Тропы Подземья (СИ) - Мантикор Артемис - Страница 52

— Мора! — позвал я болотницу, но ответом мне стала тишина.

Ее тело стояло истуканом, словно статуя самой себе. Ни единого движения, и никакого звука. По телу пробежал ледяной озноб. Она что, отдала жизнь, защищая нас?..Меня? Но зачем?

— Мора! Эй, очнись!

Сменив форму, я в два прыжка добрался до ее замершего тела.

Тум. Выстрел искателя плоти, что до этого прятался в грязи и не попал под действие заклинания болотной хозяйки. Я легко добил чудовище, на мгновение меняя форму на двуногую и обратно.

— Лин! Обернись!

Ага, как же, будто бы я сейчас что-то увижу. Но приближавшийся запах свежеваного мяса я прекрасно чуял и так, равно как и запах крови Моры.

После гибели чудища проклятие ослепления начало терять свою силу, но слишком медленно. Сейчас счет шел на секунды. Сколько у меня до прихода врага? Через сколько в спину вопьются острые зубы и цепкие мясные пальцы?

Сквозь мутную пелену я увидел лишь разорванную темную массу балахона Кикиморы и окровавленную серую тушу крысогоблинши с изломанными седыми волосами старухи. Сайрис вновь принялся материться.

Вложив побольше сил, я раздвинул остатки удивительно прочного костюма Моры в месте разрыва. Фактически, это была самая настоящая броня. Очень странная и болотная, но тяжелая и прочная броня. А вот сама болотница казалась легкой. Ее тело выглядело истощенным до предела и почти обескровленным.

Погрузив Мору себе на спину, я поспешил к Сайрису. Теперь главное оказаться как можно дальше отсюда. Позади взвыли твари — они были все ближе, а обратиться в зверя с таким живым грузом на спине я не мог.

Послышались новые выстрелы будущего ворона. Спасительный плот на тросе был уже совсем рядом. Вспышка молнии и рядом со мной прямо в прыжке получила парализующий разряд триспом сшитая из нескольких человеческих тел собака.

— Это еще что за хреновина? — спросил человек, глядя на протянутую ему крысогоблиншу. Видимо без массивного мрачного костюма с маской он ее даже представить не мог.

Ворон предусмотрительно поднял устройство так, чтобы забраться на него без помощи могли только особо прыгучие твари. Чтобы всего в пару оборотов круга преодолеть и эту опасную высоту.

— Все потом! — бросил я, вновь выхватывая из-под слова силы рейлин и сразу же атакуя вернувшуюся в строй жуткую собаку.

По телу пробежался новый табун мурашек. Боевой дух уже подутих, и к сердцу пробирались липкие ручонки страха. Обернувшись назад, в сторону новой волны чудовищ, я с ужасом увидел быстро приближающиеся янтарные огоньки.

Подпрыгнув, я ухватился за уходящий вверх деревянный плот. Сайрис уже не обращал внимания ни на меня, ни на монстров, ни на валявшуюся без сознания окровавленную болотницу. Все его силы уходили на повороты ручки подъемного механизма. На лбу у человека выступил пот от усилий. Каждый оборот давался ему с трудом, но он продолжал что есть силы поднимать нас вверх.

Уже подтянувшись и осторожно взглянув вниз, я увидел спешно удалявшееся кровавое болото, полное мясных чудищ, пытавшихся в вязкой грязи подпрыгнуть и достать до нас. В голове не укладывалась мысль, что мы вырвались. Все вместе, вырвались из настоящего ужаса.

Взгляд вернувшихся в нормальное состояние глаз остановился на тельце Моры. Сейчас она не казалась не только грозным легендарным существом Подземья, но и вообще хоть сколько-нибудь представляющей кому-то угрозу. С обескровливанием все понятно — это результат работы магии крови. Но почему она так истощена, словно не спала четверо суток?

Инфо.

Мда. Без костюма информация стала совершенно другой. Уровень хоть и внушал уважение, уже не казался чем-то запредельным. Но разве он может вот так взять, и снизиться? И что это за «хранитель»?

— Эта хрень что, и есть та самая Хрень? — решил уточнить человек.

— Сай… дай зелье здоровья, — попросил я его вместо ответа. — Мои закончились.

