Брат по мечу - Вебер Дэвид Марк - Страница 21

- Я не говорю, как ты должен "позволить" мне делать что-то в этом роде. Не похоже, чтобы у нас был какой-то реальный выбор, не так ли сейчас?

Уолшарно повернул голову и опустил ее, чтобы посмотреть Базелу в глаза. Молчание длилось несколько секунд, пока, явно против своей воли, жеребец не вскинул голову в неохотном согласии.

<Почему мы всегда должны быть теми, кто забирается в их жалкие маленькие норы?> сказал он через мгновение. < Почему для разнообразия они не могут открыто подъехать к нашим воротам?>

- Потому что мы хорошие парни, а они плохие парни, - беспечно ответил Базел. - И все же, - он протянул руку, отцепил от седла чехол из промасленной кожи и извлек смертоносный лук всадника ветра, - я думаю, не так уж вероятно, что мы проберемся в ту "жалкую маленькую нору" без того, чтобы кто-нибудь не заметил.

Он натянул лук плавно и легко. Его товарищам-всадникам ветра потребовалось много времени, чтобы убедить его отказаться от своего арбалета со стальным луком, и он все еще не был таким хорошим лучником, как большинство из них. В конце концов, они буквально выросли в седле с луками в руках. В сопоставимый период своей собственной жизни Базел занимался другими вещами - например, сам совершал набеги на сотойи. Тем не менее, скорострельность конного лука была намного выше, чем мог бы похвастаться даже арбалетчик-Конокрад, и если Базел был немного менее метким, он мог натягивать лук намного сильнее, чем любой простой человек. В конечном счете, чистая, невероятная мощь его оружия компенсировала довольно многое.

<Постарайся не выстрелить себе - или мне - в ногу этой штукой, ладно?>

- И разве ты не самое забавное существо на четырех ногах? - ответил Базел, прикрепляя свой колчан к правой стороне пояса.

<Во всяком случае, я стараюсь. Я обещал Брандарку, что не дам тебе слишком зациклиться на себе.>

- Напомни мне поблагодарить его, когда увижу его в следующий раз.

<Полагаю, ты все вспомнишь сам,> - успокоил его Уолшарно.

Базел фыркнул, затем повернулся, чтобы изучить склон холма над ними.

Большинство людей никогда бы не поняли, что там что-то есть, но Базел и Уолшарно не были большинством людей. Они оба могли чувствовать темные миазмы, скрывающиеся в сердце холма, и маскирующая сила Шарны, которая должна была скрыть вход в туннель, была бесполезна против глаз любого защитника Томанака.

Базел оскалил зубы, увидев отвратительное изображение скорпиона Шарны, вырезанное на краеугольном камне внешней арки, и вспомнил, как впервые увидел это изображение. Чего он не увидел, так это ничего отдаленно похожего на часового, и это его беспокоило.

- Я думаю, они должны знать, что мы здесь, - сказал он.

<После того, что произошло в деревне?> Уолшарно снова фыркнул, на этот раз в знак решительного согласия.

- Тогда не кажется ли тебе просто немного самоуверенно для них вести себя так, будто никто не приставлен присматривать за нами?

Уолшарно кивнул, и Базел нахмурился еще сильнее. Хотя Шарна не мог скрыть вход от него или Уолшарно тайными средствами, его все еще можно было скрыть физически, и между лопатками Базела возникло неприятное ощущение мурашек.

- Что ж, - вздохнул он, - я думаю, есть только один способ выяснить, что у них на уме.

* * *

Было удивительно, насколько тихим может быть что-то размером с сотойского скакуна, когда оно прикладывает к этому усилия. Способность Уолшарно передвигаться почти беззвучно, даже сквозь подлесок, всегда впечатляла Базела. Он сам потратил годы, оттачивая свою способность делать то же самое, и он был намного меньше жеребца, всего с двумя ногами в придачу. Несмотря на это, Уолшарно производил немногим больше шума, чем он произвел бы сам, и те звуки, которые они издавали, терялись во вздохах неуклонно усиливающегося ночного ветра.

Глухо прогрохотал гром, и далеко на востоке на фоне облаков блеснула бело-голубая молния. Гроза приближалась, и было что-то почти успокаивающее в естественной силе надвигающегося шторма.

