Великая княгиня Елисавета Феодоровна и император Николай II. Документы и материалы, 1884–1909 гг. - Коллектив авторов - Страница 36

Каждый день я купаюсь в реке — вода такая чистая, теплая, одно удовольствие.

Засим с наилучшими пожеланиями от обитателей Ильинского.

Остаюсь, милая Минни,

Твоя преданная сестра Элла.

(ГА РФ. Ф. 642.0п. 1. Д. 1581. Л. 25–26 об. — на англ. яз.)

Гости покинули Ильинское 21 августа. Их отдых пролетел «как сон, возобновление которого ждешь с удовольствием».

Вел. кн. Елисавета Феодоровна — Александру III

23 августа

Дорогой Саша,

Так как мой французский положительно невыносим, пишу тебе по-английски, чтобы еще и еще раз повторить, как необычайно счастливы мы были принимать вас у себя, и как глубоко я тронута твоими бесценным памятным подарком — я буду хранить эту брошь как драгоценное воспоминание о вашем визите. Ты представить не можешь, как сильно нам не хватает тебя и милого Мишеньки. Пожалуйста, крепко поцелуй его от меня и скажи, что Георгий и Настя передают ему самые нежные приветы.

Сейчас жара — более 40 градусов, так что мы пили кофе на балконе…

Грибы попадаются все чаще и чаще сморщенные, мы ищем их по-прежнему, хотя уже не с таким энтузиазмом.

С самыми лучшими пожеланиями от Сергея, Павла и меня — Минни и всем вам.

Остаюсь,

дорогой Саша,

твоя преданная

сестра Элла.

(ГА РФ. Ф. 677. Оп. 1. Д. 798. Л. 3–4 об. — на англ. яз.)

Александр III — вел. кн. Сергею Александровичу

27 августа

Благодарю тебя, милый Сергей, за твое письмо, которое получил только сегодня здесь. Тоже очень благодарю милую Эллу за ее милейшее письмо, на которое, если время позволит, отвечу на днях. Вспоминаю с наслаждением о времени, проведенном у вас, в милом Ильинском, которое пролетело как сон, возобновление которого ждешь с удовольствием.

На другой день нашего возвращения в Петергоф мы отправились с Жоржи и Мишей в 8 ч. утра встречать Минни в Царское Село. Оттуда в Павловск к Оле^[316], потом в Петербург в Казанский и в крепость и на яхте «Александрия» вернулись в Петергоф. Погода была очень теплой, но ветер. 24 числа в ½ 1 отправились в дальний путь и дорогой порядочно страдали от пыли и жары. Сюда приехали вчера вечером, в 6 ч. при великолепной погоде, но страшной пыли, которая как туча стояла над городом.

Сегодня утром в 7 ½ отправились на маневры верст за 6 отсюда, и были преимущественно кавалерийские дела, а пехота до боя не дошла. Утром было очень сносно, но после 12 ч. жара сильная и сильный ветер. После завтрака ездили по учебным заведениям, в военный госпиталь, военную походную хлебопекарню, изготовляющую на 14 тыс. человек хлебу в сутки. Таких хлебопекарней мобилизовано 4, и работают они в разных пунктах. Завтракали и обедали со всеми нашими, начальством, посредниками и приглашенными, так что постоянно бывает от 40 до 50 человек.

Прости за скучное письмо и еще раз от всей души благодарю тебя и милую Элла за ваше гостеприимство и радушие. Крепко целую вас двоих и Павла.

Твой от души брат

Саша.

(ГА РФ. Ф. 648. Оп. 1. Д. 52. Л. 78–79 об.)

Сергей Александрович и Елисавета Феодоровна встретятся с царской семьей только в декабре.

Николай вместе с семьей совершит длительное путешествие: сначала в Елисаветград и Новую Прагу (28.08–01.09) на маневры, далее в Спалу на охоту (03–14.09). Оттуда царская семья отправиться на Кавказ, вдоль Черноморского побережья до Боржоми, затем через Тифлис, Баку, Кутаис и Батум по Черному морю на крейсере в Севастополь, где пересядут на поезд…

16 октября под Харьковом (станция Борки) царский поезд сошел с рельсов. Погиб 21 человек, 37 были ранены, царская семья осталась жива… Из письма Николая к Сергею Александровичу: «… когда я увидел, что все сидевшие за завтраком вылезают один за другим из-под обломков, я постиг то чудо, которое Господь сотворил над нами». Прибыв в Москву, вся семья поехала к Иверской иконе Божией Матери, в Чудов монастырь и Успенский собор с благодарностью о спасении. На следующий день вернулись в Петербург. Столица ликовала о спасении царской семьи.

