Летающий полководец (ЛП) - Франковски Лео - Страница 10

Так произошло, потому что Бенджамин Франклин знал, что что-то течет, но он неверно угадал

направление. Поскольку я начинал с нуля, то я исправил ошибку Бенджамина. Наши электроны

имели положительный заряд.

Управление самолетом также работало отлично от самолетов двадцатого века, поскольку

мальчика начинали летать на дельтапланах. Когда вы используете обычную ручку управление, то если вы хотите снизиться, вы нажимаете рычаг от себя, но на дельтаплане, который

управляется изменением положения массы тела, чтобы снизится вы должны тянуть за ручку, чтобы вытащить тело вперед. Поэтому, когда они начали делать планеры с управляемыми

поверхностями, то для них было естественно тянуть ручку, чтобы снижаться. То же самое

произошло с поворотами влево и вправо. Разумно, но отлично о того к чему я привык.

Такая же ерунда происходила на пароходах. Я установил обычный штурвал, но Тадаос

настаивал на его переделке так, чтобы он был более "естественным" для него. Он использовал

для управления румпель, с которым, чтобы идти в бой, вы толкали его налево (Примечание: Исходное предложение "He was used to steering with a tiller bar, where to go to the fight, you push the bar to the left"). "Естественно" для него было перемещать верх колеса влево, чтобы

направить лодку вправо. Мне пришлось сделать так, как он требовал или же мне пришлось

его уволить, а у меня некем было его заменить.

Да, я знаю, что все мы поляки, но должна же быть какая-то причина, почему все шло

задом-наперед?

22

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

ИЗ ДНЕВНИКА ТАДАОСА КОЛПИНСКИ

Ну, они, черт побери, чуть меня не убили, но у них это не вышло.

Они побрили меня налысо, а затем начали вопить и кричать, и заставляли меня

взбираться вверх и вниз по горам, скалам и веревкам, а во время этого мы постоянно должны

были распевать эти тупые песни, дуть в рога и стучать в дурацкие барабаны. И каждый день

они поднимали меня еще до рассвета, чтобы произнести одну и ту же чертову клятву; клятву, которую я не мог не запомнить, после того как говорил ее каждое утро из двухсот последних, а потом они набрасывались на меня с пиками, мечами и топорами и заставляли меня делать

с другими то же самое. Они заставляли меня смешно ходить, смешно говорить и смеяться, когда они на меня кричали.

Видите ли, одним из двенадцати качеств, которыми мы всегда обещали обладать, являлось быть веселым и, я думаю, это было наиболее сложным из всех. Наконец, я понял, что если я сощуривал глаза и показывал им зубы, то обычно мог заставить их думать, что я

улыбаюсь.

Но самое худшее заключалось в том, что в первые шесть месяцев они не позволили мне

напиться или расслабиться.

Думаю, что иногда последней вещью, которая позволяла мне продолжать было то, что я знал, что как только выйду из этого ада, то те маленькие девочки будут ждать

пана Тадаоса, чтобы его обслужить. Я жил ради этого и, как я уже сказал, я чуть за это не умер.

В ходе этого обучения умерло много мужчин, но не в моем взводе. Думаю, что мне

повезло, что в течение первых шести месяцев я был помещен с менеджерами барона, а из них

неудачу потерпели немногие. Я имею ввиду, что они все уже умели читать и писать, а также

проявляли достаточное благоразумие. Некоторые из них получили довольно сильные травмы

на скалах, но даже они закончили. Я думал, что я закончу обучение с ними, но буквально

за день до испытания хождения по углям и бдения, мне было сказано, что для меня

запланировано прохождение всей годовой программы. Поэтому я пошел и поговорил об этом

с паном Владимиром, поскольку он управлял школой и я довольно хорошо его знал.

Черт, однажды он позволил использовать себя в качестве мишени для стрельбы, но это

уже другая история.