Ни одному всаднику ветра и в голову не пришло бы воспользоваться поводьями, и ни один скакун не потерпел бы такой дерзости, если бы это случилось. И ничего столь грубого не требовалось. Уолшарно был связан с Базелом, их мысли мелькали взад и вперед почти так, как если бы они были единым существом. Базелу не было необходимости указывать Уолшарно, куда идти, или Уолшарно сообщать Базелу, куда они направляются.

Что, размышлял Базел, накладывая стрелу на тетиву, также оставляло обе его руки свободными для других целей.

Уолшарно выбрался из последних нескольких футов подлеска, окаймлявшего русло ручья, и начал подниматься по склону так же тихо и осторожно. Ощущение зла, вытекающего из отверстия туннеля, разлилось по склону холма подобно вязкому приливу, черному, как смола, и такому же липкому. Жеребец устремился навстречу потоку, устремляясь вверх, и Базел почувствовал, как они вдвоем погружаются в еще более глубокое слияние.

<Сейчас, брат?>

- Не совсем, - пробормотал Базел в ответ. - Давай подойдем как можно ближе, прежде чем...

Ночь внезапно разлетелась вдребезги, когда что-то еще более темное и почерневшее, чем было на самом деле, и почти такое же огромное вырвалось из устья туннеля. Разум Базела настаивал на том, что оно никак не могло протиснуться в отверстие такого размера, как огромные сегментированные паукообразные ноги - чернее черного, но светящиеся болезненным зеленым светом для глаз, которые могли видеть, - и ребристые крылья, похожие на крылья летучей мыши, раскрылись сами собой. Голова, которая принадлежала чему-то из черных, как ночь, глубин, куда никогда не проникал солнечный свет, открыла пасть, обнажив изогнутые клыки длиной в половину Базела, и демон, яростно завопив, бросился вниз по склону холма к ним со всей невозможной быстротой, свойственной порождениям его ада.

- Томанак! - проревел Базел в ответ и услышал дерзкий вызов Уолшарно, эхом отдающийся глубоко внутри него. Чистая голубая корона Томанака внезапно вспыхнула вокруг них обоих, и Базел протянул руку. Это было так, как если бы он протянул одну руку Томанаку, а другую - Уолшарно, и его пронзил электрический разряд, когда их руки потянулись назад.

- Томанак! - крикнул он еще раз, черпая эту общую силу и поддержку глубоко в себе, даже когда он призвал к себе трансцендентную силу Ража.

Его лук запел с музыкальным, щебечущим щелчком. Боевая стрела со стальным наконечником сорвалась с тетивы, и лазурная сила Томанака коснулась ее. Она пронеслась сквозь ночь, как голубой метеор, и демон снова завизжал - на этот раз не только от боли, но и от ярости, - когда метеор врезался в его длинную, извилистую шею. Он ударил чуть ниже головы, и в месте удара вспыхнул ослепительный свет.

Отвратительное существо замахало головой в явной муке, но его атака почти не замедлилась, и Уолшарно, развернувшись на задних ногах, затем пустился в полный галоп со скоростью, с которой, возможно, мог сравниться только другой скакун.

Дни, когда Базел сидел в седле, как брошенный мешок с мукой, давно прошли. Он и его конь были единым существом, и его правая рука метнулась к колчану на поясе. Еще одна стрела безупречно легла на тетиву, и он прицелился, натянул и выпустил ее одним плавным движением.

Еще одна сине-пылающая стрела просвистела в ночи, но на этот раз демон не был застигнут врасплох. В прошлом простые стрелы никогда не представляли для него угрозы. Они бесполезно и безвредно отскакивали от его твердой чешуи и толстого панциря, но эти стрелы действительно были совсем другим делом. Они не только могли легко просверлить его броню, но и взрывались глубоко в его неестественной плоти, как молнии, когда они это делали. И все же это был один из величайших демонов Шарны. Он был чем-то большим простого аппетита. Он был способен мыслить. Он мог учиться на собственном опыте и понял, что эти стрелы могут причинить ему боль, поэтому увернулся в сторону с быстротой ящерицы, свойственной его породе. Он не смог полностью уклониться от стрелы - она была выпущена Базелом Бахнаксоном с расстояния менее пятидесяти ярдов, - но вместо этого стальной наконечник, который должен был попасть ему в горло почти поверх первоначальной раны, истекающей ихором, попал ему в грудь.