Дом с привидениями (антология) - Измайлов Андрей - Страница 12

Дело в том, что необходимо, — он запнулся, — по-видимому, необходимо, особое состояние здешней атмосферы и определенная ориентировка этих кристаллов по отношению к прямым солнечным лучам. Только при этих благоприятствующих условиях кристаллы начинают выдавать заключенную в них информацию и… становятся опасными. Мы работали с ними эмпирически и параметров наибольшего благоприятствования, вероятно, не знаем. Однако не исключено, что в этом последнем случае они наиболее опасны. Сама эта находка, — Джикс указал на коробку с белыми осколками, — в определенной степени случайна, однако при детальных геологических исследованиях рано или поздно она, вероятно, была бы сделана. И я убежден, с подобными “кристаллами” исследователи Марса еще встретятся.

Простите, что рассказываю не очень систематически, но эта материя такова — с чего ни начни, все равно возникнет множество вопросов. С чего все началось? Наши геологи некоторое время тому назад при полевых исследованиях наблюдали странный мираж, настолько странный, что склонны были принять его за галлюцинацию…

— И что же это было? — спросил Бардов, потому что Джикс вдруг замолчал и задумался.

— А был это, вообразите, какой-то космодром в момент старта корабля, но совершенно не земного типа — что-то вроде гигантской полусферы с вертикальным взлетом. Наблюдалось это диво с полминуты и постепенно исчезло, потому что солнце начало заходить за край обрыва.

— И было это в каньоне Копрат? — быстро спросил Мак.

— Представьте себе, да, — удивился Джикс, — а вы, простите, тоже наблюдали там что-нибудь подобное?

Мак отрицательно тряхнул головой.

— Я думаю, нам пока не следует перебивать профессора, — заметил Бардов, неодобрительно поглядывая на Мака.

“Сам ведь начал”, — подумал Кирилл и смутился, поймав насмешливый взгляд Шефуни.

— Нет-нет, прошу вас, — запротестовал Джикс. — спрашивайте, спрашивайте все, что вас заинтересует Я могу упустить что-либо существенное. Мы здесь уже столько раз все это обговаривали..

Он сделал долгую паузу, но вопросов не последовало, и он продолжал:

— Происшествие с геологами очень заинтересовало доктора Энрике Кэнби, того самого, которого пришлось с вашей помощью отправить на Землю. Несколько раз он выезжал вместе с ними в Копрат. Они показали ему место, откуда видели мираж. Он устроил там наблюдательный пункт и в конце концов поймал этот феномен. Первый раз наблюдал его тоже при низком солнце около десяти минут, провел даже киносъемку, но пленка оказалась засвеченной. К сожалению, вначале никто не придал значения засвеченной кинопленке… Энрике продолжал исследования. Он вообще был фанатиком науки и уж если чем-нибудь увлекался, остановить его было невозможно Его поиск мы вначале не принимали всерьез, — Джикс вздохнул, — это тоже было ошибкой, в первую очередь моей…

— История повторяется, — пробормотал Бардов.

— Выяснилось, что возникновение миража зависит не только от положения солнца, — продолжал Джикс, испытующе поглядывая на Бардова, — но и еще от ряда факторов, в том числе от состояния верхних слоев ионосферы. К сожалению, Кэнби почти не вел записей… После того как он вышел из строя, мы бродим в потемках… Он в конце концов определил наиболее вероятное место в обрыве каньона, которое с его точки зрения было ответственно за возникновение… миража. Там ничего примечательного не оказалось. Залегал слой красноватого песчаника с мелкой галькой, ничем не выделяющийся среди других горных пород, слагающих северную стену каньона. Однако когда Кэнби прикрыл это место темным экраном, мираж возникать перестал. Убрали экран — мираж появился, но на очень короткое время. Дело в том, что дни становились короче, солнце заходило все раньше и условия освещенности этой части каньона становились все менее благоприятными. Вероятно, следовало подождать весны, но Энрике ждать не умел. По его просьбе геологи срезали часть подозрительного слоя. Пробу привезли сюда, стали исследовать. Ничего необычного в ней не обнаружилось, кроме одной-единственной гальки, которая ярко светилась при облучении ультрафиолетом. На Земле такое свечение, как вы, конечно, знаете, — один из признаков алмаза. Галькой занялся наш минералог. Несмотря на высокую твердость, это был не алмаз. Более того, состав вещества оказался настолько необычным и сложным, что возникла мысль… о его искусственном происхождении. Тогда галькой повторно заинтересовался Энрике и установил, что и она и любой из ее осколков при определенных условиях прямого солнечного освещения становятся источником… — Джикс сделал долгую паузу, подыскивая наиболее точное определение.

