У рифа Армагеддон - Вебер Дэвид Марк - Страница 30

- Капитан Чарлз жестко ведет сделки, - согласился Фэлхан. - Полагаю, это связано со всеми годами, которые он провел в качестве казначея на флоте.

- Вам нужно больше практиковаться в выявлении лжецов, лейтенант, - сказал ему Мерлин со смешком. - Капитан Чарлз никогда не был казначеем. На самом деле, по-моему, он сказал мне, что служит в запасе в вашем флоте. Как полноправный капитан корабля, если я правильно помню. - Кэйлеб фыркнул за спиной Фэлхана, а Мерлин подмигнул кронпринцу. - Кроме того, - добавил он, - было бы особенно глупо с моей стороны называть вам имя капитана и корабля, если бы я лгал, не так ли?

- Да, это было бы так, - признал Фэлхан. - Тем не менее, учитывая сверхъестественный характер вашего рассказа, уверен, вы понимаете, что мы будем наводить справки у капитана Чарлза?

Мерлин просто кивнул с еще одной легкой улыбкой, и Фэлхан глубоко вздохнул.

- Итак, вы прибыли в Теллесберг три дня назад. Почему вы не сообщили о своем присутствии раньше?

- О, перестаньте, лейтенант! - на этот раз Мерлин громко рассмеялся. - Предположим, я подошел бы к воротам дворца три дня назад, позвонил в колокольчик и сообщил командиру дворцовой стражи, что я проделал весь путь от земель Храма до Чариса, потому что у меня было видение, что наследный принц в опасности, и могу ли я получить личную аудиенцию с ним, чтобы объяснить все это, пожалуйста? Учитывая все политические течения, циркулирующие между Чарисом, Эмерэлдом, Корисандой и Таро, как, по-вашему, отреагировал бы полковник Роупуок?

- Не очень хорошо, - признал Фэлхан, еще раз отметив, что кем бы и чем бы ни был на самом деле этот Этроуз, он был дьявольски хорошо информирован о событиях и людях здесь, в Чарисе.

- ..."Не очень хорошо" - это мягко сказано, лейтенант, - фыркнул Мерлин. - Уверен, что он был бы, по крайней мере, достаточно вежлив по этому поводу, но я бы все еще сидел где-нибудь в камере, пока он пытался выяснить, кто из ваших многочисленных врагов послал меня. - Он покачал головой. - Боюсь, полковник Роупуок не слишком доверчив.

- Вот почему он командир дворцовой стражи, - указал Фэлхан.

- Согласен. Но, не имея никакого способа доказать свою добросовестность, мне показалось, что лучше всего найти гостиницу, снять комнату и подождать, что будет дальше. В то время я ничего не знал о какой-либо непосредственной, конкретной угрозе королю или принцу. Действительно, - сказал Мерлин с полной честностью, - только поздно вечером вчера я узнал об этом конкретном заговоре. В своих видениях я уже видел командира этих людей - кивком головы он указал на тела, распростертые вокруг них - получающего инструкции и передающего свои собственные. Но только прошлой ночью я "видел", как он отдавал приказы об этом нападении. И, кстати, именно он позаботился о том, чтобы один из охотников принца тоже услышал об этом ящере-резаке. Боюсь, что у него и его хозяев было очень хорошее представление о том, как принц отреагирует на эту новость.

- Благодаря моему видению я знал, что было задумано, но у меня не было абсолютно никаких доказательств, которые я мог бы кому-либо представить. Если бы я был на вашем месте, лейтенант, я бы с большим подозрением отнесся к любому совершенно незнакомому человеку, который появился сегодня утром на моем пороге с рассказами о скрытых убийцах, скрывающихся в лесу. Я бы задержал этого незнакомца, о котором идет речь, по крайней мере, до тех пор, пока не смог бы докопаться до сути его нелепой истории. Что просто случайно поставило бы единственного человека, кроме убийц, конечно, который знал что-либо о плане, в положение, из которого он ничего не мог добиться. Поэтому вместо того, чтобы попытаться предупредить вас, я пошел напролом, решив сделать все возможное, чтобы самому испортить их планы [столь подробные рассказы в присутствии находящегося в сознании убийцы, по меньшей мере, могут подсказать ему линию поведения на допросах].

Мерлин сделал паузу, и его странные сапфировые глаза потемнели, когда он коротко взглянул на двух мертвых морских пехотинцев.

