ПТУшник 2 (СИ) - Белов Иннокентий - Страница 47

Или жители быстрее все скупают из того, что меня интересует.

Поэтому снова иду на станцию, где дожидаюсь электрички до Нарвы.

Через три часа я оказываюсь в самом городе, где забиваю эстонским дефицитом еще пару пакетов, договорившись за десять процентов сверху купить все, что мне интересно, в одном из магазинчиков старой части города.

Нет особого смысла ездить в тот же Таллин, если Нарве теперь есть знакомые продавцы, готовые и мне помочь, и себе немного заработать по черному.

Перехожу мост, уже хорошо нагруженный, на подвернувшемся рейсовом автобусе из Ивангорода медленно проезжаю двадцать километров до Кингисеппа, откуда уже хотят рейсовые автобусы до Ленинграда, прямо на автовокзал около Обводного канала.

Там добираюсь по знакомому маршруту до Варшавского вокзала на трамвайчике и вскоре, уже в ночи, я открываю дверь квартиры.

Уставший, но, очень довольный, разбираю свои покупки. Потратил сегодня восемьдесят рублей на закупку почти заграничных дефицитов, еще примерно пятнадцать рублей ушло на дорогу и еду.

Тема должна реально дать отдачу, прокачусь еще пару раз и точно во всем разберусь наилучшим образом.

Утром следующего дня я проснулся на своей кровати-полуторке в квартире бабы Таи, сладко потянулся, почесав себе заодно интересное место.

Честно говоря, я вчера так устал после трудной поездки, что спать завалился без душа, забыв о прочей гигиене полости рта и остального тела. А попотеть пришлось немало, таская тяжелые грузы, хорошо, что еще лично свои.

Все же понервничал изрядно, ругаясь с продавщицами, пусть в этом процессе и не имеется особого смысла, высказывать им мои мысли насчет того, что я про них думаю. Больше то все равно не купишь, только проблем приобретешь от местной милиции, а у меня сейчас особо уязвимое положение.

Да и тяжелую сумку таскать тоже довольно утомительно по весу и объему, еще она постоянно привлекает взгляды милиционеров, того гляди, подойдут, представятся по форме и спросят документы.

Непросто будет объяснить, что я здесь делаю, в столице соседней, не очень между нами говоря, братской республики, за четыреста километров от места моей прописки, если на руках только свидетельство о рождении и ученический билет.

Правда, предусмотрительно оставлен билет на поезд, по которому я приехал в Таллин, поэтому насчет прописки вопросы сразу снимутся, однако, о моем несовершеннолетии все равно останутся.

Возникнут еще закономерные вопросы, а что же у меня в сумке и рюкзаке находится, а там и до провала Штирлицу недалеко…

Как здорово никуда не спешить рано утром, когда на работу выходить только днем. Есть в этом какой-то особенный цимес, как говорит Софья Абрамовна, а я ей верю.

Как-то я сильно запарился за последние дни, пришлось съездить в Москву на матч, теперь снова целое путешествие в Таллин, еще на перекладных добрался до Нарвы, а потом обратно в Ленинград сложным и утомительным путем, на двух медленных автобусах и одном трамвае.

На работу мне сегодня уже к двум часам, видно наглядно, что начинает меня директор просить все раньше выходить на подмену в магазин, ибо, совсем не справляется с работой спившийся Васька. Руки трясутся и ходуном ходят у мужика, едва на ногах стоит уже с утра, обратного регресса его алкоголизма уже точно не случится.

Не тот случай, уволят его через пару месяцев однозначно.

Впрочем, пока меня все устраивает на работе, рабочие дни пролетают очень быстро, приходится, конечно, пахать серьезно, бывает, что весь день бегаешь, как заведенный, принимая и расставляя тяжелые ящики и прочие емкости, вынося в зал и загружая обратно в машину.

Больше всего мне нравится выгружать венгерские яблоки, и тара с ними очень удобная, как для людей, и пахнет прямо медом сногсшибательно. Жалко, что не каждый день их привозят, хотя, довольно часто это бывает. Похоже, особая любовь сейчас у двух таких различных социалистических государств, за что-то венгры рассчитываются с Советским Союзом, наверно, за атомную станцию, только что построенную и уже запущенную, как пишут в газетах.

