Коллекционер душ. Книга 4 (СИ) - Липарк Михаил - Страница 11

— Спасибо, — я взял номерок у тети Фаи и пошел на урок.

По-хорошему нужно ответить поганцу, но дел сейчас, итак, по горло. Не хочу ни светить печаткой электроников, ни наживать себе очередного врага. Хотя… Есть одна безобидная идейка, чтобы с него спесь сбить. Дождусь на лестничной площадке, а там…

— Как вы говорите там написано? — перебил мои мысли, догнавший меня голос аристократа. — Маменькин сынок? Ха-ха! Маменькин сынок!

— Что? — я обернулся и вскинул брови. — Это ты о чем?

— О том, что все девчонки из школы теперь знают, что ты маменькин сынок, — противно улыбнулся Вовчик.

Так. Кажется я понимаю на что он намекает. Нужно бы зайти в женский туалет и проверить, как справляется культ поклонников моей личности. Судя по идиотской улыбке аристократа — не очень. Но сперва нужно поставить этого выскочку на место.

— Вовчик! — я вернулся и не позволил аристократу уйти далеко от гардероба. — Знаешь, что такое йо-йо?

— Чего? — насупился крутой парень из параллельного класса.

Я достал из кармана игрушку, которую купил в киоске по дороге в школу и запустил ее.

— Смотри, — я указал на вертящийся в воздухе предмет. Дождался, когда он поймает его взглядом и спросил: — Тебе говорили, что портить воздух в присутствии девочек некультурно?

Аристократ не ответил. Он уже находится под влиянием гипноза.

Хоть это и маленькая безобидная шалость, но я постарался быстро закончить ее, чтобы не привлекать лишнего внимания. Выговор мне ни к чему.

— А ты все равно прямо сейчас это сделаешь, — произнес я отчетливо, прямо как учил репетитор.

Затем я резко схватил йо-йо и тут же глухой звук из задницы Вовчика заставил его одноклассниц сначала засмущаться, а потом захихикать. Парень растерянно огляделся по сторонам, а затем покрылся пунцовой краской и пробежал мимо, оттолкнув меня в сторону.

— Кажется Вовчик слегка перенапрягся, пытаясь тут унизить меня, — пожал плечами я, вызвав очередной приступ смеха у его одноклассниц и сдержанную улыбку гардеробщицы.

— Тетя Фая! Звонок проспите! — я указал на электронные настенные часы и побежал наверх под раздавшийся протяжный звон.

Но путь я держал не в кабинет, где уже начинался урок по Знакам. Нужно сперва зайти в женский туалет и узнать в чем причина очередной волны нелюбви к Косте Ракицкому.

Добравшись до нужного этажа и двери, я сперва постучал, а затем спросил, есть ли кто в помещении. Ответа не последовало, и я смело зашел внутрь.

Все, что я увидел кардинально отличалось от прежних художеств. Теперь все серенады, посвящённые мне прежде, перечеркнуты, а рядом появились менее привлекательные сравнения. Про маменькиного сынка и лживые обвинения в нетрадиционной ориентации. Рядом с портретом Клаус теперь появилась моя физиономия. Достойная творчества Калачевского. Только тут мое лицо больше похоже на лицо какой-нибудь звезды с баннера на улице. С подрисованным фингалом, закрашенным зубом и другими прелестями, которые в привычной ситуации хорошо могут подпортить картину.

Так. А вот это что-то новенькое. Пошлые рисунки рядом с надписью «Ракицкий и его дружок». Кажется, мне есть о чем поговорить с Жендосом. Уверен, что это дело рук Барт. И, похоже, голубки больше не проводят время вместе. Только почему он мне не сказал? И чем все закончилось, что девица так обозлилась?

По пути на урок я не терял времени даром. Все пытался придумать, как очень быстро решить эту проблему. В новых реалиях дружба с Барт и ее семейкой никак не отразится на моих отношениях с Нокиа. Он, наверняка, плотно подсел на идею иметь долю с моего бизнеса. Однако дурная слава среди всех девушек и женщин школы мне не нужна. Только вот если парню можно просто дать в нос, и он перестанет писать пакости, то к обиженной девчонке нужен совсем другой подход. Более изящный.

Я постучал в дверь и заглянул в класс.

— Прошу прощения за опоздание. Можно войти?

