Божественный яд (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 4

— Тогда я обещаю, что ни я, ни кто-то из членов моей семьи не станет распространяться об этом разговоре и этой встрече.

— Прекрасно. — Старик тяжело поднялся, приблизился к сидящей Идане и с коротким поклоном вручил конверт из плотной голубой бумаги с гербовой печатью.

Ида взяла его с вежливым кивком, но ломать печать не спешила, вопросительно посмотрела на отца. Однако на невысказанный вопрос ответил всё тот же посланник.

— С вашего позволения, я сначала объясню, о чём идёт речь, а после вы уже ознакомитесь с приглашением и решите, стоит ли его принять.

— Мы заинтригованы сверх всякой меры, — призналась мать семейства, на что гость ответил лёгкой понимающей улыбкой.

— Я заранее прошу прощения, что мне придётся затронуть неприятные темы, но заверяю, ни у меня, ни тем более у его величества нет намерения оскорблять кого-либо из вас или других достойных граждан нашей страны. Беспокойство о возможной войне с Грундабрадом, к сожалению, не пустая болтовня, оно имеет под собой твёрдую почву. Уже некоторое время мы наблюдаем стремительное наращивание военного потенциала северных соседей, и король понимает, что в нынешних условиях война не просто не выгодна, она разрушительна. Поэтому дипломатический корпус работает над заключением союза с другим соседом, Илаатаном. Да, у нас имеются давние противоречия, но их сейчас гораздо меньше, чем с Грундабрадом. А самое главное, восточные соседи — тоже люди, пусть и несколько отличные от нас. К счастью, в Баад-Натхе тоже считают северную угрозу большим злом, нежели Трант. Вы могли заметить, что в последний год отношения стремительно теплеют, идёт работа с общественным мнением…

— Да, стоит вспомнить хотя бы недавнюю премьеру, которую мы обсуждали, — заметил Адарик Морнхут, заполняя паузу, потому что гость потянулся за чашкой, чтобы смочить горло. — И торговые пошлины заметно снизились.

— Именно так. Кроме политических и экономических взаимных уступок, а также, конечно, военного договора, было решено скрепить союз политическим браком, даже двумя. Младший сын Владыки Илаатана возьмёт в жёны принцессу Мариику, а младший брат нашего короля, принц Абелард, женится на одной из дочерей Владыки. Все молодые люди согласны и готовы к этому шагу, но также было решено несколько облегчить их пребывание на чужбине и придать каждой принцессе свиту не только из надёжных личных слуг, но и из молодых девушек того же возраста, которые разделят участь принцесс.

— Мне казалось, слухи о многожёнстве в Илаатане… — заговорил, хмурясь, Адарик.

— О, прошу простить, я неудачно выразился! — поспешил возразить посланник. — Группа девушек отправится в Илаатан, чтобы выбрать себе там достойных мужей, а девушки оттуда прибудут к нам. Никакого многоженства, Защитник свидетель, всё более чем пристойно. Сейчас составляется список девушек, которые пожелают отбыть в соседнее государство. Помимо того, что это должны быть особы из достойных семей, представленных ко двору, девушка сама должна изъявить желание.

— А если девушка хочет, но родители против? — полюбопытствовал Рабан.

— Разумеется, о её участии не может быть речи, — заверил посланник. — Мы желаем наладить дружеские контакты, а не настроить друг против друга ещё сильнее, обидев дворянские семьи. То приглашение, которое держит в руках фройляйн Идана, говорит о назначенной во дворце аудиенции. Учитывая большую разницу традиций и культур наших стран, посчитали разумным, что на девушек должны взглянуть представители принимающей стороны. Для этого к нам прибыл сам младший принц Илаатана, Сулус Чёрный Меч, и его доверенные лица, а в Баад-Натху отправился его высочество Абелард.

— Именно они будут решать, кто из девушек подойдёт больше, верно? — заговорила Ида. — В случае, если желающих окажется слишком много.

