Братский круг 2 (СИ) - Юшкин Вячеслав - Страница 29

Картина была жуткая — практически каждый день пропадали дети и находили останки далеко не всех пропавших. Оперативное совещание — мой первый вопрос — ранее судимые и состоящие на учете у психиатров проверены. тут не выдерживают нервы у начальника управления уголовного розыска и перекидывает мне через стол несколько толстых папок. Убедись сам, всех проверили.

Начинать всегда приходиться с ранее судимых и лиц, состоящих на учете у психиатров это обычная рутина.

Вот список лиц, состоящих на учете у психиатра. Итак — Абрамов, Сидеко, Спесивый, Харченко. Так стоп откуда мне знакома фамилия — Спесивый. Начинаю прокручивать воспоминания так — Спесивый один из пациентов районного психоневрологического диспансера в том самом районе, где было столько убийств детей. Смотрим — по отметке он так и должен находиться в том же самом диспансере. Диагноз у него тяжелый — его не должны выпускать. Стоп — санитарка в том диспансере имела фамилию очень похожую. Точно Спесивая. Не может этого быть. Сколько содержится в том диспансере — Спесивый, с 1985 года. В порядке совсем бредового допущения

— если и мать, и сын больны. Возможно ли такое. Только если они и больны оба. То они же и находятся очень далеко от этого сибирского города. Значит пойдем и проверим сразу. Вызываю одного из местных и предлагаю пойти и проверить адрес Спесивого — начинается сопротивление. Зачем туда идти — Спесивый на лечении и его никто не отпускал. Но меня уже не остановить, и я смог продавить проверку места жительства Спесивого. Оружие у оперуполномоченного уголовного розыска должно быть всегда с собой — на постоянном ношении. Проверю — ни у одного нет пистолета. Чуть ли ни силой заставляю вооружиться — столько ворчания и брани в втихомолку я еще не слышал. Но все-таки свое решение продавил идем.

Обычная пятиэтажка. Нам на пятый этаж — все скопом прутся за мной. своим решением оставляю двоих оперативников внизу у лестницы на крышу она /лестница/ проходит совсем рядом с балконом квартиры Спесивого. Поднимаемся на пяты этаж и нажимаю на дверной звонок. Тишина. Стучу. Тишина. Но нас не проведёшь — прежде чем звонить в дверной звонок я прослушивал сквозь дверь, есть ли кто дома. Детский плач и какие-то стуки, такие звуки бывают, когда отбивают кусок мяса.

В квартире затихли и не хотят открывать. Ну это они зря дверь то мы сломаем. Вот сломать дверь у нас не выходит, дверь железная только дерево сверху как маскировка. Интересно. Но всё равно будем ломать. Из машины несут болгарку. Визг на весь подъезд, любопытных жильцов загоняем в квартиры. Наконец дверь вскрыта, приоткрываем и тут же выстрел и визг дроби, разлетающейся по лестничной площадке. Охренеть, Кто же у нас такой смелый стрелок. Ждать ОМОН не стали. Максимум у него два заряда в стволах, пока перезаряжает мы уже достанем стрелка. Считаем выстрелы и когда подходит время перезаряжать ружье влетаем в квартиру. Это хитрое животное перезаряжало ружье после каждого выстрела и выстрел проходит над самыми головами. Теперь ружье не заряжено, вяжем этого стрелка. Женщина на вид лет пятидесяти кричит — не трогайте деточку, он болен. Твою мать это же Спесивый и его мама. Как они здесь оказались ведь по документам они должны быть в Средней полосе России и никак не в Сибири.

Пока вяжут эту семейку иду на кухню на столе разделочная доска и на ней кусок свежего мяса. Заглядываю в ящик у мойки и нахожу ребенка с кляпом во рту. Это что такое. В холодильник — там разделанные куски мяса — меня начинает бить нервная дрожь и выхожу в комнату к связанным матери и сыну. Один только вопрос — где второй ребенок. Лицо женщины перекашивает гнусная ухмылка — жаль не успела приготовить. Один из оперов — ударом ноги в лицо стирает с лица этой с..и ухмылку. Лихорадочный обыск квартиры подтверждает ужасную догадку — второй ребенок уже мертв, тело с ранами находи в ванной комнате.

