Светлый мир (СИ) - "ЙаКотейко" - Страница 60

***

Вечером, когда Кахир отправился спать, все вместе уселись в трапезной. После недолгого разговора, все согласились, что Сауле пока лучше пожить здесь, вместе с братьями. В этом месте точно не найдется предателя. И все подступы, кроме моря, можно охранять, попросив помощи у местных, и они не откажут, в этом были уверены все. Те же мешичы, стоит появиться чужакам в восходней части, сделают все, чтобы предупредить Сауле.

Так и пошло. Мужчины охотились, Сауле взяла на себя хозяйство, а Кахир занимался с гнолами и исследовал окрестности. Можно было бы считать это время тихим да уютным, если бы не одно пугающее, но.

— Сауле, мы можем поговорить? — Свят, дождавшись пока дома никого кроме Сауле не останется, осторожно подступился к пытающейся в который раз освоить шитье женщине.

— А? — вскинула она взгляд от ткани и иглы. Со стороны больше было похоже, что женщина с кем-то дралась, а потом прятала труп: раскрасневшаяся, растрепавшаяся с блестящими глазами. — Да, конечно, — она с удовольствием и облегченным вздохом откинула рубаху, покрывшуюся паутиной ниток с увязшими жертвами — узелками.

Свят, бросив мимолетный взгляд на созданную Сауле «красоту», усмехнулся весело и присел на соседнее кресло, сцепив руки и положив их на колени.

— Святушка, что случилось? — несколько нервно поинтересовалась Сауле, слишком озабоченным сейчас выглядел мужчина.

— Послушай, я понимаю, Кахир твой сын и тебе может быть неприятно, — замялся Свят, не зная как лучше подступиться к вопросу, — но тебе не кажется, что с ним что-то не так.

Сауле вздрогнула, опустив взгляд расширившихся глаз в пол.

Кахир стал меняться. Еще с того момента, на капище. Сауле сначала казалось, что все это ее воображение, страх, нанизанный на волнение и ожидание, но с каждым днем изменения были видны все ярче. Сначала сын стал менее подвижным. Если в первые дни он облазил всю округу, то теперь мог весь день просидеть на полу в большой гостиной, разглядывая в пустой комнате что-то видное ему одному. Иногда он пугал ее пустым взглядом темных… черных глаз. Иногда излишне серьезными словами, взрослыми рассуждениями. Все это менялось постепенно, но очень быстро. Теперь вот Свят завел разговор…

— Не так, — шепнула она и почувствовала, как побежала по щеке горячая капля, свидетельство переполнившего разум напряжения. Зло смахнула ее, поджав губы. — Я не знаю, что с ним, Свят, но он меняется.

— Значит, не кажется, — задумчиво прошептал Свят, отвернувшись к затянутому пузырем окну. Вгляделся в мутную, расплывшуюся даль и сказал, — он мне вчера про тьму рассказывал. Не Первозданного. Причем так… подробно, как и в книгах новых не писано.

Сауле закусила губу. Ей тоже рассказывал, а еще говорил про монстров разных, про Свет, про Пустоту.

Скрипнула тихонько входная дверь. В нее медленно, величественно вошел Кахир, а следом, склонив лобастые головы, ступили гнолы. Мальчик осмотрел комнату, заметил сидящих Свята и Сауле и улыбнулся. Только не радостно, как раньше, а высокомерно, холодно.

— Мама, я научился видеть ступивших! — со смесью детской радости и чуждого высокомерия произнес Кахир, подходя ближе и усаживаясь на ковре перед взрослыми.

— К-кого? — слегка заикнулась Сауле, пугаясь этого пронизывающего чужого взгляда на лице сына.

— Тех, кто ступил во тьму!

— М-молодец, — Сауле не знала, что можно еще сказать на это заявление.

Кахир просиял и вдруг, ни с того ни с сего, стал вновь обычным. Маленьким мальчиком, радующимся похвале матери. Он подхватился, подбежал к Сауле и забрался на колени, обняв ее за плечи.

— Мам, я видел такое. Там Посту, он смотрел на меня такими большими глазами! А еще там были другие, много. Они ходили и звали, — протараторив эту тираду, Кахир вдруг сник, прижимаясь к шее матери, — мам, мне не нравится. Я, я, я хочу, чтобы все было как раньше. Я… мне не нравятся эти, гуляющие во тьме. Они зовут меня, просят простить и отпустить. Мам, я хочу, чтобы папа был здесь. Но я знаю, ему нельзя. Он не хочет.

