ПТУшник 2 (СИ) - Белов Иннокентий - Страница 32

По сравнению с реальным производством — все же синекура настоящая, да и доход твой от тебя все же больше зависит, есть возможность заработать и оказаться нужным человеком в сложившейся системе всеобщего блата.

Только, по сравнению с другими, более блатными местами советской торговли, эта работа в овощном и есть то лобное место советской торговли, иначе и не скажешь.

София Абрамовна уходит обедать и ужинать в свое место, есть на Московском комбинат общественного питания, где, как шутят девушки, собираются остальные такие же представители торговой элиты, все поголовно ее братья и сестры по происхождению и вере, чего, конечно, никтоиз них не признает официально.

— Ну, Людочка, могу тебе вкратце набросать твою будущую жизнь, если выскочишь за подводника замуж, — подумав, решаю я развить тему.

— Сам-то откуда про такое знаешь? Ты же мелкий еще, — передразнивает меня продавщица.

— Не мелкий, а перспективный молодой человек, запомни это, милая мая, — поправляю я ее солидным голосом.

Ирина с Людой долго смеются, глядя, как я важно говорю и надулся, как напыщенный индюк.

Смеются — и хорошо, смех продлевает жизнь, мне с ними тоже весело, я рассчитываю еще поработать здесь, как следует.

— Есть четыре флота в нашей стране и еще Каспийская флотилия, туда тебе попасть не грозит. На Каспие нет подводных лодок и какой-то инфраструктуры для них. Хотя, теплый климат, много мяса и фруктов — неплохое место для жизни.

— На Балтике все неплохо, цивилизация присутствует, культура тоже, только платят офицерам обычную зарплату, на нее не разгуляешься совсем. Те же двести пятьдесят рублей.

— А почему они тогда из ресторанов не вылезают и гуляют? — перебивает меня Люда.

А, вот откуда ветер дует!

— Так это холостые, они и гуляют на все деньги, их на корабле или в экипаже кормят, форму бесплатно выдают, что им еще делать? Получают не больше обычного квалифицированного рабочего, опять же, ночлег, форма и пропитание от государства имеется. Просто, такая затянувшаяся молодость получается. Пока какая-то девушка не сделает его человеком, не родит ему детей и не станет отбирать всю получку.

— Где-нибудь в Севастополе или Балаклаве по деньгам так же немного, климат отличный, для счастья хватит и моря с пляжем. С жильем все трудно, неустроенно, зато весело, однако, работать и там придется. Как я понимаю, выучило вас государство на продавцов, вот и там придется работать по диплому или плюнуть на него и работать, где придется.

— На Тихом океане, в том же Владивостоке, все примерно так же, цивилизации поменьше, климат хороший, с жильем проблема, с деньгами все так же выходит.

— На Камчатке — хрен улетишь и хрен доберешься, полное отсутствие всего, зато, экзотичная природа и денег побольше.

— И, наконец, на нашем Крайнем Севере, платят хорошо, сразу почти рублей четыреста пятьдесят, через четыре года уже под шестьсот. Однако, поселки подводников — все разваливается, построено еще в пятидесятые годы, климат очень тяжелый, мерзлота, отсутствие солнца, авитаминоз, морозы под сорок градусов с ветром, да таким, что собаки летают.

— Как летают? — удивляется Ира.

— Вот так, просто садятся особым образом и их ветер поднимает над землей. Поселок Видяево так и называется — Страна Летающих Собак. Как вьюга, так выходить из дома можно только по натянутым веревкам от подъезда, а они там постоянно. В общем, на Севере станешь постоянно вспоминать Ленинград, как какое-то место постоянного счастья и солнца, — смеюсь я.

— Делать там нечего. На работу не устроиться жене молодого лейтенанта в маленьком гарнизоне, все места блатными заняты, муж первый год будет осваивать лодку, пропадать на службе постоянно. Из человеческих радостей — это пойти в гости к кому-то из соседок по раздолбанному дому и выпить вволю разбавленного технического спирта с другими офицерами и мичманами, этого там хватает. Ну и когда уезжаешь в отпуск — счастья полные трусы, — заканчиваю я рассказ.

