Сила крови (СИ) - Каменев Алекс "Alex Kamenev" - Страница 13

– Небольшой совет: дайте им ударить вас первыми. Камеры это зафиксируют и отправят в массив метаданных регистра отряда.

Как ни странно, я интуитивно угадал, о чем идет речь, запись пойдет на сервер, закрепленный за наемниками полковника Холта. Вроде официальной странички с ограниченным доступом для контролирующих лиц. При официальном разбирательстве, это сыграет в мою пользу.

– И что потом? После того, как они ударят первыми? В каких пределах можно проявлять самооборону? – уточнил на всякий случай я, вспомнив, что мы как-никак находимся не в диких джунглях, какой-то закон здесь все же есть.

Но вопрос кажется удивил. Доктор пожал плечами.

– В каких угодно. Для защиты своей жизни разрешается предпринимать любые действия.

Я ухмыльнулся. Информация обрадовала. Придурки сами напросились. Злоба, незаметно душившая меня с самого начала пробуждения, из-за идиотской аварии после едва не проваленного контракта, из-за дурацкого попадания в тело непонятного подростка, давно уже остро требовала выхода. И это был подходящий случай, чтобы выплеснуть ее наружу.

Старичок пошамкал губами, что-то напряженно обдумывая и сказал:

– Но есть другой выход.

– Какой?

– Круг Равных.

– А поподробнее?

Док помедлил и рассказал.

Круг Равных – силовой способ выяснения отношений, принятый в среде наемников в южном полушарии и не только. По сути, обычный поединок, устроенный по заранее оговоренным правилам. Некий аналог дуэли, но только со своими особенностями.

Название предполагает, что входящие в круг поединка на время становятся равными, вне зависимости от прежнего статуса, роли и должности. То есть, теоретически предполагалось, что даже рядовой может вызвать на бой любого члена отряда, вплоть до самого командира.

Лично я не верил, что это реально возможно. Если дать возможность рядовым вызывать на бой офицеров или ценных специалистов, на чью подготовку было затрачены деньги и ресурсы, то ничего хорошим в конечном итоге это не кончится. Какие-то исключения из правил должны быть, иначе вся структура командной цепочки посыплется как карточный домик и от отряда, как цельной единицы ничего не останется.

Но все это не про меня и мою ситуацию. Несмотря на то, что Тимофей имел лицензию пилота шагохода, свою машину он потерял и вообще никогда не считался особо ценным активом. Так что никаких запретов для поединка с моей стороны нет.

Об всем этом мне быстро поведал док, параллельно успев проверить подробности контрактов всей пятерки, столпившейся перед дверями медблока.

– Кажется все в порядке, они оказались столь неосторожными, что подписали согласие на передачу собственных тел в собственность отряда после окончательной смерти, – сообщил он, закончив проверку.

– То есть, я смогу забрать их органы и вставить себе? – уточнил я.

В глаза старичка в очередной раз мелькнуло удивление, легкость с какой я говорил про столь неоднозначную процедуру у него вызывала смутное беспокойство.

– Полагаю, что да. Если ты победишь, то можно будет обосновать изъятие органов для твоих нужд в качестве полученных трофеев, – док задумчиво подергал за мочку уха. Кажется, он впервые смотрел на подобное действие под таким углом.

Его не пугала сама трансплантации, но вызывало осторожное опасение, что по сути мы занимались дележом тел еще живых людей. Более брезгливого человека это могло отвратить. И уж точно никто не ожидал столь циничного подхода от бывшего главного рохли отряда, как Тимофей.

Но мне было наплевать. Главное сейчас – чертово время. Семь дней, мне осталось жить семь дней. Это выглядело несправедливо, что я угодил в тело мало того, что слабохарактерного слизняка, так еще и практически умершего. Но судьба раздала уже карты и приходиться играть с чем что есть. Хотя сама ситуация и вызывала сильное раздражение.

Но плакаться некогда, надо решать вопрос. Если для этого придется прикончить пять придурков, возомнивших себя ангелами справедливости (история с Йоханом не всем могла показаться честной), то это исключительно их проблемы. Если при этом они помогут решить мои, то я это буду только приветствовать.