- Сожалею, что не смог найти способ сделать так, чтобы сохранить жизнь остальным вашим людям, лейтенант. Возможно, если бы я мог видеть будущее, то смог бы это сделать.

Фэлхан несколько минут сидел молча, пристально глядя на голубоглазого незнакомца. Лейтенант был уверен, что осталось очень много вещей, о которых этот Этроуз не рассказывал или приукрашивал. И все же он также чувствовал странную уверенность в том, что таинственный иностранец действительно желал молодому Кэйлебу добра. И что бы он еще ни замышлял, без его вмешательства принц, несомненно, в этот момент был бы мертв. Более того, именно Этроуз позаботился о том, чтобы у них был по крайней мере один из убийц для допроса, чего он вряд ли стал бы делать, если бы этот допрос мог уличить его в каких-либо заговорах.

Всегда было возможно, что у Этроуза или у кого-то, на кого он работал, были свои планы в Чарисе. Он мог точно знать, кто послал убийц, и действовать в противоположных целях с этим конкретным врагом, сам не будучи другом. В то же время, однако, он предоставил множество подробностей о своем собственном прибытии в Чарис, которые можно было легко проверить, и вполне возможно, что также можно проверить его утверждение о том, что он видел "видения".

На данный момент, - решил лейтенант, - у него не было другого выбора, кроме как серьезно отнестись к заявлению сейджина, по крайней мере, предварительно. К чему это может привести, если все действительно окажется точным, можно было только догадываться.

За исключением, конечно, того, что те, кто желал его королевству зла, совсем не обрадовались бы, услышав об этом.

III

Теллесберг,

королевство Чарис

- Что случилось?

- Откуда я знаю? - раздраженно ответил Оскар Малвейн. Он сердито посмотрел на Жэспара Мейсана, своего непосредственного начальника. Они вдвоем сидели за столиком в уличном кафе всего в двух кварталах от пристани, потягивая крепкое, сладкое доларское какао. Кафе находилось на западной стороне улицы, что оставляло его в прохладной тени, поскольку солнце неуклонно клонилось к вечеру (за что оба мужчины были искренне благодарны), а морские птицы и песчаные виверны добывали объедки на площади напротив, где торговцы продуктами только что закрыли свои киоски на ночь. Несмотря на шум и суету типичного, напряженного дня в Теллесберге, сцена была обнадеживающе нормальной и спокойной. Что вполне может измениться в ближайшие несколько часов, - подумал Малвейн и пожал одним плечом.

- Кэйлеб выбрался, он вернулся. Живой, - сказал он.

- Это я и сам понял, - саркастически сказал Мейсан. - И знаю, что двоих из его телохранителей привезли мертвыми, а еще один тоже вернулся раненым.

- Тогда вам также следует знать, что стражнику у ворот было сказано ожидать в ближайшее время пару фургонов. В одном должен быть мертвый ящер, а в другом должны быть свалены в кучу мертвые убийцы. Полный фургон - больше дюжины. - Малвейн обнажил зубы в карикатурном подобии улыбки. - Полагаю, вы не потрудитесь угадать, кем могут быть все эти "мертвые убийцы"?

- Шан-вей! - пробормотал Мейсан. - Как они могли так сильно облажаться против всего лишь пяти телохранителей?

- Что ж, - философски заметил Малвейн, - по крайней мере, нам не нужно ничего объяснять. - Он сделал паузу и внимательно посмотрел на своего начальника. - Мы этого не делаем, не так ли?

- Вряд ли! - фыркнул Мейсан. - Ты думаешь, я бы сидел здесь и разговаривал с тобой, если бы был хоть какой-то шанс, что что-то подобное может привести ко мне?

- Это могло бы показаться немного глупым, - согласился Малвейн.

- Единственное более глупое, что приходит на ум, - это вернуться домой и лично заявить, что я был вовлечен во что-то настолько глупое.

Малвейн усмехнулся, хотя, по правде говоря, ни один из них не чувствовал себя особенно весело. Он начал говорить что-то еще, затем замолчал, когда официант остановился у их столика, чтобы предложить им еще какао. Мейсан приподнял бровь, глядя на него, и Малвейн кивнул. Импортное какао было дорогим, но прикрытие Малвейна как представителя деснейрского банкирского дома и прикрытие Мейсана как владельца небольшого флота торговых судов давали им ресурсы, чтобы время от времени баловать себя.