Вызываем «скорую помощь» уцелевшему ребенку и ждем оперативно-следственную группу — теперь здесь мы будем очень долго — сначала просто осмотр, затем осмотр с помощью технических средств. Только позднее будем выяснять — как Спесивые покинули психиатрическую больницу и теперь в том далеком районе где так и никто и не знает кто убивал детей будет возможность проверить на причастность ко всем тем преступлениям Спесивых. Очень они подходят, всеми своими действиями показывают, именно они и подходят в качестве подозреваемых к тем злодеяниям которые мы тогда не смогли раскрыть.

Ретроспектива

Прокуратура Москвы передала в Мосгорсуд уголовное дело о трансплантации органов в 20-й городской больнице. В результате к уголовной ответственности привлекаются четыре человека — заместитель заведующего реанимационным отделением 20-й больницы Ирина Лирцман, врач этого отделения Любовь Правденко, а также два врача-трансплантолога Московского координационного центра органного донорства Петр Пятничук и Баирма Шагдурова. Всем врачам вменяется в вину приготовление к убийству. Обвинение предъявлено по части 1 статьи 30 и части 2 статьи 105 Уголовного кодекса РФ. Лирцман также обвиняется в злоупотреблении должностными полномочиями, сообщает РИА "Новости". По данным прокуратуры, 11 апреля 2003 года в приемный покой 20-й больницы был доставлен гражданин Орехов 1953 года рождения с диагнозом "закрытая черепно-мозговая травма". Состояние больного оценивалось как крайне тяжелое, поэтому в Московский координационный центр органного донорства было направлено сообщение о наличии потенциального донора, сообщает прокуратура. "Действия врачей реанимационного отделения 20-й больницы и Центра трансплантологии по подготовке к хирургической операции по забору органов у Орехова были прерваны сотрудниками правоохранительных органов. Врачи-реаниматологи клинического госпиталя ГУВД Москвы, прибывшие вместе с сотрудниками милиции, обнаружили Орехова вне реанимационного отделения, приготовленного для забора почек при наличии у него признаков жизни — артериального давления и сердечных сокращений", — говорится в пресс-релизе. В тот же день по данному факту было возбуждено уголовное дело по статье — "приготовление к умышленному убийству". Врачи пытались извлечь почку у живого пациента, Скандал с изъятием органов у человека в Москве разразился год назад. Тогда следователи прервали операцию по изъятию почки у пациента, который был еще жив. 11 апреля 2003 года около 9:00 утра в приемный покой 20-й больницы был доставлен А.Т.Орехов, 1953 года рождения, с закрытой черепно-мозговой травмой. Состояние больного оценивалось как крайне тяжелое, поэтому в Московский координационный центр органного донорства было направлено сообщение о наличии потенциального донора. В 16:35 врачи реанимационного отделения 20-й больницы и центра трансплантологии начали подготовку к хирургической операции по забору органов у Орехова. Когда на место прибыли следователи, руки донора были заведены за голову и связаны бинтом, тело в районе брюшной полости обработано бриллиантовой зеленью и йодопироном. Над больным была включена операционная лампа, на столике рядом с головой больного находился открытый набор хирургических инструментов. Как сообщается, "действия медицинских работников были прерваны сотрудниками милиции, которые располагали данными о том, что биологическая смерть пациента еще не наступила". По сведениям прокуратуры, врачи-реаниматоры клинического госпиталя ГУВД Москвы, прибывшие вместе с ними, зафиксировали у Орехова А.Т. признаки жизни: сердечные сокращения и наличие артериального давления. Больному незамедлительно начали проводить комплекс реанимационных мероприятий, однако через 35 минут наступила его смерть. По данному факту прокуратурой было возбуждено уголовное дело по статье "Приготовление к умышленному убийству" (ч. 1 ст. 30 и ч. 2 ст. 105 УК РФ). Медики имели право приступать к операции только после составления акта о смерти пациента Сотрудники центра органного донорства имели право приступить к операции по забору почки у пациента только после составления акта констатации его биологической смерти. Этот документ должен был подписать врач-реаниматолог, заведующий отделением реанимации, а также судебно-медицинский эксперт. Но как отмечали следователи, подобного документа при осмотре места происшествия обнаружено не было. Вместе с тем, у врачей центра были изъяты чистые бланки актов констатации биологической смерти и изъятия органов (почек) для трансплантации с подписями судебно-медицинских экспертов.