Нижние уровни Ада (ЛП) - Андерсон Роберт - Страница 27

Новые воздушные разведчики, те, что с огнем в глазах и меньшим налетом боевых часов, приветствовали появление миниганов на их «Вьюнах». Кроме того, у них, похоже, не было никаких проблем с моим приказом пилотам-разведчикам оставались над целью, пока они могли контролировать ситуацию.

Однако опытные разведчики, такие как Хейс, Джонс и Моррисон, предостерегали насчет новой тактики. Я уважал их мнение, что риски затмевают преимущества. Естественно, их опыт в дни «наступления Тет» в 1968-м показал им, что даже с вооруженным наблюдателем на борту воздушная разведка была чертовски рискованной.

Даже пилоты «Кобр» не пожалели слов, о том, что разведчикам лучше держаться подальше, когда они начинают смешивать с грунтом врагов. «Для этого есть змеи» — утверждали они. Они считали, что разведчик был чокнутый, если пытался сделать больше, чем найти цель для ударного вертолета.

Как новый Один Шесть, я быстро узнал, что есть многое, чем придется заниматься, помимо обычных визуальных разведок и смен на схватки. Была административная сторона управления разведывательным взводом. Дело не в том, что я не справлялся с бумажной работой, я просто не любил бумажную работу.

К счастью, у меня было два чрезвычайно способных сержанта, которые так хорошо выполняли свою работу, что я мог продолжать летать в свою очередь, уверенный, что о вещах на земле умело позаботятся. Первый сержант Мартин Л. Лоран вел обычные административные дела взвода как хорошо смазанную машину. Взводный сержант Тим («Мультяшный Папочка») МакДивитт, среди множества других вещей следил за обслуживанием вертолетов и нашими борттехниками.

Борттехники были моей особой заботой. Они были второй половиной команды разведчика и, на мой взгляд, были одними из лучших солдат, когда-либо попадавших во Вьетнам[12]. Когда «Вьюн» взлетал, жизнь борттехника была в руках пилота-разведчика. И наоборот. Острые глаза борттехника и меткий М60 спасали задницу пилота «Вьюна» гораздо чаще, чем любой из нас знал об этом. Поэтому я сделал важной частью своих административных дел, следить за хорошим состоянии бараков борттехников. Чтобы у них была хорошая жратва и никакое дерьмо к ним не липло.

В те первые несколько месяцев противник в зоне III-го корпуса избегал, когда мог, каких-либо масштабных военных действий. Наступление «Тет» в 1968 году стоило АСВ так много человеческих жертв и материальных потерь, что они вытащили оставшуюся живую силу за камбоджийскую границу, чтобы зализать свои раны. Чарли использовали, в основном, атаки саперов, небольшие засады и обстрелы ракетами и минометами, чтобы сорвать операции союзников.

При использовании таких методов для сбережения живой силы и техники, было трудно найти противника в одном месте в любом количестве. Поэтому большинство наших задач визуальной разведки проводились воздушными разведчиками в тактической зоне оперативной ответственности 1-й дивизии, в попытках найти, обездвижить и захватить эти небольшие вражеские элементы ввиду их разведывательной ценности.

Поскольку я привык находить противника только в одиночку или в очень небольших группах, я был шокирован тем, что увидел, пролетая над базой огневой поддержки «Джела» ранним утром 13-го мая 1969 года.

Я спал, когда дежурный офицер зашел в хижину и разбудил группу «Светлячок» («Хьюи», оснащенный прожекторами и ночными осветительными ракетами) и два экипажа ударных вертолетов «Кобра». Я проснулся и посмотрел на часы. Было 02.30. Я услышал, как дежурный сказал пилотам:

— «Джела» атакована… нужно поднять боевую группу на север.

Я был назначен как разведчик на Боевой 1 с рассветом, но, не имея полного набора навигационных инструментов, OH-6-е не летали ночью. Когда в темные часы поступал вызов для боевой группы, Красная команда (две «Кобры») отвечала на него вместе с «Хьюи» для подсветки.

