УГРО: операция ’Волкодав’ (СИ) - Тыналин Алим - Страница 50

Морозова предлагала этот вариант, но Кирпич даже слушать не стал. Проворчал: «Это бабский способ, нахера он мне?». И больше к этому не возвращались.

Ну, хорошо. Действительно, бабский вариант. Посмотрим, как он сработает. Морозова протянула отравленный компот Кирпичу.

Старик поднялся с постели, взял кружку, приготовился выпить.

А вот это уже интересно. Вот, оказывается, почему Юшков такой молчаливый. Узнал, значит, про мое рандеву с покойным Дубом.

Я остановился и обернулся. Юшков курил и смотрел на меня.

— И что, если это действительно так? — спросил я.

Юшков закашлялся, согнулся и выкинул сигарету.

— Курение вред, — я подошел ближе и похлопал его по спине. — Капля никотина убивает лошадь.

Юра оттолкнул мою руку. Как будто общался с прокаженным. Выпрямился и снова поглядел на меня.

— Не знаю, что насчет никотина, но предательство убивает гораздо быстрее. И больше. Что ты на это скажешь?

Ну вот, он тоже записал меня в предатели. Впрочем, если бы я узнал, что он встречается с главарем банды за моей спиной, тоже бы подумал самое худшее.

И что теперь делать? Как ему объяснить?

— Э, подожди, дружище, что с тобой случилось? — спросил я. — Ты чего так завелся?

— А ты как думаешь? — свирепо спросил Юшков. — Давай так. Или ты мне рассказываешь, что происходит, или я иду с докладом к Рожкову. Договорились?

Я поглядел на него и понял, что нужно сказать правду. Не всю, конечно, но кое-в-чем признаться. Или навсегда утрачу доверие коллеги.

— Ладно, — сказал я и обреченно вздохнул. — Слушай сюда. Я и в самом деле виделся с Дубом. Но не просто так. Дело в том, что я ищу своего родича. Мой брат. Он тоже из Куйбышева. И похож на меня. Я узнал, что он встречался с Дубом. И пошел к нему, чтобы вытрясти правду.

Взгляд Юшкова так и сочился недоверием.

— А чего раньше не сказал? — подозрительно спросил он. — Или он чекист у тебя? Или тоже уголовник, как и Дуб?

Я улыбнулся. Искренне. Трудно представить деда преступником. Хотя, если постараться, то можно.

— Нет, он нормальный и честный человек, — сказал я. Надеюсь, достаточно убедительно. — Просто попал в скверную историю. И вот я не могу его найти. Я и сам совсем недавно узнал, что он тоже здесь. Решил сам искать. А если бы не нашел, то уже обратился бы к вам.

Юшков все еще недоверчиво смотрел на меня. Из здания, где погиб Дуб, вышли двое солдат, они тащили труп бандита. Его скрюченная рука безжизненно покачивалась в воздухе.

Один солдат задел Юшкова, извинился. Юра словно опомнился. Оглянулся на солдат, отодвинулся, чтобы не мешать им.

— Ладно, — сказал он. — Пока я тебе верю. Хотя ты чего-то не договариваешь. А что тебе Дуб сказал? Ночью. Он видел твоего брата?

Не успел я ответить, как он удивленно покачал головой. Будто какую-то диковинную зверушку увидел. Добавил, задумчиво глядя вниз:

— Если он такой же биндюжник, как ты, наш город такого не вынесет. Для Горького двух Ломовых будет слишком много.

Да нет, второй Ломов уже давно покоится на дне Оки, мысленно поправил я. Так что не боись, дружище. Горький в безопасности. А вслух ответил:

— Дуб сказал, что он связался с людьми Танкиста. Слышал о таком? Ты мне, кажись, говорил про него?

Юшков проводил взглядом солдат. Кивнул.

— Да, есть такой типус. У него сейчас война с Кирпичом началась. Они раньше корешились. Потом Танкист ушел на войну и их дорожки разошлись. Недавно Танкист хотел убить Кирпича. А потом тот дал ответку. Отправил автоматчика.

— Это я слышал.

Юшков уже успокоился. Мои объяснения на время приняты.

— Ладно, я поспрашиваю у ребятишек. Где Танкист, что да как… Но если найдем его, вместе пойдем. Я хочу присутствовать при твоем разговоре с ним. Договорились?

Теперь уже я кивнул.

— Лады.