Как однажды сказал мне один случайный знакомый: в мире слишком много дебилов, чтобы переживать о еще нескольких сдохших.

Что касается самого поединка, то определенная уверенность в победе у меня присутствовала. Да, мне досталось не самое хорошее тело, не тренированное, мягкое, нежное, слабое. Рыхлые мышцы, низкая выносливость, никакого понятия о рукопашном бое. Но ведь мои собственные навыки остались при мне. Я все еще я, и это не стоило забывать.

Я не умею драться. Правда. Я умею убивать. Все эти спортивные кунфу и карате неприменимы в моей сфере деятельности. Это красочные зрелища, призванны удовлетворить интерес публики. Даже бокс в реальной схватке насмерть мало чем отличается. Потому что во всех этих видах спорта, есть строгие правила, четко прописанные и заранее известные всем.

В настоящей уличной драке никаких правил нет. Никто не ставит тебе оценок, не прибежит рефери разнимать бой, не остановят гонгом окончание боя. В реальной жизни все по-другому. Единственный критерий победы – ты стоишь на ногах, а твои противник лежит. Ты жив, а он мертв. Вот так вот все просто. И никого не волнует, как ты этого добился, потому что зрителей нет.

Сейчас же мне предлагали именно поединок со зрителями, а это накладывало свой отпечаток. Вдруг какие-то действия будут признаны недостойными и схватку принудительно прекратят. Об этом я и спросил первым делом у дока.

– Прекратят? Нечестные удары? – он вытаращился на меня с недоумением. – Ничего такого нет. Если ты входишь в Круг Равных, то все правила остаются за границей. Если, конечно, вы заранее не обсудили условия поединка, скажем до первой крови или до потери сознания.

– А до смерти?

Док кивнул.

– Можно и до смерти. Думаю твои друзья этому даже обрадуются, – он кивком указал на монитор на столе, куда шла трансляция с внешней камеры перед входом в медблок.

Марек с приятелями продолжали терпеливо ждать, изредка обрушивая кулаки на металлическую дверь, тем самым напоминая о своем присутствии.

Они уже слегка поуспокоились, но все еще находились на взводе. На этом можно сыграть. Нет лучшего противника, чем думающего эмоциями, а не разумом.

Выведи человека из эмоционального равновесия и заставь думать чувствами, а не головой и ты получишь над ним власть.

Был у меня клиент, которого требовалось убрать тихо, но это был человек привычки, почти никогда не остающийся один и живущий по четкому расписанию. Чтобы нарушить его привычный распорядок, я убил его любимую собачку – мелкого злобного монстра, обожавшего срать везде и кусать всех подряд. Итог – хозяин так расстроился от смерти любимца, что полностью изменил планы на следующий день, уделив все внимание сдохшей маленькой твари. И в какой-то момент остался один, получив незаметный укол в шею.

У меня получилось подобраться к нему очень легко, переодевшись в одного из цветочных курьеров. Этот экстравагантный джентльмен на полном серьезе хотел провести для сдохшей собаке настоящие похороны и даже распорядился начать необходимые приготовления. Что позволило мне к нему незаметно приблизиться. В любой другой день, у меня бы это не вышло, но хватило одной умершей псины, чтобы голова у человека перестала работать. Чем я в полной мере воспользовался.

Так и тут. Противники определенно находятся под влиянием эмоций, скорее всего считая меня слабаком, а случай с Йоханом списывая на случайность, – и на этом можно сыграть.

– Каковы ваши условия? – док вопросительно посмотрел на меня. – Я могу договорится через интерком.

Подумав, я сказал:

– Оружие – нож, использование стимуляторов разрешено. Первый поединок – трое против одного. Второй – двое против одного.

Доктор нахмурился.

– Вы собираетесь драться сразу против нескольких противников? Не кажется ли вам, это несколько опрометчивым? Положим с ножом они согласятся, но выступление против сразу троих сочтут оскорблением.