Я не мог заснуть, после того как экипажи «Кобры» взлетели, и в конце концов, просто встал, оделся и пошел в оперативный отдел роты. Я хотел выяснить, что происходит. Тем более, до рассвета оставалось совсем немного. После нескольких минут прослушивания радио и проверки оперативных карт и стендов состояния я начал получать представление о том, что произошло.

1-й батальон 28-го пехотного полка находился в «Джеле», базе огневой поддержки, расположенной к югу от плантации Мишлен и к востоку от района, который мы называли Луковица. В 01.43, вражеские силы неизвестной численности накрыли «Джелу» плотным огнем 82-мм минометов, после чего последовала сильная наземная атака, которая прорвалась через колючку периметра.

На место была вызвана команда из «Светлячка» и ударных вертолетов, а в оперативной комнате рация разрывалось от напряженных переговоров между командиром пехоты на земле и пилотами ударных вертолетов, кружащих над его головой.

С первыми лучами рассвета над Фу Лой прикрывающая меня «Кобра» (Дэн Синор, Три Один) и я взлетели в качестве Боевой 1 и направились к «Джеле». Было 6.00.

Прибыв на позицию, мы сменили Майка Вудса — Три Пять и Брюса Фостера — Три Два, Красную команду из ударных вертолетов, которые были в бою с 02.30.

Вудс и Фостер дали нам отчет об обстановке, когда мы кружили и смотрели вниз на все еще тлеющую огневую базу.

— ОК. Атака началась в 01.43 и продолжалась всю ночь. Вначале они открыли огонь из линии деревьев в семидесяти пяти ярдах (прим. 70 м) от юго-восточной стороны комплекса. Огонь был подавлен. Но сильная вражеская атака началась с северо-запада одновременно с отвлекающей атакой из линии деревьев на северо-востоке. Враг прорвался до проволоки. В проволоке — тела, множество мертвых снаружи проволоки. Они не смогли прорвать периметр. Они вели снайперский огонь… большая часть огня подавлена. Артиллерия базы сейчас молчит.

— Мы открыли огонь по тяжелому пулемету и двум безоткаткам к северу от комплекса на семидесяти пяти ярдах и еще одному тяжелому пулемету к юго-востоку от комплекса на ста пятидесяти ярдах (прим 140 м). Все известные позиции тяжелого вооружения были поражены либо нашим огнем с воздуха, либо «Спуки» (самолет АС-47 вооруженный миниганом и осветительными ракетами), некоторые тактической авиацией. Земля хочет, чтобы разведчик снизился над базой и прошел концентрическими кругами для оценки боевого ущерба и подсчета тел. Попытайтесь найти вражеские орудия и убедитесь, что где то не скрывается куча людей, которые все еще пытаются воевать между джунглями и огневой базой.

Я подтвердил, что принял все, а затем запросил правила открытия огня для меня.

— ОК, Один Шесть, все наши дружественные силы внутри проволоки. У нас нет своих снаружи проволоки. Я повторяю, никаких своих снаружи проволоки. У вас полностью свободная для огня зона снаружи проволоки.

Прежде, чем я направился вниз, Синор вызвал на FM командира пехоты на земле.

— Четыре Шесть, это Темная Лошадка Три Один. Я бы хотел, чтобы вы прекратили огонь. Я собираюсь отправить разведчика над базой, и позволить ему поработать снаружи, выполнить оценку от боевого урона от бомбежек, а, так же, попытаться найти выживших, раненых и направление отступления противника.

Я следил за ответом Четыре Шесть.

— Темная лошадка, принял. Мы видим разведчика на позиции. Мы прекращаем огонь. Последний огонь по периметру велся с направления три два ноль градусов с двух сотен ярдов (прим. 180 м) — из стрелкового автоматического оружия. Не было пятидесятых или безоткаток по позиции в течении последних трех минут. У нас на подходе «Дастофф»[13], и пока огонь прекращен для разведчика, будет хорошо, если вы его прикроете.

— Принял Четыре Шесть, я отправляю разведчика вниз. Я прикрою «Дастофф». Вы сможете связаться с разведчиком Темная Лошадка Один Шесть на этой частоте.

Потом Синор связался со мной.

— ОК, Один Шесть, ты готов идти вниз? У тебя есть разрешение на открытие огня, но будь осторожен, чтобы не попасть под огонь своих. Вопросы?