Мы пожали друг другу руки и разошлись. Я отправился к своей роте. Юшков вернулся к своей. Вроде бы, мне удалось отвертеться. Я так понимаю, сейчас мне будет туго. Хотя мой дед погиб, опровергнуть мои слова не сможет. Мне бы только расквитаться с Танкистом за него да поймать Борзого. И мои задачи в этом мире выполнены.

На соседней улице я долго не мог найти роту Михайлова. Поспрашивал у солдат, нестройно идущих группами по тротуару. Они подсказали дорогу.

— Ну, ты куда пропал? — спросил Михайлов, когда я, наконец, нашел его. — Мы тут без тебя совсем запутались. Какие дома брать, какие нет. Хорошо, нам твоя коллега помогла.

Он стоял возле старого дома, частично разрушенного прошлогодней бомбежкой. Ума не приложу, как здесь можно жить. Стены двухэтажного дома с краю обвалились от взрыва бомбы. Виднелись внутренности угловых квартир на обоих этажах. На разломах темнели расколотые кирпичи.

Сейчас в этих жилищах, понятное дело, никто не жил. А вот в самом доме, в уцелевших квартирах жители все-таки остались. И сейчас, во время облавы, там слышались крики и редкие выстрелы. Больше для острастки.

— А как они там живут? — спросил я у Михайлова. — Дом ведь может развалиться в любое время. И почему его не отремонтировали?

Лейтенант махнул рукой.

— Подлежит сносу. Ты знаешь, сколько домов запланировано построить в следующую пятилетку в Горьком? Сотни и тысячи. Так что зачем ремонтировать это старье, когда можно построить новый? А жильцы там одни шпана да уголовники. Прежних уже переселили. А эти тут же забежали.

Я поглядел на него. Откуда он так много узнал? Сам же только что жаловался, что чуть ли не потерялся.

— А как ты об этом проведал?

Михайлов улыбнулся. Указал на дверь.

— Она рассказала.

Из дома выпорхнула моя старая знакомая, Яна из соседнего райотдела. Шла хмурая, задумчивая. Заметила меня, улыбнулась.

— О, старый знакомый. А ты что здесь делаешь?

Она подошла ближе и открыто поглядела мне в лицо. Между прочим, Михайлов оказался почти на полголовы ниже девушки. Когда Яна улыбнулась, на лице появились восхитительные ямочки.

— Так это он же и есть, тот самый сотрудник милиции, который нас оставил, — пожаловался Михайлов. Он явно пытался переключить внимание Яны на свою персону. — Ушел обедать и пропал с концами.

Яна кивнула.

— Это он умеет. Пропадать. Обещал зайти на следующий день, а сам так и не зашел.

Я развел руками. Указал на оцепленный солдатами дом.

— Так ведь облава. И потом, день еще не закончился. Я планировал вечером зайти.

Яна продолжала улыбаться и смотреть на меня. Михайлов ее не интересовал. Может, потому что он был гораздо ниже ростом?

— Ну как, здесь требуется помощь? — спросил я у него. — Вроде бы солдаты там внутри сами разобрались.

— Обойдемся, — хмуро ответил Михайлов. — Иди уже дальше. Своей дорогой.

Кажется, он уже считал Яну своей законной добычей. И все-таки обиделся на меня, когда выяснилось, что это не так. Вот его благодарность за помощь в течение всего дня.

Мы подождали, пока солдаты очистили здание. Потом еще раз осмотрели его, убедились, что внутри никого нет. На чердак я тоже заглянул, добросовестно проверил его.

— Что с тобой? — спросила Яна, когда я ходил среди обломков и досок с пистолетом наготове. — Ты думаешь, здесь кто-нибудь остался?

Я покачал головой. Уже убедился, что никакого ниндзи здесь нет и можно расслабиться.

— Нет, просто привычка. Однажды мне попался преступник на крыше, поэтому с тех пор я всегда настороже.

До конца дня мы осмотрели еще три здания. Затем прибыл тот самый майор, которого я видел утром. Похвалил Михайлова за успешно проведенную операцию.

По мне лишь скользнул непроницаемым взглядом. В котором, правда, отлично читалось, что военный считает меня с боку припека. Яну осмотрел с нескрываемым любопытством.

Солдаты погрузились на грузовики. Михайлов подошел к нам:

— Благодарю, Ломов, за участие в операции по очищению города от бандитизма. Приятно было работать. А вас, Яна, подвезти до отделения?