Наследник (СИ) - Райро А. - Страница 20

У него сейчас был совсем иной статус, нежели раньше.

Да, он так и остался Патриархом, вторым человеком после Оракула Хакана, но после того, как всплыли массовые утечки фагнума к чароитам, у Хакана появились проблемы с «Железным Бутоном».

Сейчас Саргон практически стал исполняющим обязанности Оркула, хоть и не имел высшего жреческого ранга.

Я доверял ему, как Галею, и когда Патриарх Саргон наконец прибыл в мой дом, загримированный, с бородой, под видом обычного повара, то никто его, конечно, не узнал.

Саргон вошёл в мой рабочий кабинет и с порога предупредил:

— За мной следят, господин Волков, поэтому у нас с вами есть всего полчаса, не более.

Я крепко пожал ему руку.

— Спасибо, господин Патриарх.

Больше ничего не стал добавлять, но он отлично понял, за что я его благодарю. Его агенты-чароиты помогли мне сбежать из плена, рискнув собственной жизнью, как когда-то Виктор.

Наша встреча длилась ровно полчаса, и за это время мы успели обсудить много чего. Саргон поделился тем, что его босс, Оракул Хакан, пытается усидеть в кресле главного Оракула Стокняжья, но в Тафаларе с каждым днём теряет власть. Император решает сейчас, в чьё ведение отдать фагнум, который поставляется на фронт.

Я же рассказал ему, что услышал от Оракула Тарэта в Котлованах.

— Он говорил, что Устин Хакан создал новую молитву, которой убирает неугодных Жрецов и конкурентов. Она повергает их в жреческое безумие. Так что будьте осторожны, Патриарх. Хакан играет очень грязно. Как я понял, от этой молитвы уже пострадали некоторые Духовные Дома Стокняжья и обычные Жрецы. Вы тоже можете быть на очереди.

Это для Саргона оказалось большой и очень плохой новостью.

— Я этого не знал, Кирилл, — нахмурился он сразу. — Выясню, что за молитва. И думаю, «Железный Бутон» очень заинтересуется этим делом. Но ты ведь позвал меня не только за этим?

Я кивнул.

— Вы помогли мне научиться сопротивлению молитвы подавления воли, но теперь я хочу спросить у вас, как мне самому применять её? Активного резерва для ранга Оракула мне хватает, но нет ни умений, ни навыков вызывать ту молитву самостоятельно.

Саргон задумался.

— Я знал, что когда-то ты попросишь меня об этом. Призыв этой молитвы только внешне выглядит простым, но она требует большой концентрации, траты огромного числа резерва за один раз и самое главное — у тебя должно появиться умение связываться с силой тёмных духов, у которых ты эту молитву просишь. Именно поэтому Шаманам проще её вызывать, чем Клирикам. Они ближе к тёмным духам, чем к божественным текстам, они поют и погружаются в транс, соприкасаются с духами, получая от них силу.

— А мне что делать? Я Клирик, и с пением у меня как-то сразу не пошло.

Саргон мягко повёл рукой по воздуху.

— Учись плавности, которой тебе очень не хватает. Ритуальному жесту. Эта молитва вызывается не словами и обращением к богам, как простые молитвы ослепления, оцепенения или удушья. Она вызывается силой астрального тела, а затем читается текст, который невозможно запомнить. И, как я уже говорил, призвав молитву, ты не сможешь сделать это повторно. Только потратив огромные силы и истощившись. Это опасно. Нужно сначала восстановиться.

Я повторил жест рукой, проведя ладонью по воздуху.

Мне показалось, что я сделал всё точь-в-точь, но Саргон скептически вдохнул.

— Уж прости, но даже слон двигается изящней.

Он ещё раз показал, как надо.

— Пальцы должны двигаться мягко, гладить воздух, чуть загребая его к себе и сжимая. Представь, что ты ласкаешь женщину, ведёшь пальцами по её коже и нежно обхватываешь грудь.

Саргон так увлёкся, что не сразу заметил, что уже десятый раз обхватывает грудь воображаемой женщины.

Опомнившись, он смущённо кашлянул.

— Ты должен практиковаться. Долго, очень долго. На это уходят месяцы упорных тренировок. Ты должен виртуозно владеть не только ритуальным жестом, но и своим астральным телом. Ты ведь его высвободил полностью?

— Кажется, да, — ответил я. — Но измерения бы не помешали.