— Фантома? — подсказал Бардов.

— Если угодно, — кивнул Джикс, — или определенного количества информации. Мы все — и мои коллеги, присутствующие здесь, и остальные сотрудники станции — неоднократно были свидетелями экспериментов Энрике Кэнби с этим веществом. Должен сказать, что зрелище беззвучно взлетающего гигантского космического корабля впечатляюще. Правда, спектакль удавался не всегда. Иногда фантом не возникал…

— Значит, здесь, — Бардов повертел в пальцах один из белых осколков, — запечатлены только кадры старта некоего корабля?

— Не только, — ответил Джикс. — Энрике удавалось получать и еще какие-то зрительные сигналы — хаотическое смешение красок, подобное разноцветному пламени. Они не расшифровываются. Мы вам все это продемонстрируем, если, конечно, не боитесь. Дело в том, что информация, заключенная в этих осколках, не ограничивается зрительным рядом. Мы знаем теперь, что и само вещество и создаваемая им оптическая модель, или фантом, в свою очередь становятся источником какого-то излучения, опасного, а может быть, и губительного для человеческого мозга и нервной системы. Мы все в той или иной степени поражены этим излучением, и, откровенно говоря, я не уверен… досуществуем ли в нормальном состоянии до прилета нашего корабля. Ускорить его появление, как вы знаете, невозможно. Нам остается лишь уповать на провидение и… вашу помощь… Именно поэтому я рассказываю обо всем столь подробно и откровенно. Критическая доза этого неведомого излучения пока неизвестна. Не знаем мы и характера поражения и степени необратимости последствий. Я вначале думал, что лишь Энрике хватил этого через край. Нет… За последние недели ухудшилось состояние еще нескольких наших товарищей, вместе с которыми Энрике занимался изучением кристаллов. У нас, — Джикс вздохнул, — двое тяжелобольных. Еще у одного — начальные симптомы заболевания. И вообще…

Бардов нахмурился, движением руки прервал Джикса.

— На Землю сообщили об этом?

— Нет… Пока нет. Если Энрике доставят живым… Впереди еще почти три земных месяца. Я не хотел поднимать тревогу раньше срока.

— Обсудим ситуацию, — предложил Бардов. — Ваши соображения?

За сутки, проведенные на американской станции, они впервые собрались вчетвером в комнате, отведенной Бардову.

— А как тут с дополнительными ушами? — поинтересовался Геворг.

— Какое это имеет значение, — Шефуня поморщился, — мы все сидим в одной лодке…

— Которая может пойти ко дну?

— Если не соблюдать осторожности…

— Совсем как на Земле! — Геворг усмехнулся. — Мое мнение: если рассказ Джикса правда — они наломали дров.

— Что дальше?

— Они обязаны были рассказать обо всем перед отправкой Энрике.

— Что изменилось бы? Характер поражения неясен и сейчас. Аналогия с состоянием Азария очевидна. Об Азарии мы сообщили все, что знали, — Бардов пожал массивными плечами, — дело не в этом.

— Конечно, — подтвердил Кирилл, — услышанное сегодня — детали. Ты, Геворг, искал источник фантомов. Американцы его представили. Завтра увидим в действии…

— Кто не боится, — Геворг подмигнул.

— По существу, мы не узнали ничего нового, — продолжал Кирилл. — Без излишней скромности могу сказать, я подозревал нечто подобное…

— Ну силен! — воскликнул Геворг. — Значит, ты и о космических пришельцах догадывался? Молодец!