Гвардия Хаоса (СИ) - Акисс Ардо вин - Страница 72

— Пустая угроза, — девушка покачала головой. — Ты не станешь этого делать так близко от своего дома.

Белгорро считал себя человеком, и свою уверенность в это аргументировал наличием у себя такой простой вещи, как сопереживание. Но он никогда не копался в себе достаточно глубоко для того, чтобы выяснить, откуда в нем это чувство, почему ему неспокойно при виде чужих страданий. Ведь сам он не знает, что такое физическая боль. И сейчас, когда желание продемонстрировать свою мощь девушке из народа г'ата стало почти нестерпимым, он задумался над тем, когда и у кого научился держать себя в руках, если для него эта способность бесполезна.

— Если такова цена за то, чтобы избавить мир от г'ата с подозрительными намерениями, я готов на это. Двести лет назад миллионы гибли и за меньшее, — он ответил так, но на самом деле знал, что ничто сейчас не заставит его выплеснуть наружу сокрушительную мощь атомного взрыва. Ну разве что угроза планетарного масштаба. А как бы он не хотел, но одна-единственная г'ата такой угрозой не станет.

Выражение, проступившее на лице Саи, Белгорро было хорошо знакомо. Он не раз видел его, когда Дженази оказывался перед выбором поступить так, как от него ожидают, или дать волю своему уязвленному самолюбию, чтобы доказать, кто здесь главный. С годами парень становился мудрее и сдержаннее, но Белгорро помнил дни, когда он без раздумий выбирал второй вариант.

Каково же было его удивление, когда оказалось, что в плане самообладания Сая значительно уступает своему родичу.

Прохладное лето умеренных широт Олимпии сменилось лютой зимой северных регионов Вердиро, плоская равнина с чахлой растительностью — заснеженной пустошью. Только что ноги ярмира твердо стояли на земле, и вот оказались по колено в снегу — это при его-то более чем двухметровом росте. И ветер… Белгорро понял, что имеют ввиду люди, когда говорят «тепло» или «холодно», только когда впервые оказался на грани атомарного распада, генерируя температуру в миллионы градусов. Его «горячо» — это когда его же неразрушимое тело вот-вот докажет, что он тоже смертен.

Ну а сейчас он понял, что такое «холодно». Как и следовало ожидать, это чувство так же неразрывно связано с ожиданием смерти.

Белгорро не нужно было ничего объяснять. Он уже понял, что Сая перенесла его в Волчью Зиму.

***

— Значит, это и есть ваша родина? — спросил Белгорро, стоя по колено в снегу и чувствуя, как вместе с пронзающим до костей ветром угрюмым ручейком уходит энергия тела, запасы которой он по своей наивности считал неисчерпаемой. Относительно, конечно. Во Вселенной все относительно, но если учесть, что Белгорро черпает свои силы в раскаленных глубинах планеты, то его мощь в ее масштабах поистине безгранична. Была, пока он не оказался здесь.

Судя по его ощущениям, под толстым слоем спрессованного льда и снега, смерзшейся земли и твердых горных пород ничего похожего на магму не было. Недра этого мира были мертвы. Хотя жизнь, как бы фантастично это не звучало, здесь присутствовала. Ее свидетельством была не только стоящая перед ним г'ата — если только присутствие этих бессмертных существ может служить доказательством пригодности окружающей среды к жизни — но и темнеющая вдалеке полоска сине-зеленых елей. Как это возможно при отсутствии магнитного поля, защищающего органическую жизнь от смертоносных космических лучей, ярмиру было невдомек. А потом он понял, что здесь нет этих самых космических лучей, которые испускают звезды, хотя местное солнце было на месте — бледное пятнышко угадывалось сквозь слой серых облаков.

— Так вот откуда берутся Дженази и ему подобные, — Белгорро стало не по себе, когда он начал подозревать нетипичное для обычного мира устройство Волчьей Зимы. Его смутил горизонт, граница которого находилась намного дальше, чем он привык. В несколько десятков раз. Словно радиус этой планеты был сравним с радиусом газового гиганта.

«Нет, — подумал ярмир, — с радиусом звезды. Большой звезды. Или…»

— Что это за место? — спросил он, чувствуя, как впервые в жизни кружится голова. — Где мы?

