Эта любовь причиняет боль (ЛП) - "Nikita" - Страница 61

Он одет в серый спортивный костюм и без рубашки. Я впервые вижу его без рубашки, и, Господи, какая закуска! Это несправедливо на многих уровнях, что Дьявол должен иметь такое совершенное тело. Его спортивные штаны никак не скрывают отпечаток его члена, и, поскольку он уже был внутри меня, я не понаслышке знаю, что отпечаток не лжет, он действительно такой большой.

Я ошеломленно смотрю на него, не в силах пошевелиться и, возможно, тоже немного пуская слюни. На его спине огромная татуировка черепа, сквозь которую проходит змея, обвивающая череп. Этот парень действительно чертовски одержим змеями, как будто это совсем не жутко. Обе его руки тоже покрыты татуировками.

Он замечает, как я смотрю, и ухмыляется. Боже, я ненавижу его, даже если он меня заводит. Я провел годы, никого не привлекая, и вдруг бум! Меня привлекает один человек, который хочет меня убить. Расскажите о неудачах, которые всегда преследуют вас.

— Какого черта ты здесь делаешь? — спрашиваю я, он вроде в хорошем настроении, и я не знаю, что с этим делать прямо сейчас. Он притягивает меня ближе к себе и раздвигает ноги так, что мне приходится встать между ними.

— Тебе понравился мой вчерашний маленький сюрприз? Ты бы видела свое лицо! он усмехается.

— Я так рада, что мои страхи забавляют тебя! — говорю я, пытаясь уйти от него, но он просто крепче прижимается ко мне, прежде чем схватить мое полотенце и одним быстрым движением стянуть его с моего тела.

Я задыхаюсь, когда холодный воздух касается моей кожи, и пытаюсь прикрыть грудь и киску, но он хватает мои руки, кладет их за спину и держит на месте одной рукой.

Другой рукой он хватается за одну из моих грудей и трет ее, прежде чем положить ее в рот и пососать. Мои соски становятся твердыми, как камешки, и когда я смотрю на него, он только ухмыляется мне, не забывая о том, что он только что сделал со мной. Подонок!

Несмотря на то, что я ненавижу его больше, чем можно описать словами, я не могу отрицать, что я также чувствую какое-то странное гребаное влечение к нему, которое бесит меня до бесконечности, потому что я все еще здесь против своей воли.

— Если я прикоснусь к твоей киске, ты будешь мокрой для меня? он ухмыляется мне, и я лгу, потому что сказать ему правду было бы неловко.

— Нет, я бы не была чертовски мокрой из-за тебя, потому что я тебя презираю!

— Ммм, может быть, мы должны проверить это и посмотреть, права ты или нет, потому что я держу пари, что твоя узкая маленькая киска мокрая для меня, — самодовольно говорит он, проводя рукой по моему животу к моей киске, а затем проводит пальцами по губам моей киски и блять, если я не промокла насквозь прямо сейчас.

Мои щеки горят, когда он поднимает глаза и ухмыляется своей грязной, греховной ухмылкой. — Ты можешь ненавидеть меня, но твое тело уж точно нет.

Он проводит пальцами по моей мокроте, а затем вводит два пальца внутрь меня и медленно двигает ими внутрь и наружу. Это вызывает у меня стон, который он замечает, потому что он проницателен и ничего не упускает.

— Ммм, верно, постани для меня, маленький ягненок, — хрипло говорит он, вынимая руки из моей киски и облизывая пальцы, прежде чем схватить меня за ноги сзади и потянуть вверх, чтобы я села между его ногами.

Он хватает меня за бедра и трет мою голую киску своим членом поверх одежды. В этот момент я так возбужден, что мог бы немного повеселиться перед смертью, что может произойти или не произойти в любой день, так как я планирую сбежать в это короткое путешествие, в которое он хочет отправиться.

Я немного приподнимаюсь, чтобы он мог стянуть свои спортивные штаны, прежде чем я соскользну вниз, пока его член не окажется по самую рукоять. Он такой большой и толстый, что растягивает мою киску. Он такой уютный внутри меня, и я чувствую себя такой наполненной.

Чувство эйфории, когда я двигаю бедрами, подпрыгивая на нем вверх и вниз. Его хватка на мне так крепка, что он почти не хочет отпускать. Мои стоны становятся громче, когда он входит в меня.

