Как сестра (СИ) - Семенова Наталья - Страница 22

Сердце забилось с невероятной скоростью от предвкушения желанного взгляда любимых изумрудов.

– Решила примерить на себя роль из одного из любимых фильмов? – дал я о себе знать, когда уже был рядом.

Она обернулась, ошарашенно всматриваясь в меня, словно пытаясь понять, настоящий ли я. А в следующее мгновение изумруды заблестели от слёз.

– Дима… – выдохнула она и, поднявшись, кинулась в мои объятья.

Крепко прижал её к себе, наслаждаясь ароматом лимона в изгибе шеи. Моя. Моя любимая, родная.

– Прости, – хныкнула она. – Я не смогла. Дим, я не смогла тебя уберечь. Прости…

Её затрясло от рыданий, что меня не на шутку напугало. Чуть отстранил её от себя и обхватил ладонями острые скулы.

– Т-ш-ш. Всё хорошо, родной. Всё позади. Мне ничего не угрожает.

Она подняла брови, а в изумрудах сквозило непонимание, перемешанное с болью и сожалением.

– Да и никогда не угрожало, если по существу, – добавил я, пытаясь облегчить её страдания, внутренне сгорая от злости на этого больного ублюдка.

– Но… Он сказал, что затаскает тебя по судам, отнимет всё, что есть… – пролепетала она, шмыгая носом. – Если я… Если я не выйду за него. А я не выйду. Не могу. Прости меня…

– Самое главное ему отнять не удастся, а всё остальное – наживное, – заметил я философски, улыбаясь краешком губ. Как же больно видеть её слёзы, причина которых – страх за мою судьбу. Глупышка, нужно было сразу мне обо всём рассказать.

– Ты не понимаешь! – воскликнула она, делая шаг назад, тем самым скидывая мои руки. – Секс со мной лишит тебя всего того, чего ты с таким трудом добивался! Он знает, что я изменила ему с тобой. Знает. И разрушит твою жизнь, потому что я не выйду за него! Видишь? Минутная слабость развернётся катастрофой! Мало того, что я поставила тебя под угрозу, ещё и не смогла помочь! Я – чудовище!

Я сжал зубы, кипя от ярости. Накрутила себя почём зря вместо того, чтобы прийти ко мне и всё рассказать. Устроила бессмысленное прощание, где лгала так убедительно вместо того, чтобы сказать правду. Белка! Ещё и усилила неуверенность в себе тогда, когда лучше её человека нет на свете.

– Сядь, – тихо, но твёрдо приказал я, заставив её замереть.

Даша сглотнула, мгновенно прекратив плакать, и с затравленным взглядом выполнила мой приказ. Сердце сжалось, но было необходимо, чтобы она успокоилась. Я сел рядом и взял её дрожащую ладонь в свою.

– Не знаю, – выдохнул я, начав свою речь, – каким способом донести до тебя, что ты невероятная девушка. Бьюсь уже много лет, а ты всё никак не хочешь понять. Откуда это? Что случилось в твоей жизни, наполнившее тебя дурацкой убеждённостью в том, что ты плохая? Чудовище?

– Моё место в луже, – глухо сказала она и повела рукой в сторону. – Вон там. Она была.

Дашка…

– Серьёзно? И ты согласилась с недалёким пацаном?

– Да…

– Я помню другое. Ты не соглашалась. Ты сказала, что там их место, а не твоё.

– Большинство были с ним согласны.

– А ты – нет. И кое-кто другой тоже – нет. И отбывал потом наказание с гордо поднятой головой, потому что помог невероятной девочке с чистой душой. Он искренне считал, что такая, как она – одна на миллион, и был уверен, что в его силах огородить её от таких недалёких людей, как тот пацан, с которым ему пришлось подраться. Да, он немного заблудился по дороге в чувствах, что им руководили, но сути это не меняет. Тот мальчик продолжает считать, что ты единственная в своём роде. Необыкновенная. Достойная самой лучшей судьбы. Даш, – я слегка повернулся к ней, обхватив её плечи руками. – Ты чудо! Самое настоящее чудо, которое могло случиться в моей жизни! Да – я слепой идиот. И долгое время не осознавал настоящие чувства к тебе. Хотя всегда, с самой первой секунды, как взглянул в твои глаза много лет назад, любил тебя. Любил больше самой жизни, потому что ты и есть моя жизнь. Простишь меня? Ответишь ли взаимностью дураку?

