Водородная Соната - Бэнкс Иэн М. - Страница 56

Коссонт закашлялась, разгоняя выпущенный Бердлом дым. Тот улыбнулся.

— Привет, — сказал Бердл и помахал рукой. Остатки дыма в очередной раз вышли из его ушей.

— Угу, — сказал глубокий голос. — А ты кто?

— Рад познакомиться с вами, Хозяин Вечеринки, — весело ответил Бердл. — Меня зовут Бердл.

На мгновение Коссонт услышала тишину на линии связи.

— Он сказал: "Бердл"?… Точно? И Вир Коссонт? Милицейский резерв? Просто гражданские?… Одета в майку "Экскрементов"- достаточно прогрессивно. Посмотри на неё, я бы… Подожди, чёрт возьми, минуту. Я помню это имя. Нет, КьиРиа. Чудак. Да, он. Чёрт…. Хорошо. Да, да, хорошо. Да. Э… добро пожаловать на борт, милая девушка. Да… Точно.

— Алло?..

— Мистер Ксименир.

— Проходите. И будьте как дома. Надеюсь, у вас широкий кругозор.

— ПОЖАЛУЙСТА, ПРОЙДИТЕ.

Одноногий боевой арбитр со скрипом распахнул широкую дверь за спиной человека с суповым лицом, приглашая их проследовать внутрь. Бердл протянул машине остаток своего косяка, наблюдая как арбитр замер, в недоумении рассматривая подношение, пока они последовали за суповым лицом в недра дирижабля.

Последняя вечеринка разрослась до нескольких мини-вечеринок. Одновременно проходило не менее четырех циклов празднеств, соответствующих смене дня и ночи, так что когда бы желающие ни захотели повеселиться — даже если это случилось, к примеру, сразу после завтрака — очередной виток только начинался или должен был вот-вот начаться.

Ведомые человеком с суповым лицом, они шли по широким открытым пространствам, освещенным красноватым светом, где гулянья как будто уже давно закончились: небольшие парящие в воздухе машины собирали мусор, атмосфера полнилась странными запахами, а пространство пестрело подвешенными к потолку капсулами, неглубокими платформами и примитивными конструкциями, наподобие гигантских гамаков, многие из которых выглядели прозрачными или наполовину прозрачными. Коссонт заметила, что в гамаках довольно часто происходили любовные игрища, воздух подрагивал от стонов, спонтанных пронзительных воплей и других звуков, олицетворяющих страсть. Она почувствовала, что ей становится жарко и неприятно от всего увиденного, хотя обычно подобные зрелища не доставляли ей беспокойства.

— Атмосфера насыщена реагентами, сексуально стимулирующими ваш вид, — передал Бердл, когда они проходили под большим гамаком, где несколько смеющихся особей изгибались в особенно изобретательных позах.

— Город сексуальных запахов! — согласилась Пиан через наушник.

У соседней платформы показалось мужское лицо и торс. Потный и тяжело дышащий мужчина улыбнулся Вир.

— Вот так руки, — сказал он, задыхаясь. — Вы были бы очень желанным гостем.

Затем, с видом легкого удивления, он был затащен обратно на платформу парой ухмыляющихся обнаженных девиц, которые между делом осыпали поцелуями и ничего не понимающего Бердла.

Короткий темный коридор увёл их в широкую комнату, где танцевали экстравагантно одетые люди в масках: одни под сотрясающую пространство песню с упругими ритмами и судорожными призвуками, другие под музыку, которые они слушали через наушники. Диковатые эксцентричные движения, казалось, передавались по кругу.

— ВПЕРЕДИ ТЕМНЫЙ ЗВУК, — сообщил человек с суповым лицом, повернувшись к ним.

— Сейчас будет очень громко, — предупредила Коссонт Бердла.

— Я уже чувствую это ногами, — сказал он ей.

Коссонт заткнула уши.

Двойные двери вели на танцпол с Темным Звуком, позволявшим слышать всеми частями тела, кроме ушей. Ночь сгустилась, освещаемая стробоскопом — с каждым стаккато и импульсом света полуобнаженные танцовщицы всё больше походили на марионеток, контрапунктно замирая в позах экстаза или мучения. Коссонт воспринимала безумную, грохочущую музыку через глаза и лёгкие. Удары резонировали в длинных костях её рук и ног, уносясь куда-то вдаль гулкими послезвучиями.