С 1 по 9 ноября 1888 г. цесаревич присутствовал в Копенгагене на 25-летнем юбилее царствования своего дедушки — датского короля Кристиана IX (1818–1906).

В это же время Сергей Александрович, Елисавета Феодоровна и Павел Александрович путешествуют по Ближнему Востоку. Сохранилось довольно много описаний их путешествия по Святой Земле, Египту и Сирии. Их встречали как представителей императорского дома России.

Следует сказать и о том, что в 1882 г. Сергей Александрович основал и возглавил Православное Палестинское Общество (с 1889 г. — Императорское (ИППО)).

Главной целью ИППО была сделать паломничество в Святую Землю материально доступным для всех слоев населения Российской Империи. Необходимо было обеспечить паломников гостиницами, больницами, окормлением русских священников и т. д.

Другим направлением деятельности Общества стало укрепление Православия среди местного арабского населения. За время председательствования вел. кн. Сергея Александровича (1882–1905) было открыто 102 школы для православных арабов, среди которых были и 2 учительских семинарии. Таким образом, благодаря трудам ИППО можно говорить о создании системы православного образования на Святой Земле.

ИППО на Святой Земле не только строило подворья, храмы, больницы, школы, кроме того занималось и научной деятельностью, издавало книги, брошюры, журналы.

Елисавета Феодоровна глубоко впитывала в себя впечатления от Святой Земли и с огромным интересом знакомилась с деятельностью Общества, знакомилась с его сотрудниками, с жизнью православных арабов. После гибели вел. кн. Сергея Александровича она возглавит его детище — сегодня мы можем говорить о ее реальном руководстве этой сильной активной организацией, оказывавшей видимое влияние на жизнь Святой Земли в то время.

За две недели своего паломничества на Святую Землю Сергей Александрович и Елисавета Феодоровна посетили многие святые места, наиболее глубокие впечатления остались у них от служб у Гроба Господня, на горе Фавор и при освящении храма Марии Магдалины в память матери Сергея Александровича императрицы Марии Александровны, на Елеонской горе. Из храма Гроба Господня Елисавета Феодоровна вышла вся в слезах. Предание сохранило для нас и слова великой княгини, произнесенные после молитвы в храме Марии Магдалины: «Как бы я хотела быть похороненной здесь». В дар храму Елисавета Феодоровна преподнесла вышитый собственноручно ковер для жертвенника. Ее слова оказались пророческими: много лет спустя ее мощи были привезены и похоронены здесь.

В эти дни решалась и судьба Павла Александровича: в Афинах он сделал предложение греческой принцессе Александре (в кругу семьи — Аликс), которое было благосклонно принято.

Цесаревич Николай Александрович — вел. кн. Сергею Александровичу

6 сентября. Спала

Дорогой дядя Сергей,

Мы только что окончили первую и самую небольшую часть нашего путешествия и теперь наслаждаемся здесь в лесах полным отдыхом, полным спокойствием после маневров под Елисаветградом^[317]. Ничего не стану говорить про мимолетное свидание с родными в Гмундене, так как ты, наверное, знаешь много, и я написал тетеньке из Петергофа про него.

В Елисаветграде мы были помещены в громадном доме^[318], выстроенном при Николае Павловиче^[319], именно для подобного рода приездов, мы оба жили в его комнатах, совершенно голых, похожих на казарменные помещения; единственным украшением стен был большой портрет, во весь рост, твоего деда. Но там мы жили только два дня и затем переехали в местечко Новая Прага^[320], чтобы быть ближе к действиям войск. При выезде на маневры изо дня в день повторялось одно и то же: утром в 8 ч. уезжали из дому в степь и с вершины какого-нибудь скифского кургана в продолжение двух, трех, иногда пяти часов обозревали местность кругом. Это стояние на месте, вдали от войск, посреди огромной равнины, на самом припеке южного солнца, меня всякий раз сердило; дядя Владимир думал то же самое. Но Папа остался очень доволен ходом маневров, хотя войск в эти дни он видел чрезвычайно мало. А войска действительно стоили того, чтобы Папа их видел, в эту большую жару и страшную пыль, делая ежедневно усиленные переходы, нельзя было заметить по их лицам и тени утомления, напротив, они смотрели весело, бодро; лица совершенно черные, с белыми фуражками и рубашками, выглядели очень красиво.