Ж-И 4 (СИ) - Панченко Сергей Анатольевич - Страница 33

Мы замолчали на некоторое время, не желая испортить упреками и напоминаниями хороший вечер. Гораздо полезнее было не рваться вперед, не успевая продумать план. В спокойном разуме чаще рождаются умные идеи, чем в суетном. Я решил немного воспарить над миром, изучить его и попытаться увидеть что-нибудь полезное, подсказывающее способ выбраться из него.

На первый взгляд мир ничем не отличался от остальных. Все те же энергии, перетекающие друг в друга, преобразующиеся и рождающиеся. Однако я заметил, что мир не бесконечен в классическом представлении пространства. Он был велик, но не больше одной солнечной системы, изолированной от всего остального. Значит, мы оказались в огромной аномалии. Хьюкошам создать такое было не по силам, но они могли найти ее и использовать, скидывая неугодных иномирцев на корм великанам.

Как раз в момент, когда разум парил вне тела, я почувствовал кратковременный сквозняк, говорящий о том, что сюда снова кто-то проник. Разум направился в сторону колеблющейся энергии, пытающейся снова придти в сбалансированное состояние. Я увидел двух человек, находящихся от нас на расстоянии двух-трех километров. Судя по горчично-серому цвету их ауры, они были напуганы и подавлены. Я вернулся в тело.

— Антош, ты их видел? — Спросил я у друга.

— Ага, видел. Еще одни самонадеянные иномирцы, решившие наказать кочевников. Сейчас начнут в истерике долбиться в стену и разбудят великанов.

— А ты не мог бы нейтрализовать их до утра. Нам кровь из носа нужны свежие мозги, которые могут знать больше нашего. — Попросил я.

— Сюда еще кто-то проник? — Догадалась Ляля.

— Не проник, их закинули, как червя в реку. — Уточнил я. — На прикорм.

— Жорж прав, нам не помешают люди, которые могут знать того, чего не знаем мы. Объединив наши знания, мы сможем придумать способ покинуть это место. — Поддержала меня супруга.

— Только в ночь мы никуда не пойдем. — Заявил змей. — Болота нам этого не простят.

— Ну, разумеется, подождем до утра. Нам уже давно надо выспаться. — Я широко зевнул. — Где же моя любимая кроватка. — Я развернулся к Ляле и обнял ее со спины. — Уже не представляю, как можно уснуть на голой земле.

— Давай спать по очереди, вначале ты меня обнимешь сзади, чтобы не мерзла моя спина, а потом наоборот. — Предложила Ляля.

— И это предлагает человек, у которого есть естественный согревающий слой, помимо одежды. — Поддел я супругу. — Ты могла мы бы всю ночь греть своего голокожего мужчину.

— Мы уже выясняли, что мерзнем одинаково. Наличие шерсти имеет только эстетический эффект.

— Ладно, погрею тебя, но как только замерзну…

— А можно я между вами лягу? — Встрял змей с неудачной просьбой.

Мне очень не хотелось этого. От Антоша всегда исходил холод. Когда было жарко, то это было даже хорошо, но в холодную ночь такого напарника под боком иметь не хотелось.

— Давай не между нами, а позади меня. — Нашел я компромисс. — Не стоит влезать между супругами. Вдруг у меня ночью случится эрекция.

— О, ужас. — Смутился змей. — Эти ваши неконтролируемые гормоны.

— Самой собой, неконтролируемые, я же сплю. Днем я могу спокойно их контролировать…, если меня не провоцировать. — Я лег на левый бок и обнял супругу.

Правую ногу просунул между ее ног, чтобы увеличить площадь соприкосновения наших тел. Змей посмотрел на нас завидущими глазами и привалился к моей спине.

— Если что, я расставил маячки, на случай если к нам кто-нибудь попытается подойти. — Сообщил он.

— Спасибо, Антош. Хорошая идея. Сегодня из меня часовой… часо… вой… — Меня срубило раньше, чем я успел закончить мысль.

Я уже привык спать в безопасности, как домашний кот, и даже думать не хотел, что ночью кто-нибудь захочет нам помешать, поэтому спал крепко. Как следствие, я отлежал левую сторону до полного онемения руки и боли в плечевом суставе. Пора было переворачиваться на другую сторону и требовать от супруги обещанных обниманий. Одежда, после купания еще не успела высохнуть и неприятно холодила тело.