Учитель по Знакам уже увлеченно рассказывал что-то и просто кивнул. Однако, пока я шел к своему месту, я чувствовал на себе взгляды девчонок. Маша и Саша о чем-то шептались. Марина и Аня на первой парте не смогли даже сдержать непродолжительное хихиканье, когда одна указала другой на меня пальцем. И все девочки, как один наблюдали за моим походом от двери до парты. Кроме Клаус. Ее не было. Аристократка не пришла сегодня в школу?

— Как дела? — я написал в записке и кинул свернутый листок Яблоньскому на стол.

Тот посмотрел на меня, как будто не уверенный в том, что послание адресовано ему, а затем развернул лист и написал ответ.

— Норм. Прости, что вчера не пришел. Отец нас переиграл.

— Ничего, — ответил я. — Знаешь, где Клаус?

— Она звонила с утра. Сказала, что заболела. Сегодня не придет.

Черт. И почему именно сегодня? Когда мне нужно обсудить с ней произошедшее. Хотя уже вчера весь вечер она шмыгала носом. Неудивительно, что слегла.

— Пс! — привлек мое внимание Яблоньский и указал на записку.

Я кинул ему лист, и он дописал на ней вопрос:

— Что будем делать? Я про клан.

— Подумаю. Пока мыслей нет. Но все остается в силе. Ты должен быть главой.

Всеволод прочитал написанное и кивнул.

План действительно остается прежним. Мои проблемы не кончатся, пока Парфенов стоит у руля.

Остаток дня в школе был самым скучным из тех, что я провел здесь со дня своего возвращения. Может быть потому, что Клаус не сидела рядом, а может потому, что со мной в классе больше не учился мой злейший враг, который был одной из главных мотиваций просыпаться по утрам. А может мой подбитый авторитет среди девочек погрузил меня в депрессию. Ведь все эти надписи и рисунки в гребанном туалете видят не только мои одноклассницы. Если честно, то то, что они подумают, меня волнует в последнюю очередь. Но вот старшеклассницы и учителя, вплоть до завуча, теперь начнут относиться ко мне по-другому. Смотреть, как на изгоя. А жалость я терпеть не смогу.

После школы я попрощался с одноклассниками и пошел в сторону дома. Но в планах было сперва зайти к Жендосу и узнать, что случилось. Если это не Барт? Просто не представляю кому еще я мог так насолить.

Зимой дорога от школы к моему дому выглядит менее жутко, чем осенью. Но все равно именно сегодня меня не покидает ощущение, что за мной постоянно кто-то наблюдает. И я не ошибся.

Проходя по небольшому пустырю, где в будущем впихнут еще один дом, я услышал позади себя стук. Оборачиваться не стал. И прибавлять хода тоже. Мне просто не хочется, чтобы какой-нибудь дедушка с палкой, идущий следом, подумал, что я его испугался. Скорее всего это просто игра воображения. Как та, когда за тобой в подъезд заходит еще кто-то и представив, что незнакомец пришел по твою душу, у тебя сердце уходит в пятки и ты стараешься поскорее подняться на свой этаж и скрыться за дверью, пока он не увидел в какой именно квартире ты живешь.

Но этот стук с каждым шагом лишь усиливался. Когда он стал троиться, я не выдержал и обернулся.

Под светом фонаря, из-под которого я только вышел, попали трое неизвестных с битами. Они медленно шли следом и стучали по наледи. Лиц не было видно. На голове каждого балаклава. Одежда черная. Без каких-то отличительных особенностей.

Я отвернулся и пошел дальше. Как будто не увидел ничего необычного.

А это еще кто такие? Нет. Точно не братья или друзья Вовчика. Я не сделал ничего такого, чтобы устраивать мне темную. Электроники? Тоже нет. Парфенову сейчас не до меня. И если бы он хотел опуститься до того, чтобы избить до смерти ребенка, то сделал бы это давно. И избежал бы многих проблем, между прочим. Тогда кто? Барт и девицы, которые почему-то ополчились против меня? Да нет. Детские выходки даже рядом не стоят с тем, что сейчас произойдет. Кому я на этот раз перешел дорогу?

Мне пришлось остановиться, когда из-за сугроба вышла еще парочка безликих и преградила мне путь.

Я огляделся. Все пути отрезаны. Позади эти упыри, спереди тоже. Слева и справа высоченные сугробы. Побегу через них, и они отмутузят меня, как только забуксую в снегу. И даже сопротивляться не смогу.