— Волчьея Зима, — изволила наконец ответить Сая. — То, что связывает воедино бесчисленное множество миров, пройденных Великим Гата. Пространство и Время здесь не имеют значения, поэтому если ты не знаешь, куда тебе нужно попасть, то обречен шагать сквозь эти снега вечность. Но это в теории. На практике существа, брошенные нами здесь, умирают. Кто-то раньше, кто-то позже. У тебя, например, есть пять-шесть часов в запасе.

— И вернуться самостоятельно назад я не смогу? — усмехнулся Белгорро.

— В точку.

— И ты думаешь, что теперь, когда я понял, насколько велика разница между нами, покорно склоню голову и позволю указывать мне, словно сопливому мальчишке?

— Вообще-то я пришла к тебе с миром. Ты первый начал. Даже толком не разобрался в том, чего же я от тебя хочу. И теперь вынуждаешь меня идти на крайние меры.

— Твоя позиция мне понятна, — кивнул Белгорро. — А теперь можно вопрос, на который ты ответишь так же подробно, как и в случае с Волчьей Зимой?

Сая подозрительно прищурилась.

Не дожидаясь ее ответа, Белгорро продолжил:

— Ты Дженази очень близкая родственница?

— Он мой младший брат — принявший мою кровь.

— То есть, если ты умрешь, он сильно огорчится?

— Я не видела его несколько столетий. Может быть. А как сильно он расстроится, если ты умрешь?

— Не знаю, и это в принципе не важно. Ведь мертвым все равно, верно?

Энергии, которой осталось в теле Белгорро после того, как его силой затащили в этот неприветливый мир, было так мало, что он ощущал себя тлеющим угольком. Сая подтвердила его опасения по поводу того, что если тепло и дальше будет покидать его тело с прежней скоростью, то он замерзнет через несколько часов. Но он не был не из той категории разумных, которые всеми силами пытаются урвать у Вселенной лишнюю долю секунды.

«Глупо как-то получается, — пронеслось в его голове, когда он разом выплеснул наружу девять десятых своей энергии. — Никто и никогда бы не поверил, что я уйду так бесславно. Здесь даже зрителей нет».

***

Взрыв получился так себе — на пару килотонн. Жар и ударная волна сорвали снежный покров в радиусе нескольких десятков метров, но вечная мерзлота под ним оказалась гораздо устойчивее, так что воронка получилась совсем крошечной. Жалкое подобие грибовидного облака почти сразу развеяло по ветру, он же начал быстро охлаждать раскаленную землю, и вместе со снегом, который как раз составил ему компанию, обещал скрыть следы яростной вспышки Белгорро в течение часа.

Ярмир в некотором заторможенном состоянии осмотрелся по сторонам в поисках противника. Сестры Дженази видно не было. Но Белгорро не обольщался на этот счет: г'ата слишком живучи, чтобы погибнуть так просто. И он подозревал, что в своем родном мире они намного сильнее.

Сая появилась буквально из ниоткуда: в обугленных останках одежды, покрытая ожогами и копотью, а еще страшно взбешенная. Дивные белые волосы почти полностью выгорели с левой стороны, левый глаз отказывался открываться, на левой руке кое-где сквозь почерневшие мышцы белели кости. И самым поразительным для Белгорро стало то, что все эти повреждения даже не собирались исчезать.

Логическая цепочка была составлена мгновенно:

— Вы что, здесь смертны?

Сая промолчала, приводя дыхание в порядок.

— Не слишком ли самонадеянно так подставляться? Я мог убить тебя.

Ярмиру стало не по себе. Он рассчитывал оказать достойное сопротивление, а не убивать сестру своего старого друга. Это многое меняло. И теперь он почувствовал в себе привычную уверенность.

От которой не осталось ни следа, когда Сая ударила в ответ. Белгорро впервые услышал треск своих костей, а когда его полет над снежной равниной закончился и он вспахал в ней своим телом длинную борозду, увидел, что черные мышцы его грудной клетки пронзили осколки прозрачных ребер. Но переживать по этому поводу ему было некогда, потому что Сая вновь появилась из ниоткуда и нанесла новый удар, который пришелся по его коленям. Это сбило его, как траву во время летнего покоса, и подняться ему не дали. Попытки выбраться из неудобного положения заканчивались ничем — Сая обрушивала на него один удар за другим, всерьез вознамерившись забить его в землю.