Я приподнялся, что развернуться. Тьма вокруг была невероятная. Листья над головой тихо шелестели под легким ветром. Кроны деревьев еще можно было различить на фоне более светлого неба, но вот у земли мрак делался непроницаемым. И почему-то мне почудилось, что мы не одни. Я верил в способности Антоша создать из ткани миров всякие полезные вещи, типа сигнализации, звонящей напрямую в мозг, но этот мир умел удивлять и выставлять его неумехой.

Я притих, пытаясь вычленить из шума леса посторонние звуки. Вроде бы ничего подозрительного на протяжении пары минут не послышалось. Так можно было нагнать на себя страха и вместо того, чтобы выспаться, пролежать до утра с вытаращенными глазами. А нам нужен был свежий, отдохнувший мозг, умеющий решать сложные задачи на воображение. Я решил, что пора напомнить Ляле об обещании. Только пригнулся, чтобы нежно прошептать ей на ушко о нем, как со стороны болота раздался двойной «чавк». Настолько явственный, что я не мог ошибиться и принять его за наваждение. Зашуршала трава и снова чавкнуло, будто кто-то вынимал ноги из жижи.

У меня выступил пот на лбу. Стало страшно до жути. Вполне возможно, что по болоту носился ночной аист, вылавливающий спящих лягушек, но тьма заставляла меня искать наихудшие варианты, упыри-кровопийцы, туземцы-каннибалы, болотные хищники, да кто угодно, пришедшие за нашими аппетитными теплыми телами. Что я мог предпринять в этой ситуации, не видя глазами ничего? Правильно, я решил взглянуть на ситуацию астральным зрением.

Сложно было войти в транс, находясь в перевозбужденном состоянии. Вообще, чтобы вы знали, все состояния человека, кроме спокойствия, являются неестественными, мешающими слиться воедино телу и разуму. Такой гармонии я еще не достиг, но стремился к ней и ночная ситуация показала, насколько мне еще далеко до финиша. Ум ускользал, переключаясь на пугающие звуки. Кто-то упорно ходил рядом, но не решался подойти ближе. Только умозаключения о том, что если я не смогу успокоиться, пострадают мои близкие, убедили меня расслабиться и покинуть тело.

Как вовремя мне удалось это сделать. В духовном мире никогда не было ночи, пространство наполнилось светом и яркими красками, кроме десятка черных пятен, отдаленно напоминающих фигуру гуманоидного человека. Они топтались на границе болота, и будто бы не решались покинуть его. Черный цвет в астральной ауре означал пустоту или голод. На фоне наших, светящихся изумрудным цветом тел, черные ауры воспринимались, как инфернальные хищники. Я приблизился к ним, чтобы рассмотреть внимательнее. Это были люди, но с непропорционально длинными руками, оканчивающимися когтистыми пальцами. Вместо носа и рта у них имелся единый орган, напоминающий воронку, расширяющуюся наружу и оканчивающуюся мелкими шипами.

Мое приближение не осталось незамеченным. Существа как по команде повернулись в мою сторону. Их воронки приняли горизонтальное положение и загудели, как трубы. По моему астральному телу прошла вибрация, и мне почудилось, что я начинаю терять контроль над ним. Я стал активнее сопротивляться, но моя аура расползалась в разные стороны, как резиновая. Воронки гудели, пылесосом затягивая меня в себя. Болотные твари помогали тянуть меня когтистыми руками, а я никак не мог им противиться. Моя здоровая изумрудная аура по мере приближения к ним теряла цвет. Невозможность умереть таким нелепым образом заставила меня найти в себе силы. Я закричал и рванулся назад.

— Что! Что случилось! — Закричала Ляля.

Я орал на самом деле и никак не мог остановиться, пока Ляля не прикрыла мне рот рукой.

— Не ори, пожалуйста, Жорж. Весь лес распугаешь. — Попросила она.

Я, наконец, успокоился.

— Там, в болоте, живут твари, высасывающие душу. — Выкрикнул я. — Я их видел. Их там штук десять и они не покидают болото.

— Здесь никого нет, Жорж. — Встрял в разговор змей. — Ни один маячок не сработал — Они были, и может быть есть до сих пор. Я замерз, отлежал руку и проснулся, услышал, как по болоту ходят, вышел в транс и увидел с десяток существ с черными аурами. Они загудели и попытались своими гуделками порвать меня на части. Это настоящие суккубы, и они точно были. А про свои маячки можешь рассказывать в начальной школе иномирцев, они не работают. — Выпалил я в сердцах.