Ворон немного помедлил, колеблясь, но все же призвал в свою ладонь из инвентаря красную жидкость и бросил мне, снова возвращаясь к своему занятию. Странная жидкость. Наши зелья здоровья были черными и не такими вязкими, словно кисель. Раны начали постепенно затягиваться, и я с облегчением выдохнул:

— Слава Забытым, выжили. Но давай больше так не делать, ладно?

— Хех, — ухмыльнулся Сайрис. — А с чего ты решил, что это конец? Если ты не заметил, вся эта дрянь лезет сверху.

— Скажи, что ты шутишь, ворон. Мы едва выжили, а ты говоришь, что дальше будет еще хуже?

— Не знаю, Лин, — серьезно ответил друг. — Но это единственный известный мне путь наверх

Удивительно ощущать себя крошечной песчинкой в огромном открытом мире. В Геотерме нас всегда окружают высокие ледяные стены, а мои недолгие путешествия по Подземью — какими бы огромными некоторые пещеры не казались, все же всегда оставляли что-то над головой. Светящийся камень, лишайник, нависавшие сталактиты, высокие стены, даже целые острова.

Но здесь я впервые увидел, сколь огромен может быть мир.

Гигантский, необъятный, титанический корень, поднимавшийся ввысь, был лишь одним из множества таких же. Пробивших камни и ушедшими глубоко в мантию Мельхиора. В отдалении виднелись нескончаемые силуэты таких же корней, покрытых белыми корнецветами, словно звездное небо. Вертикальное небо.

Мы медленно поднимались вверх. Сайрис заметно устал, и теперь крутил ручку колеса только одной рукой и с заметной ленцой. Я же наслаждался видом удивительной картины, от которой захватывало дух.

Холодный белый свет корнецветов смешивался с зеленью растений и лазурным цветом многочисленных кристаллов, порой растущих прямо на корне. Бескрайняя пещера, где не видно ни стен, ни потолка, лишь бесконечное звездное небо, едва заметные широкие стволы и бирюза…

Сиин слабо приспособлены к магии. Из всех стихий нам лишь изредка отвечает земля в аспекте силы природы. Но в нас очень сильна связь с нашим цветом. Эта старая, позабытая сила сейчас редко встречается.

Знай, что бирюза оберегает нас. Там, где живая природа сама сотворила сей цвет, никогда не прольется кровь сиин. Большое зло пройдет мимо, а малое не пожелает сражаться. Но бойся запретного цвета, что пожирает нашу удачу. Там, где ты видишь оттенки алого никогда не оставайся надолго. Такие места дурны и несут в себе зло. И бойся лилового, его не зря носят в себе наши пернатые. Этот цвет сводит с ума, Лииндарк.

Так говорила Айрэ. И вот теперь мой собственный хоори лишь чуть темней и холодней алого.

Глупость, конечно. Никогда на моей памяти цвет ничего не делал. Наверное, красный просто ассоциировался у наших предков с кровью, а обычный сиин почти всегда — убежденный пацифист. За исключением очень немногих рейнджеров или мелких разбойников. Но красный цвет не кусался сам по себе. Или наши предки сражались с чем-то вроде тварей внизу. Тогда все оттенки мяса и внутренностей тоже могли бы натолкнуть на некоторые мысли…

О забытые боги. Я будто бы сам себя в этом убеждаю. Ни один нормальный сиин не стал бы носить хоори, ставший таким. А я рад — предмет получил больше бонусов.

Что же до бирюзы… Монстры напали на нас в ее свете. Здесь все вокруг сверкает этим цветом и светится им. Но я не поставил бы жизнь на то, что сейчас нам на голову не свалится чудовище. Наверное, расскажи я об этих своих терзаниях Сайрису, он бы меня высмеял и ничего не понял. Но это сказки, что мы слышим с детства в Геотерме. Пересказывание и собирание легенд для всех сиин — норма. И тут вдруг такое..

— Сколько нам подниматься, Сай?

— Не трави душу, белка. Долго еще. Хотя, к черту. Я задолбался. Все, перекур.

Человек бросил колесо, и оно застыло, вместе с зависшим в воздухе плотом на веревках. Из инвентаря показались курительные принадлежности. Теперь зелья покоя у ворона не было, чтобы заглушать голос пустоты в разуме.