Падение сурка (СИ) - "noslnosl" - Страница 40

В своей спальне он спрятал под матрасом три тысячи сестерциев. Это место для поиска настолько очевидно, что туда заглянет каждый уважающий себя мародёр. Кац делал ставку на то, что если вор не найдёт денег, то устроит качественный шмон во всём доме. Но стоит ему обнаружить крупную сумму в спальне, как он сконцентрирует своё внимание на втором этаже. Так, глядишь, до основной заначки не доберётся.

На третий день осады Магкаре рекрутеры дошли до дома Жан-Поля. Они в ультимативном порядке без права выбора призвали в ополчение почти всех мужиков. По законам военного времени в случае отказа полагался всего один вид наказания — смерть. Один лишь Брайан их не заинтересовал. В итоге карлик остался в доме с двумя девушками-батраками. Те занимались в имении виноградом.

Кац очень надеялся на то, что воры не покусятся на его недвижимость. Всё же их тоже должны были загрести в ополчение.

Его отряд выгодно отличался на фоне безоружных эльфов. Четверо охранников и он сам в стальных нагрудниках, с наручами и поножами, с мечами и щитами. Остальным его рабочим достались добротные кожаные доспехи, копья и топоры, поскольку о запасе оружия и брони Жан-Поль позаботился заранее. Покупать мечи тем, кто ими не умеет пользоваться — выбрасывать деньги на ветер. А уколоть копьём может любой. С топорами все батраки умеют обращаться.

Как это водится, на городских складах не оказалось в запасах достаточного количества оружия и доспехов для ополчения. Чиновники выдавали снаряжение за взятки. Поэтому тех граждан, кто поумней и при деньгах, можно было отличить по кожаным доспехам и мятым кирасам. Всё же во время сражения лучше иметь хоть какие-то оружие и защиту, чем не иметь вовсе.

Возле стены витало напряжение. Мужики таскали на стену камни, разогревали масло в котлах и суетились под присмотром стражников.

Группу Жан-Поля сразу оценили по виду вооружения и облачению. Плюс его люди таскали на поясе медные фляги и на спине небольшие торбы с сухим пайком на несколько дней.

— Так, вижу, что вы более-менее подготовлены, — обратился к ним коренастый кучерявый стражник. — Пойдёте дежурить на стену, пятая лестница от ворот. Скажите десятнику, что вас направил воин Рав.

— Так точно, — отозвался Кац, после чего кивнул своим парням. — Слышали? Нам на пятую лестницу.

— Ох, господин Жан, — начал Август. — Не нравится мне это. Вы видели? Уже масло кипятят. Значит, к штурму готовятся.

— Они который день масло кипятят. Как бы все дрова впустую не извели. Мне интересно, а боевые маги будут участвовать в сражении?

— Наверняка будут, — Август внимательно зыркал по сторонам. — Я видел студентов академии среди защитников.

— Никогда не видел, как сражаются маги.

— Этого мало кто видел. А те, кто видели и выжили при этом, об этом стараются лишний раз не болтать.

— Но у вас во время твоей службы в армии были же маги?

— Так ведь то обычные армейские маги, а не выпускники академии, — продолжил Август. — Их там учат варить на скорую руку целебные зелья, использовать поисковые чары, заряжать и активировать артефакты и амулеты и прочим мелким трюкам. Определенно, они полезны, но… Полноценные маги в армию не идут. Зачем им это при их доходах?

— То есть, можно не ожидать, что в нас полетят огненные шары?

— Господин Жан, вы детских сказок наслушались, — беззлобно усмехнулся Август. Ему вторили другие охранники. — Маги огненными шарами не кидаются. Они проклятья насылают, но те невидимые. Если попадёт — то лишь по эффектам можно будет понять, что попал под чары.

— Что за проклятья? — нахмурился Кац.