— Я отправлю к тебе Йону, но только через пару недель. Сейчас она сильно занята. — Он внимательно осмотрел мои зрачки. — Йона ищет способ вывести фагнум из организма без последствий. Она безвылазно сидит в своей лаборатории. Мы понимали, что это будет тяжело, но необходимо.

Патриарх Саргон не догадывался о моих планах насчёт северных земель, свадьбы и Иномирцев. Он ждал, когда я присоединюсь к войне на стороне Стокняжья, и пока я ни в чём не стал его переубеждать. Время правды ещё не наступило.

Уже у выхода я опять пожал руку Саргона.

— Спасибо, господин Патриарх. Передайте Йоне мою благодарность. Буду признателен, если она измерит резерв и у моих ребят из Клана. Хотелось бы точно знать, на что рассчитывать.

Когда Жрец ушёл, я ещё несколько раз повторил жест призыва молитвы и всеми силами попытался ощутить связь астрального тела с тёмными духами. Даже мысленно представлял, что прикасаюсь к воображаемой Джанко.

На двадцатый раз пришлось признать, что из меня может получиться всё, что угодно, но только не Оракул. С такими-то деревянными руками.

«На это уходят месяцы тренировок», — крутилось в голове.

Только не было у меня месяцев. Максимум три недели, и за это время надо было хоть в лепёшку расшибиться, но научиться вызывать молитву.

Назавтра из гостиницы Измаила доставили янамарцев из Ютаки.

Из окна кабинета я наблюдал за тем, как на дорожке у одного из гостевых домов обнимаются Мидори с матерью, госпожой Наоки Арадо. Женщина совсем похудела и осунулась, но была счастлива видеть дочь, а Мидори всё не могла от неё отлипнуть, что-то рассказывала и улыбалась.

Совсем другая картина была во время встречи Джанко и её слепого отца, господина Акиро Ян.

Девушка лишь положила руку на его плечо и поцеловала в щёку, а тот даже не улыбнулся. Непонятно, какие эмоции скрывались за его тёмными очками, но мне показалось, что он не особо рад, что его приютил Клан Волкова. Этот человек был чересчур гордым, чтобы принимать от меня помощь. Возможно, согласился только ради дочери.

Наш разговор о Джанко до сих пор не выходил у меня из головы.

— Если ты её не сбережёшь, то я лично тебя убью, — сказал он мне тогда. — Гарантируй мне, что будешь с уважением относиться к моей дочери и её судьбе.

И я гарантировал.

А сейчас, наблюдая за тем, как Джанко встречает отца, я ощущал горечь. Его дочь стала моей во всех смыслах, но, когда господин Ян узнает, что я жив и женюсь на Акулине, то не удивлюсь, если он явится меня убивать.

От мрачных мыслей меня отвлек шум.

На дорожке появилась огромная семья Хегевара. Они обступили Мичи, а тот принялся обнимать мать, братьев и сестёр по очереди, всех шестерых. Я даже помнил их имена: Юмико, Шаман Ю, Азуми, Сэтору, Мейса и Кейко.

Четверо Стражей, Целительница и Жрец.

Они заметно подросли.

Юмико, самая старшая после Мичи, больше не скручивала волосы смешными бубликами на затылке, вытянулась в росте и казалась уже не такой неугомонной. Ну а Шаман Ю, не по годам серьёзный и мрачный, стал ещё серьёзнее и мрачнее.

— Он собирается достигнуть высшего ранга по Линии Жрецов и стать Оракулом, чтобы править Духовным Домом Янамара, — говорил мне Мичи при первой нашей встрече.

Почему-то эти слова всплыли в памяти, пока я смотрел из окна на мальчишку с бубном.

И тут у меня появилась идея.

Я спустился вниз и еле дождался, когда Мичи уведёт свою семью в гостевой дом и вернётся.

— Мич, приведи мне Шамана Ю, — сразу попросил я его.

Он удивился.

— Вся моя семья до сих пор считает, что ты погиб. Знаешь, как они плакали. Юмико не выпускала флаг с твоим гербом из рук и ревела по углам, а Шаман Ю вообще полгода не разговаривал.

— Он немой, Мич.

Тот закатил глаза.

— А я не в курсе, да?.. Но чтоб ты знал, есть моменты, когда даже немой выглядит так, будто не может говорить больше, чем обычно.