Трогать запрещено (СИ) - Мишина Анна - Страница 59

– Интересная мысль, – наконец-то нахожусь с ответом Богдану. – Но из разряда фантастики. Увы…

Глава 34

Богдан

За завтраком Юля нам со Степаном заботливо подсунула таблетки от похмелья.

– На вас смотреть даже больно, – усмехнулась, приземляя на стол два стакана с водой.

Надо сказать, завтрак у нас проходит почти в тишине. Ну как… мы с Даниловым попиваем шипучку, а девушки о чем-то щебечут. Я лишь замечаю, какие хмурые взгляды бросает мой друг в сторону “покусавшей” его блондинки. Да и Вероника не промах. Отвечает тем же, с еще большей дерзостью. Надо быть слепым, чтобы не заметить разрядов тока между этими двумя.

Усмехаюсь своим мыслям. Время все расставит по своим местам.

Через час уютного общества, следом за Вероникой, я расстаюсь с семейством Даниловых, пообещав вечером заехать. Юля меня провожает до самой машины. Кутается в свой пуховик, ежась. Мороз сегодня кусается, снег под ботинками трещит.

– Опять без шапки, – ругаю.

– У меня капюшон, – улыбается.

Тяну ее на себя. Сейчас мне немного по фиг. что там думает Степан. Не могу сдержать порыв и касаюсь лбом ее лба. Вдыхаю любимый запах. Мне совсем не хочется уезжать. Хочется забрать ее к себе в квартиру. Пока сам работаю, пусть занимается чем угодно, но только рядом. Двадцать четыре на семь, а иначе больно и невыносимо.

– Мне пора, Юль.

– Знаю…

Машина уже прогрелась. Срываю с любимых губ легкий поцелуй и ныряю в салон авто.

– Я на связи, Котенок. Пиши-звони. По возможности буду отвечать.

– Хорошо, – посылает воздушный поцелуй. – Буду скучать.

Стоит закрыть дверь и покинуть территорию дома Даниловых, как даю волю мыслям, не дающим мне покоя всю вчерашнюю дорогу сюда. Да и утром проснулся не только от головной боли… Кое-кто мне сильно задолжал.

Праздники у народа продолжаются. Дороги практически свободны. Поэтому я достаточно быстро доезжаю до нужного мне адреса. Въезжаю во двор новенькой многоэтажки, паркую машину на стоянке и, поставив тачку на сигналку, торопливым шагом направляюсь к подъезду.

Вхожу в лифт, нажимаю нужную кнопку этажа и уже через минуту выхожу на площадку. У двери нажимаю на звонок. Прислоняюсь плечом к стене. Жду. Разговор предстоит не из приятных, но чаша моего терпения не просто полна. Она взорвалась к чертям. Я давал этому человеку слишком много свободы, что финансовой, что физической. Допрыгалась.

За дверью послышались шаги. Щелчок замка, и на пороге появляется Илона. Бывшая торопливо запахивает халат, но увидев, кто ее “гость”, расплывается в улыбке. Полы халата разъезжаются, демонстрируя сорочку из полупрозрачной ткани. Я подчеркнуто не смотрю ниже ее подбородка, ибо все ее ранние отвлекающие маневры нынче на меня не действуют.

– Какие люди, – усмехается Ила, отступая вглубь квартиры. – Утро доброе, пройдешь? – кивает, пропуская меня.

Я отталкиваюсь от стены и захожу, закрывая за собой дверь. Молча. Илона проходит в кухню, я следом за ней, не раздеваясь. Оглядываю двухкомнатные апартаменты, которые по доброте душевной снял для нее, и внутри все закипает. Рядом с Юлей мог себя еще держать, но сейчас меня корежит и выворачивает наизнанку от злости, неприятия и непонимания. Как, мать его, низко может пасть человек в твоих глазах. Человек, с которым ты пять лет делил одну крышу и постель.

– Кофе? – оборачивается и пробегается взглядом по мне.

Я же, не церемонясь, сдвигаю с края стола сахарницу и опираюсь задницей о столешницу. Даю возможность Илоне первой начать разговор и покаяться, спрашивая:

– Ничего мне сказать не хочешь?

– Кроме того, что я по тебе соскучилась? – тянет ко мне свои руки, сделав шаг. – Ты ко мне насовсем? Или на часик? Предпочтительнее первое, Богдаш…

Я ее останавливаю, перехватывая запястья у воротника куртки.

– Илона, я пришел не на чашку кофе и быстрый перепих, на который ты рассчитываешь. Я хочу знать, что тобой движет, когда ты суешь свой нос в мою личную жизнь?

– Что ты имеешь в виду?

– Не прикидывайся дурой, тебе не идет.