— Разные. Одни воинов деморализуют. Такая тоска накатывает, что в петлю влезть хочется. Или ужас охватывает, от которого хочется бежать без оглядки. А за дезертирство положено строгое наказание. И думаешь, что лучше бы ранили, чем погибнуть от меча товарища во время децимации. Но страшней всего сильные проклятья плоти. Например, гниение, от которого начинает сползать кожа, за ней мясо, которые продолжают разлагаться до состояния слизи. Если вдруг не повезет и в вас попадёт гниение, то лучше сразу отсечь проклятую конечность — иначе смерть.

— Это если в конечность попадёт. А если в туловище или в голову?

— Тогда выжившие за вас выпьют поминальную чарку…

Закон подлости показал себя во всей красе. Первое дежурство на стене, и вражеские войска решили устроить штурм. Все предшествующие дни они грабили округу и собирали штурмовые машины. И сегодня во второй половине дня ближе к вечеру они начали штурм.

Почему так? Кацу было непонятно. Он думал, что штурм крепостных стен начинают неожиданно рано утром. Но ромеи развеяли его представления о военном деле. Впрочем, он не мнил себя большим экспертом в боевых действиях. Его учили сражаться один на один или в составе небольшой группы против такой же группы. И единственное, что он хорошо умел — махать мечом.

Ровные ряды воинов с сомкнутыми ростовыми щитами медленно наступали. Требушеты, баллисты и стреломёты начали обстреливать стены и защитников, которые находились на них. И лишь зубцы способны были защитить от смертоносных даров.

Защитники метали в противников дротики и камни. Немногочисленные лучники обстреливали их в ответ. Когда же к стенам начали прислонять штурмовые лестницы и по ним начали шустро забираться вражеские солдаты, на них полилось кипящее масло.

Крики ярости и боли смешивались с проклятиями с обеих сторон. И среди них были не только ругательства, но и настоящие заклинания, поскольку к обороне подключились студенты магической академии. Видимых эффектов от применения магии не было заметно. Но то, что заклинания действуют, становилось понятно по тому, как некоторые группы ромейских воинов обращаются в бегство или безвольно опускают оружие и прекращают дальнейшее продвижение. На поле боя обычно это заканчивалось для них гибелью или ранением.

Всё больше ромеев обращались в бегство, но внезапно на поле боя появились их боевые маги. Их можно было отличить по наличию рисунка дерева на нагруднике. Вражеские маги собрались компактной группой вокруг дымного костра и начали хором нараспев зачитывать заклинание. Их прикрывали воины с огромными щитами.

Студенты магической академии пытались пробиться своими проклятьями через защитников вражеских магов, но безуспешно. Стоило им попасть по одному солдату, как его место занимал другой.

Активация заклинания вражескими магами не оставила равнодушным никого. Оно, в отличие от остального волшебства, которое использовалось сегодня, имело зримый и устрашающий эффект. Из круга, образованного магами, начали вырываться и разрастаться щупальца, сотканные из густого плотного чёрного дыма. Сотни этих щупальцев рванули в сторону стены. Их вид внушал подсознательный ужас.

Одно щупальце летело в сторону землянина. Жан-Поль поспешил скрыться за зубцом крепостной стены. Щупальце, нацеленное на него, разбилось о каменный зубец и разлетелось дымовым облаком. И вроде бы этому стоило радоваться, но часть этого облака накрыла левую руку парня. Её будто окунули в кислоту. Одежда в районе предплечья начала расползаться, словно трухлявая. Ремешок крепления щита порвался, и щит полетел вниз со стены в сторону города. Но Жан-Полю было не до наблюдения за частью своей экипировки. Он закричал от боли на всю округу. Кожа в месте соприкосновения с дымом начала пузыриться.

Если бы он нашёл силы оглядеться по сторонам, то обнаружил бы, что по всей стене таким же образом пострадали сотни эльфов. Кому-то не повезло погибнуть сразу от попадания по голове. А остальные вопили от боли.

— Господин! — бросился к землянину Август.

Француз ничего не соображал от адской боли. Он с ужасом наблюдал, как кожа слезает с его левой руки и под ней проявляется красное мясо. Кровь пузырилась. Заражение начало распространяться выше и почти добралось до локтя.