Её изумруды блестели, по щекам текли молчаливые слёзы. Взгляд был наполнен бесконечной нежностью и… любовью. Невероятно, но она любит меня. Идиота, который чуть всё не испортил.

– Боже, Дим… – выдохнула она, касаясь одной рукой моей не бритой щеки. – Любишь? Меня? По-настоящему?

– Но, а как ещё? – я не смог сдержать улыбки. – Безумно люблю.

– И я тебя люблю, Дим, – с новой силой потекли слёзы. – Всегда любила…

– Белка… – улыбнулся я и, приблизившись к её лицу, поцеловал так давно желанные мягкие губы.

Она пылко ответила на мой поцелуй, обхватывая руками за шею.

Упоительная волна счастья прошлась по всему моему телу от макушки до пят.

Невероятно. Потрясающе. И навсегда.

Я не заметил, как мы упали в песок, как мелкая смесь царапала кожу моего предплечья и обнажённые плечи Даши. Впрочем, мы не обращали на это внимания, утопая в обретённом чувстве единства. Отдаваясь поцелую, друг другу словно в первый раз. Хотя со знанием, что она любит меня, а я её, это было именно так. Без лишних мыслей. Просто она и просто я.

Не знаю, кто из нас первый вспомнил, что мы всё-таки на улице, но поцелуй прекратился, переходя в счастливый смех.

И вдруг Дашка замолчала, заглядывая обеспокоенным взглядом зелёных глаз в мои.

– А как же угрозы Андрея?

– Мы справимся, бельчонок, – улыбнулся я, прижимаясь своим лбом к её. – С чем угодно.

– Вместе, – твёрдо кивнула она головой.

– Вместе, – подтвердил я.

Девочка лет пяти по имени Дарина, сосредоточено строила пирамиду из песка во дворе новых новостроек в песочнице уютной детской площадки. В её воображении это конечно же был замок, большой и красивый, с множеством огромных спален и комнат. Маленькие ручки не имели опыта в точном строении каждой башенки, но на то она и фантазия, чтобы представлять, как оно должно быть.

Дарина была новенькой в этом дворе и никого из своих ровесников ещё не знала, но её это нисколько не расстраивало, ведь если захочется поговорить или показать готовый замок – есть мама и папа, сидящие недалеко на лавочке, и потому девочка, попеременно сдувая с глаз локон волнистых волос и закусив нижнюю губу, старательно работала желтенькой лопаточкой, хлопая ею по песку, чтобы в скором времени показать родителям своё творение.

А переехать в новый дом ей пришлось из-за увеличивавшегося живота мамы, где спал братик. И папа решил, что в старой квартире им в скором времени будет тесно.

Неожиданно солнце загородила чья тонкая фигурка, а в следующий миг к Дарине протянулась ладонь и вырвала лопатку из её рук.

– Я поиграю, – твёрдо кивнул мальчик лет шести и ушёл в другой угол песочницы.

– Но я же строю замок! – слабо возмутилась Дарина ему в спину.

Она распрямилась и подошла к мальчику:

– Отдай, пожалуйста, мою лопатку.

– Отстань, – бросил тот, даже не повернувшись в её сторону.

– Я дострою замок и дам тебе её поиграть, – предприняла она попытку с ним подружиться.

– Я же сказал: отстань! – воскликнул мальчик и, поднявшись, толкнул её руками в грудь, от чего девочка упала на песок, успев опереться в него руками за спиной.

Тем временем с лавочки резко поднялся мужчина, пылая негодованием оттого, что кто-то посмел обидеть его дочь, но его остановила ладонь жены, обхватившая его предплечье.

– Подожди, Дим, – шепнула Дарья своему мужу, указывая подбородком на мальчика лет семи, спешащего к песочнице.

Дима замер от нахлынувшего дежавю, наблюдая за действом, словно сам бежал на помощь девочке, незаслуженно опрокинутой в лужу.

А Дарина, сдерживая слёзы горечи, уже хотела было подняться, чтобы дать сдачи мальчику, который не уважает чужое пространство – потому что именно так учил её папа – но увидела, как другой мальчик взрослее её на года два схватил разбойника за руку, в которой была лопатка, отобрал её и завернул руку тому за спину, под стон боли спокойно сказав:

– Извинись сейчас же. Девочек обижать нельзя. И чужое брать без спроса – тоже.