Ила усмехается, сверкнув глазами. Ее не смущает положение дел. Это более чем очевидно.

– Я всего лишь влюбленная женщина, – пожимает плечами, натянув невинную улыбку. – Я борюсь за свое. Разве это плохо?

– Я не твое.

– Я так не считаю.

– Ты не хочешь понимать по-хорошему, – это не вопрос, это констатация факта.

Отталкиваюсь от стола и делаю единственный шаг, что позволяет эта маленькая кухня. Бывшая подруга, была бы поумнее, опасливо бы отступила. Но Илона даже бровью не ведет, когда я говорю:

– Я дал тебе возможность жить в свое удовольствие. Дал тебе время встать на ноги. Деньги, жилье, предлагал помощь с работой. Я дал тебе гребаные “отступные”! – сам не замечаю, как голос начинает рычать. – Но ты не хочешь меня понимать. И принять наше расставание тоже не хочешь, – вглядываюсь в холодные голубые глаза. В них нет ничего: ни тепла, ни заботы, ни ласки. Пустота.

Нет, Илона не изменилась, просто меня раньше это устраивало. Такая жизнь, такие отношения, такой формат. Сейчас же меня это раздражает. Правильно говорят: все познается в сравнении. Юлька на меня своими огромными изумрудами с самого первого дня смотрела, как на божество. Будто я – весь ее мир. Ила же…

– А мне этого мало, – чуть подается ко мне и говорит тихо, но упрямо. – Понимаешь, Титов? Я отдала тебе не один год своей жизни! Пять. Пять своих лет я полностью посвятила тебе…

– Ты посвятила их тратам моих денег. Все это гребаное время жила, не зная проблем: наряды, моря, украшения, машины. Не меня ты терять не хочешь, Ил, а мешок с деньгами под твоей задницей, на котором ты эти пять лет сидела. Так что не надо мне говорить о чувствах, мне не двадцать лет, чтобы вестись на всю эту бескорыстную херню. Мы оба попользовали друг друга. Все. Точка.

– Но с ней-то ты повелся, – фыркает, сморщив нос. – Малолетняя профурсетка…

– Закрой рот.

– Чем она тебя подкупила? Молодое и гибкое тело балерины, Титов? Так это не вечно! Непорочный ангел – да за нос она тебя водит, вот и все! Поиграет с тобой пару лет, денег поимеет, а потом ты и на фиг ей не нужен будешь – старый и немощный!

– Юлю даже приплетать сюда не смей, поняла?! – сжимаю кулак, в последний момент удерживая себя от опрометчивого поступка, припечатываю им по столу. Пустые чашки подпрыгнув, грохочут. Я стискиваю челюсти и наступаю на Ил. Я женщин не бью. Никогда даже в мыслях не было. Но Илона будто специально провоцирует и выводит.

– Зачем ты пришел, Богдан?

– Между нами все кончено. Раз ты этого понимать не хочешь, то, как только я отсюда выйду, твои карты будут заблокированы. И больше от меня помощи ты не дождешься. Как ты будешь дальше расплачиваться за съем жилья, меня не интересует. Попробуй натурой, вдруг прокатит, у тебя только к этому и имеется “талант”.

– Ты не посмеешь!

– На что ты будешь жрать и оплачивать свои еженедельные СПА и салоны – тоже отныне не моя головная боль. Забудь меня и дорогу к Даниловым, – сгребаю в кулак ткань ее халата. – Я хотел решить все мирно, но ты и здесь умудрилась все испоганить! – слегка встряхиваю побагровевшую бывшую.

– А Данилов ничего, не находишь? – смотрит мне в глаза, улыбаясь, нашла куда бить, стерва. – Хорошенький. Правда, не так богат, как ты, но все же, – вздергивает одну бровь вверх, бросая вызов. – Сойдет на голодный год.

– Будь уверена, на такую, как ты, Данилов и не посмотрит. У него стандарты в разы выше моих, как оказалось. Так что не порть себе жизнь. Ты и так себе на данный момент ее шикарно подгадила. И заметь, себе, а не мне.

– О-о, – губы Ил растягиваются в довольной усмешке.

Она хочет коснуться меня, но я уворачиваюсь.

– Все-таки Степан съездил по твоей физиономии. Губу рассек, синяк на скуле. Неужто еще и простил? М-м? Мужик в возрасте пользует его…

– Лучше не провоцируй меня, – голос мой гремит, как раскат грома, готов вцепиться в ее шею моментально и без предупреждения. – Еще хоть одно слово! – сжимаю челюсть, обхватывая и стискивая пальцами острый подбородок Ил. По венам кипящая лава. Не прибить бы эту тварь. Загреметь за решетку совсем не входит в мои планы в ближайшие лет сорок.