Газеты я покупаю и перечитываю полностью, с удовольствием вспоминаю давно забытые происшествия и прочие победные реляции социализма.

Можно сказать, прямо смакую эти времена, переживая их заново и зная закономерный итог всей этой пропагандистской шумихи.

Видя, как в магазине происходит усушка и утруска, я уже не рвусь к кассе пробить отобранное из фруктов, мои подружки на работе объяснили все наглядно:

— Игорек, завязывай там со своими копейками около кассы крутиться. Взял пяток яблок и не надо отсвечивать. Все кругом — народное! Все кругом — свое!

Ну я, конечно, все хорошо понимаю и выглядеть особо честным тоже не стану пытаться, ни к чему так отрываться от дружного коллектива.

Как говорится, на чем работаешь, на том и живешь, свой цимес имеешь.

Тем более, у Софьи свет Абрамовны постоянно расширяется список и маршруты доставки в другие магазины, кафе и мастерские нашего магазинного дефицита, рука руку реально моет. Как я вижу наглядно, коммунизм в определенных кругах торговой мафии уже наступил, а от них волны общего довольствия жизнью расходятся все шире, докатываясь до ОБХСС, милиции и остальных контролирующих органов.

Все понемногу пилят засыхающее древо социализма, еще откусывают по мере способности плоды с его кроны, кому какие положены, засылают наверх опять же оговоренную заранее долю.

Это все проходит мимо меня пока. Понятно, что к таким серьезным делам пацана не привлекают, однако, кое-что я могу понять по недомолвкам и намекам Софьи и девчонок своим взрослым разумом. Сам ничего не спрашиваю, я вообще еще гастарбайтер-нелегал по местным законам. Положено только много работать и бегать по делишкам директириссы, правда, это тоже в моих интересах.

Продажу нового товара начал с нашего магазина и судя по восторженному писку моих теперь надежных подружек, Ирочки и Людочки, им нужно все, что я принес. Как и Софье, та сразу все попросила в двойном размере.

Пришлось сбегать еще раз на квартиру, чтобы заново набить сумку дефицитами.

Как я и рассчитывал, именно шоколадки от Калева, шоколадные наборы, еще жевательная резинка — стали тем товаром, который интересен абсолютно всем советским людям без исключения.

Я не стал накидывать для простоты продаж ровно сто процентов сверху, ограничился примерно двумя третями прибыли от закупки, шестидесяти шестью процентами.

Продаю пачками бабл-гам с пятью пластиками в каждой по рублю, а четыре подушечки в отдельной упаковке идут по шестьдесят копеек, цены вполне умеренные для нашего времени.

Даже — демократические! В развитом то социализме.

Пока обошел часть магазинов с заказами от Софьи, уже продал все, что захватил с собой из дома, ровно на двадцать рублей. Такими темпами за пару дней полностью расторгуюсь.

После каждого такого рейса мне приходится подниматься домой, даже баба Тая удивилась моей постоянной беготне вверх-вниз по лестнице.

— Дела — идут! Контора — пишет! — с довольным видом сообщаю я хозяйке.

К вечеру разлетелись все наборы конфет и шоколадки, от маленьких до больших, на них спрос особо велик, я уже жалею, что не набрал такой продукции побольше.

Тут еще проблема технического характера имеется, если жевательная резинка особо ничего не весит, совсем не занимает места и по деньгам довольно дорого стоит, то, наборы конфет и шоколадки довольно объемны, гораздо тяжелее в пересчете на те же потраченные деньги. Носить их сложнее, такие набитые баулы обязательно будут привлекать внимание органов правопорядка на автовокзалах и около железной дороге.

Для того они там и поддерживают социалистический правопорядок.

Тут все довольно двояко, покупать кондитерские изделия в той же Эстонии на любые суммы нет никаких запретов, если смотреть официально. Однако, все сразу догадаются, для чего потрачены десятки и даже сотни рублей на такую закупку, что именно для спекуляции предназначен купленный товар.