Он втягивает мои соски в рот и сосет их, прежде чем сильно укусить меня, отчего я выгибаю спину. Он притягивает меня ближе к себе и ускоряется до карательных толчков, и вскоре я кончаю на его член. Он толкается один, два, три раза, а потом кончает в меня.

Когда наше дыхание приходит в норму, он оттаскивает меня от себя, прежде чем встать с кровати и пойти к двери. — Одевайся и будь готова уйти через час, — говорит он, выходя из комнаты, не сказав больше ни слова.

Я не знаю, как относиться к тому, что только что произошло, и его обращению со мной после этого. Думаю, я не могу винить его, потому что знаю, что он все еще ненавидит меня. Я вздыхаю, прежде чем вернуться в ванную, чтобы быстро принять душ, потому что чувствую, как его сперма стекает по моим ногам.

Через час я уже одета и жду его у входной двери. Он спускается по лестнице и подходит к входной двери, где я жду его с Фрэнком и Джио. Фрэнк просто бросает на меня свой обычный убийственный взгляд, в то время как Джио полностью игнорирует мое существование.

Коул сканирует отпечаток пальца на клавиатуре у двери, и она открывается со щелчком. Фрэнк и Джио выходят первыми, Коул толкает меня вперед, прежде чем следовать за мной.

Мы подходим к внедорожнику, припаркованному перед домом, и Коул садится со мной сзади, а два других идиота садятся спереди, а потом мы едем неизвестно куда. Мы проезжаем мили и мили без каких-либо признаков цивилизации, и прежде чем я успеваю опомниться, мы подъезжаем к тому, что похоже на частную взлетно-посадочную полосу.

Черт возьми, я бы действительно умерла, прежде чем нашла бы кого-нибудь, кто бы помог мне после того, как я попыталась сбежать от него. Или, может быть, люди находятся на противоположной стороне от того места, где мы путешествовали. Угу, все это запутанно. Он знал, что делал, когда строил свой особняк, потому что люди никак не могли знать, где его найти, а даже если бы кто-то и знал, это было бы чертовски долго.

Потому что я предполагаю, что есть другой вход и выход отсюда. Если бы мне пришлось угадывать, я бы сказала, что он единственный, кто сможет воспользоваться этой взлетно-посадочной полосой.

Мы останавливаемся и оба выходим из машины. Я иду вперед, а затем бросаюсь в бег, убегая от него. Я буквально понятия не имею, куда иду, но куда лучше, чем оставаться здесь с Коулом. Я ненавижу его, даже если он заставляет меня чувствовать то, чего я раньше не чувствовала.

Я не делаю и пяти шагов, как меня швыряет на землю. Ебать! Это должно прекратить происходить со мной.

— Куда, черт возьми, ты идешь? Нет ничего и никого, кто мог бы помочь тебе за много миль. Ну хоть где-то есть люди, пусть далеко наверное. О, и Фрэнк был тем, кто врезался в меня. По крайней мере, это был не Шрам. Этот человек сложен как чертов полузащитник!

Коул даже не пытался догнать меня. Зачем ему это, если у него есть люди, которые делают это за него?

Фрэнк подводит меня к себе и просто отпускает, говоря, чтобы я поднялась по лестнице к самолету. Внизу лестницы стоит женщина, чья улыбка, вероятно, могла бы осветить весь мир тем, как широко она улыбается Коулу.

Я мгновенно чувствую себя собственницей над ним, и как только эта мысль приходит мне в голову, я хочу дать себе пощечину. Я для него никто, и он для меня ничего не значит. Все, что он есть, это мой похититель, от которого мне нужно убежать.

— Привет, Лаура, как ты сегодня? Я слышу, как он спрашивает ее, и мне хочется поперхнуться от того, как гладко и сексуально он звучит. Я перестаю подниматься по лестнице и оборачиваюсь, чтобы посмотреть на них. И она выглядит пораженной звездой, как будто он весь центр ее вселенной.

— Я в порядке, мистер Манчини, так приятно снова вас видеть, — говорит она ему, краснея. Я бы поставила свой последний доллар… ну, если бы у меня вообще были деньги… что они уже трахались раньше. Я должна издать недовольный звук, потому что он смотрит на меня, и я не уверена, что он видит на моем лице, но это вызывает убийственно красивую улыбку на его лице.