— Черт, до чего же громко, — сказала Пиан ей на ухо; голос прозвучал необычно высоко и звонко, пробиваясь сквозь плотную звуковую вязь.

Коссонт слегка приоткрыла рот, чтобы сказать фамильяру "Шшш", но едва сделала это, как всё внутри будто наполнилось шумом, горло сдавило, а зубы застучали, непроизвольно вибрируя в такт музыке.

Бердл выглядел безучастным.

Миновав комнату с Темным Звуком, они прошли мимо большого круглого масляного бассейна, чей потолок напоминал сетчатый экран, и где люди, казалось, занимались синхронным плаванием, утопая в гигантских, составленных из цветов структурах. После этого они поднялись на несколько уровней. Здесь усталые, но счастливые на вид посетители спокойно угощались за плоскими овальными столами, в то время как крайняя из секций, похоже, была отведена под своего рода арену, с происходящими на ней драками за еду, и одна из них как раз только начиналась. Не горя желанием стать свидетелями сомнительного действа, они поднялись по пугающе крутому и длинному эскалатору в высокий и широкий коридор с прозрачным потолком, сквозь который проступала лепнина медленно проплывавшего снаружи туннеля.

Каюты Ксименира располагались за чередой разветвлённых коридоров круглого сечения, увешанных складками и нитями безвкусных, галлюцинаторно ярких морских водорослей, двигавшихся и извивавшихся в незримых глазом течениях.

— Это интересно, — прислал Бердл. — Только что пропала связь с моей разведывательной ракетой. Тревожный момент.

Наконец, у двери, очевидно напоминающей вульву, человек с суповым лицом поклонился и покинул их. Вульва приветливо распахнулась.

— Немного неприятно, не так ли? — прошептала Пиан. — Ведь не только я так думаю, нет?

Коссонт последовала за Бердлом по короткому, узкому коридору. Наушник пищал, сигнализируя потерю внешнего сигнала, чего никогда не случалось ни в одном другом месте Города, за все годы её жизни здесь.

Они вошли в палату, где на огромной наклонной кровати лежал крупный, бочкообразный, видный мужчина с ярко-красной кожей и немыслимым количеством фаллосов на теле. Он улыбался, одетый в просторные шорты, так что его естественный орган, предположительно данный ему при рождении, был единственным скрытым от глаз, что компенсировалось множеством других, произрастающих из — по меньшей мере, сорока — точек на теле, включая четыре на икрах, шесть на каждом из бёдер, а также на верхней и нижней частях рук и по одному с каждой стороны груди. Прочие участки тела, включая голову, выглядели относительно нормально. На толстой шее висело что-то вроде гигантского браслета, отягощённого побрякушками, по большей части инкрустированными драгоценными камнями. Рядом с возлежащим находились обнаженные люди — в основном женщины, — с надетыми на них головами животных и мифических существ.

— В воздухе полно сексуально стимулирующих соединений, — снова сообщил Бердл. — И я, наконец, нашел свою разведывательную ракету. Она…о-о-о…. Я, пожалуй, прекращу пока тайное общение, если только не возникнет чрезвычайная ситуация. Возможно, это уже небезопасно.

— О-о-о? — озадачилась Коссонт.

— Передозировка пошлости, — прошептала Пиан.

Крыша сверху была не прозрачной, сделанная из толстого гофрированного материала, малинового цвета, собранного по центру так, что форма её в итоге напоминала внутренний клапан, блестевший от стекавшей с него влаги.

— Уважаемые Бердл, мадам Коссонт, — сказал мужчина своим низким, густым голосом. — Рад познакомиться с вами.

Затем он открыл рот шире и высунул на редкость длинный язык, деликатно облизав сначала одну бровь, потом другую, придав им в итоге определённую форму. Язык тотчас исчез. Он широко раскрыл глаза. Бледно-голубые радужки, казалось, тронуло сияние. Глазные яблоки закатились в глазницы, радужки сменились тёмно-красными, вставшими на место и, по-видимому, стабилизировавшимися.

— Прошу прощения у вас, — сказал он. — Эти зрачки лучше работают при дневном свете. — Он широко улыбнулся, обнажив снежно белые зубы. — И у вашего фамильяра, мадам Коссонт. Пиан, не так ли? Добро пожаловать.