— Откуда ты все это знаешь, да еще про все места? — снова меня спрашивают.

— Так у нас в городе Центр подготовки подводников, ребята со мной учились отовсюду, они и рассказали, — мне есть чем объяснить все свои знания.

Потом я долго, до восьми часов, перебираю овощи, свеклу и морковь, такое задание мне выдала Софья Абрамовна, после проверки трудов моих у нас с ней состоялся серьезный разговор.

Глянув мое свидетельство о рождении и справку из путяги, она что-то прикинула и решила так:

— Так, оформить тебя до совершеннолетия не могу официально. Хочу поменять одного грузчика, он уже совсем спился, придется подождать с увольнением до Нового года. Второй тоже бухает, однако, до восьми вечера еще держится на ногах. Приходи пока после трех часов, после обеда, два дня через два. Если какая проверка, говори, что ты помогаешь старшей сестре. Поговори с кем-то из девчонок, кто из них будет твоей сестрой. Платить буду два рубля за смену, — тут она явно решила на мне сэкономить, насколько я знаю предварительные расклады.

Зарплата у грузчиков рублей восемьдесят, плюс еще заведующая обычно им половину этой суммы доплачивает за хорошую работу, то есть, рублей сто двадцать получает не хороший, а нормальный работник. Шестьдесят рублей за полсмены — это примерно четыре рубля в день, а тут всего два предлагают.

Ладно, какое-то время я могу потерпеть. Пока совсем не впишусь в тему и не получу паспорт, однако, два рубля — это совсем издевательски звучит, поэтому я торгуюсь:

— Прошу прощения, Софья Абрамовна, мне для жизни требуется три рубля за смену, у меня все посчитано, — твердо говорю я директору.

Спорить она не стала, только заметила, что работать мне придется много.

— Работы не боюсь! — заверил я женщину.

И мы договорились на этих предварительных условиях.

Снимая халат и собираясь бежать на метро, я весело спрашиваю продавщиц:

— Так, девушки! Кто из вас моя старшая сестра теперь? Решайте между собой побыстрее. Я скоро с общаги собираюсь съезжать!

В этот раз приехал к десяти вечера, на пункте пропуска в общагу сидит знакомая женщина, однако, и она недовольно качает головой:

— Игорек! Завязывай так опаздывать! На тебя Клава составила докладную начальству, теперь еще раз приедешь после девяти вечера и все, потеряешь общежитие. Если наткнешься именно на нее.

Ну, тоже мне новость, понятно, что я себя веду несоразмерно возрасту, нарушаю распорядок прохода в общагу для несовершеннолетних довольно грубо.

В подписанных мной правилах проживания в общежитии есть пункт о неоднократном нарушении режима посещения общежития, там однозначно сказано, что за этим последует потеря выделенного койко-места.

Неоднократно — это значит два раза.

Привык уже к своему статусу помощника и монтера, снимаю с плеч коменданта и местных работяг много проблем с размещением новичков, только, одна простая тетка-вахтер может мне доставить много горя, ибо, я не иду со всеми в ногу.

То есть, могла бы, однако, я могу и дома пока пожить, только, гораздо правильнее будет найти себе новое жилье.

Тратить шесть часов на дорогу туда-обратно слишком расточительно для меня сейчас, лучше осваиваться в новой жизни и дела делать потихоньку. Музыку ту же писать или еще что придумать.

Олег уже присмотрел себе какую-то родственную ему по душам девчонку, пропадает теперь частенько в ее комнате, третий парень на всех обиделся и лежит уже в нашей комнате с недовольным видом.

Вот так, кто-то двигается вперед по жизни, кто-то остается в аутсайдерах по неправильным жизненным позициям и недостатку воспитания с предрассудительным поведением в глазах девчонок.

Утром я снова еду в училище, уже надеясь, что это одно из последних моих таких путешествий. После обеда нам торжественно вручают в группе билеты учащегося, забирая обратно выданные справки и я облегченно вздыхаю.

Теперь задача-минимум выполнена, проезд у меня на общественном и пригородном транспорте бесплатен почти на целый год, да и статус мой четко определен для всех проверяющих.