Как бы то ни было, он мне сказал, что ничего не может с этим поделать в силу приказа

барона, поэтому он об этом мне написал и это все, что он мог сделать. Но он дал мне пропуск

в Три Стены на три дня, поэтому я смог хорошо выпить и посетить вдову Бромски. В первую

очередь, таким пьяным меня помогло сделать то, что я потратил шесть месяцев, мечтая обо всех

этих сладких молодых штучках, а увидел снова ее. Я одел бы свою броню, но, в любом случае, я не дурак. И точно не является дурой ни одна из этих девушек. Должно быть, они имеют

какой-то секретный код относительно такого рода вещей. Но, по крайней мере, я хорошо

погулял с девушками в таверне Розовый Дракон. Конечно, это место из разряда смотри-но-не-трогай, но, говорю я вам, там есть на что посмотреть.

Затем я вернулся в Ад и в этот раз они поместили меня вместе с новыми рыцарями

барона, которым он стал после того, как маленький Петр убил барона Стефана и Конрад занял

место старого барона. Вначале, они были довольно сдержанными, но затем однажды

пан Владимир назвал меня во всеуслышание "оруженосец Тадаос" и эти рыцари и оруженосцы

немного расслабился.

Думаю, кое-чему я здесь научился. Я стал очень хорошо обращаться с мечом - одним

из тех длинных и тонких, которые необходимо было носить через левое плечо. Также я мог

пользоваться топором или пикой, хотя мне и не очень нравилась пика. И, кроме того, я выяснил, что я могу стрелять из поворотной пушки почти также хорошо, как из своего лука.

Я мог перестрелять кого угодно, включая инструкторов.

23

Наконец настал день нашего выпуска. По этому поводу они устроили большой

переполох, но что касается меня, то я просто радовался, что все, наконец, закончилось.

Остальные волновались о ходьбе по огню, но не я. Если Петр и другие менеджеры смогли

это сделать, то я знал, что у меня тоже не будет проблем и я это сделаю.

Взгляните на это. Любой человек в мире тушит свечу своими пальцами, не сжигая их

при этом, а хождение по углям - это то же самое, но в большем объеме. Во всяком случае, я ни в малейшей степени не обжегся и думаю, что даже ничего не почувствовал. Естественно, я прошел через все это с каменным лицом, не желая, чтобы меня выкинули в конце пути.

Я знал, когда нужно держать свой рот закрытым.

После этого был какой-то фокус-покус с сидением всю ночь, чтобы понаблюдать за тем, будет ли у нас следующим утром гало. Полагаю, что я никогда не был религиозным человеком, за исключением одного случая, длившегося очень недолго. Но очень давно я уяснил для себя, что если ты играешь в игру и хорошо при этом выглядишь, то возникает гораздо меньше

проблем. Поэтому мы прождали всю ночь, пока не взошло солнце и ни у кого из нас не было

гало, показанного на тумане. Там вообще не было никакого тумана! А потом еще этот

священник, который сказал, что должно быть один из нас не был в состоянии благодати и все

мы должны были молиться весь день и завтра попробовать снова. Все мы были сильно

разочарованы.

Все эти рыцари, они восприняли все это по-настоящему серьезно и провели серьезный

самоанализ, поэтому я должен был сделать вид, что делаю то же самое. Но любой человек, имеющий хотя бы половину коровьего мозга, должен был сообразить, что вы не можете видеть

свою тень на тумане, гало это или не гало, потому что, в первую очередь, нет самого тумана!

Поэтому мы молились весь день, а следующей ночью у нас снова было бдение и снова

не было никакого тумана. Думаю, некоторые из рыцарей были готовы умереть от унижения

прямо там на месте. Они думали, что Бог отвергает их за их грехи и, конечно же, я не мог

сказать им ничего другого.

Третий день и ночь также прошли без сна, а в середине ночи пришел барон Конрад.

Его не было в предыдущие две ночи, и я думаю, он знал, что не будет тумана. Я всегда знал, что он умный человек.