов, которые всё ещё пытались отойти от взрыва, разорвало изнутри. Вверх ударил кровавый фонтан. Фаустус улыбнулся и похвалил: — Твои горячие шары весьма неплохи, человечек.

Я поперхнулся. Да кто придумывает такие названия?

— Ты зря недооцениваешь муравьёв, — добавил он, обращаясь к Брану, и вдруг повернулся ко мне: — Переходи на мою сторону, воин. Я вижу в тебе большой потенциал. Мы будем держать в страхе всю Созвёздную Коалицию.

Хохолок — тот охранник, который струсил, — зло покосился на меня и стиснул рукоять меча до побелевших костяшек. Что, братец, по себе людей судишь? Сам бы, наверное, моментально продался, чтобы спасти свою шкуру?

— Ну, тут такое дело… — я пожал плечами. — Ненавижу чокнутых садистов, прости.

— Хм-м. Ты сам выбрал, а ведь мы бы могли подружиться, — Фаустус потерял ко мне интерес и посмотрел за спину Брану. — Этих людей вы хотели спасти?

Только он произнёс последнее слово, как лес огласили ужасные крики. Я оглянулся. Слуги раздирали свою кожу ногтями, пытаясь что-то выковырять, и орали от мучительной боли. Вся лесная дорога была буквально выслана копошащимися муравьями. Они заползали под одежду и… пропадали. Лишь через пару секунд я заметил шевеление под кожей. Муравьи выгрызали норы в человеческой плоти.

Крики обрывались, люди падали один за другим, и муравьи полностью покрывали их тела. Меня затрясло от бешенства. Фаустус убил десятки людей просто так. Потому что ему так захотелось. Из моего рта вырвался рык. Я вложил в свой рывок последние силы, замахнулся косой и… Промахнулся. Фаустус одним неуловимым движением просто отошёл в сторону. Я ударил снова. И снова. И снова. Фаустус издевательски рассмеялся и выбил косу из моих рук.

— Ублюдок! — рявкнул я, собираясь броситься на него с голыми кулаками, но меня перехватил и скрутил Ящер. Я рванул из его хватки, куртка соскользнула с плеча, и когтистая лапа случайно порвала рубашку и дотронулась до цепей.

— Ну что, готов умолять? — уточнил Фаустус и плотоядно облизнул губы. Но неожиданно его лицо побледнело до синевы, и он уставился на Ящера. — Что?.. Ты? Какого?!

Очертания Ящера задрожали, он стал более прозрачным и начал медленно исчезать.

— Отпусти его! Отпусти! — завизжал Фаустус, и Ящер послушно отступил. — Ах ты, Мушиное отродье, интересные у тебя секреты… Но кем бы ты ни был, это тебя не спасёт! Поговорю с тобой позднее, когда разберусь с твоими дружками.