— Он хочет, но не может, — заворковала Сауле, прижимая сына, уже сына, к себе.

— Нет, не он, а ОН. Он не хочет, чтобы папа мешал.

— Малыш, я не понимаю, о чем ты, — отстранив сына от себя, вгляделась Сауле в его глаза и тут же пожалела. Детская непосредственность, испуг, исчезли, сменившись холодом чего-то неизвестного и страшного.

— Мне нужно подумать, — спокойно произнес Кахир, и уже сам отстранился от матери и слез на пол, вновь устроившись на жестких досках.

Гнолы недоуменно переглянулись и как-то потерянно уставились на Сауле.

— Хорошо, подумай, — шепнула та, натянуто улыбнувшись мохнатым.

Свят, до того молчавший и не шевелившийся, медленно поднялся и, что-то буркнув, отправился наверх, к себе.

Дальше разговора дело об изменении Кахира не зашло. Свят и Сауле с нарастающей тревогой следили за ним, но ничего предпринять не пытались, да и не могли.

По тракту ехать не рискнули. Боялись преследования. Поэтому углубились в нейтральные заходние земли. К сожалению, не учли, что Шиес знает ориентиры именно если двигаться от тракта.

Деревни перестали попадаться на пути уже дня три как. В густом, прокаленном до пустоты воздухе днем не передвигались даже насекомые. Трава на полях обращалась в сено без посредничества косцов. Температура в тени сравнялась с ней же на солнце, а бестолковая темная перла вперед наподобие тура в кустах.

— Мы слишком взяли на заход! — эльфийка тянула слова безэмоционально. Все чувства, что еще полчаса назад в ней вспыхивали, были утрачены в бесплотной борьбе с непрошибаемой темной.

— Сауле говорила, что деревня на заходе! — в Шиес же до сих пор бурлила гамма эмоций, прорываясь раздражением на непонятливую остроухую.

— На заходе от рощи, а роща от нас на полудне! — на одной ноте бубнила Вериорен, давно потеряв надежду достучаться до отсутствующего разума «невесты». Даже фигурка эльфы выглядела устало и подавленно. Она согнулась крючком, почти подметая волосами шею лошади. Спорить ей надоело, но и ехать неизвестно куда совсем не нравилось.

— Какая разница, если мы и едем на заход?! — медленно и громко выпустила воздух через нос Шиес, словно дикий тур, готовящийся к атаке.

Эльфа страдальчески скривилась, прикусив губу.

— Нам нужно спросить дорогу.

— У кого? — издевательски хохотнула Шиес, обводя рукой луг и насквозь просвечивающиеся перелески.

Эльфа сникла еще сильнее. Если так дальше и пойдет, они выедут к морю и возвращаться оттуда продеться ровно столько же по времени, плюс дорога до рощи.

К концу дня они подъехали к нормальному, темному и мрачному лесу, заставившему Шиес наконец остановится и задуматься. Лес Сауле точно не упоминала. Причем в ее рассказе тот даже не мелькал на горизонте.

Въезжать туда не хотелось, нужно было и вправду подкорректировать направление, но… тогда эльфийка выйдет победительницей в споре. Обидно.

— Ладно, переночуем на опушке, а завтра решим, что делать! — велела она под облегченный стон эльфы и тронула лошадь.

Прошло не меньше часа. Девушки решили немного заехать под деревья и стать там, чтобы солнце не подняло слишком рано. Точнее решила это Шиес, а эльфе осталось только досадливо выдохнуть. Она и так и так поднималась вместе с солнцем.

— Да остановись ты, наконец! — еще через полчаса езды по все темнеющему лесу взмолилась Вериорен.

Но Шиес, за время побега поднаторевшая в разглядывании скрытых тропинок, к ее досаде усмотрела среди стволов, как она выразилась, наезженную дорогу, и с упрямством карапуза перла вперед в надежде отыскать дом с удобной постелью.

— Проедем еще немного, — с затаенной надеждой, но старательно делая уверенный вид отрезала Шиес.

Стон Вериорен сменился очень странным рыком. Удивленная Шиес повернула голову пытаясь понять, как это у миниатюрной эльфы вышло так рычать и наткнулась на такой же недоуменный взгляд.