— Боюсь, вы чрезмерно оптимистичны, — улыбнулся королевский посланник. — Набрать бы хотя бы необходимый десяток желающих! Предварительный отбор очень строгий, и по многим аспектам. Благонадёжность, положение семей, достоинства самой девушки. Всё же это дело международного престижа, и не хочется краснеть за свой выбор. Никаких обнищавших аристократов и прочих мошенников или весёлых вдовушек, это не должно выглядеть искупительной жертвой и попыткой пристроить негодных бедных родственниц. Большинство девушек подходящего возраста к тому же уже помолвлены. Подходящих хотя бы по общим качествам набралось едва ли несколько десятков, а хотелось бы, чтобы и девушки были недурны собой, и в Илаатан ехали не как на заклание.

— И когда мы должны дать ответ? — спросил отец семейства.

— Дата аудиенции указана в приглашении, о согласии на неё надо сообщить за день до того. У вас есть время всё тщательно обдумать.

На этом разговор завершился, и хозяин дома отправился провожать гостя, оставив в уютной гостиной растерянную тишину. Сказанное королевским посланником услышали и поняли все, но никто пока не решил, как к этому относиться.

Идана ощущала непонятную пустоту в голове и смятение в душе. Не в силах отвести глаза, словно зачарованная рассматривала королевскую печать — красный сургуч на голубом фоне, красиво. Несколько раз медленно хлопнула конвертом по ладони, словно оценивая его вес и плотность.

Адарик вернулся в своё кресло, обвёл присутствующих задумчивым взглядом и принялся набивать трубку. Курил он нечасто и тем сразу выдал семье, что полностью разделяет общее смятение.

— А король затейник, — со смешком заметил Рабан, поднялся и плеснул себе немного бренди. — Отец? — глянул вопросительно и жестом предложил, но тот лишь качнул головой.

— Сын, выбирай выражения, ты говоришь о короле, — строго одёрнула его мать, но после короткой паузы добавила с неудовольствием: — Не представляю, с чего он решил, будто Ида на такое пойдёт! Можно подумать, она здесь настолько никому не нужна, что необходимо ссылать мою дочь к этим дикарям!

— Дорогая, ты слишком драматизируешь, — мягко одёрнул её муж. — Во-первых, решать Идане.

— Королевский посланник говорил, что будет учитываться мнение семьи! — нахмурилась Анина.

— А во-вторых? — тихо уточнила Ида, подняв на него взгляд.

Отец улыбнулся одними глазами, неспешно раскурил трубку.

— А во-вторых, если подумать… Что-то в этом есть.

— Что именно? — Анина сильнее нахмурилась и уставилась на мужа с ещё большим негодованием. — Дикари совершенно без морали, которые не носят одежды и…

— Дорогая, откуда ты это взяла? — с усмешкой оборвал её супруг. — Они другие, это верно, но точно не дикари. Иначе не было бы никакого смысла заключать с ними военный союз.

— Они воинственные дикари! — не сдалась мать семейства.

— У них нет техномагов и женщины официально могут вести дела. — Адарик не стал отвечать на эмоциональное восклицание жены и опять посмотрел на дочь. Та подобралась.

— Отец, вы… вы в самом деле… — она запнулась, не зная, как и что именно спросить, а тот улыбнулся уже явно, и глаза за стёклами очков лукаво блеснули.

— В самом деле — что? — Анина перевела встревоженный взгляд на дочь.

— Наша дочь — умная девушка и очень хороший техномаг, — заговорил Адарик веско. — Да, она не имеет университетского диплома и других перспектив, кроме как заниматься изобретениями за моей спиной или спиной брата. Здесь.

— Но её ведь не работать туда зовут! — проговорила фрау Морнхут. — Да и работать… Чужая страна, чужие незнакомые обычаи, а ведь ещё и замуж!.. Абы за кого! И… она будет далеко!

— Ну не столь уж это далеко, — мягко возразил супруг. — Всего несколько часов на дирижабле или ночь на поезде, когда его наконец пустят, — он неодобрительно поморщился.

Ветку между двумя столицами тянули давно, и бесконечные проволочки очень раздражали Адарика. Он вложил в этот проект не столь уж большие деньги и беспокоился совсем не о них, просто он не любил непоследовательности и срыва сроков по пустым поводам. В этом году ветку наконец достроили, но поезда ещё не пустили.

— И замуж не абы за кого, а за местного аристократа, — продолжила Идана, вдруг осознав, что всё для себя уже решила.