Курсант: Назад в СССР 7 (СИ) - Дамиров Рафаэль - Страница 41

— Поначалу нет, но потом, кстати, показалось, что вроде где-то я его раньше слышал. Он его специально искажал. Бубнил, будто из подвала. Может, через тряпку какую-то разговаривал или еще как? Будто кляп у него во рту. Видимо, боялся, что голос его узнают или запомнят.

— Когда он в тебя стрелял, ты его разглядел?

— Нет, — отрешенно замотал головой практикант. — Только силуэт черный.

— Он был в черное одет? — уточнил я, пробуя выудить хоть какие-то детали, сейчас каждая мелочь важна.

— Не знаю, Андрей Григорьевич. Может, в черное, а может, в серое. В ночи все едино…

— Ладно… Ты меня здесь жди, — я повернулся и кивнул Погодину. — Присмотри за ним и скорую не отпускай пока. Пусть его еще с полчасика понаблюдают. А то в больницу заберут ещё.

— Не надо меня в больницу, — испуганно заморгал Берг. — Там меня легко достать будет.

Однако студент неплохо соображал. Наверное, много читал детективов.

— Не волнуйся, Гена. Никто тебя без присмотра не оставит. И в больницу ты не поедешь. Со мной будешь. А сейчас мне надо немного поработать.

Я вылез из скорой и вместе с Вахрамеевым направился к раскидистой сосне, под которой толпился народ и лежала курковка-одностволка.

— Что у вас тут? — спросил я, обращаясь к криминалисту, который уже отработал, пыхал сигаретой и ждал отмашки от следака, чтобы упаковать ружье.

Бывалый эксперт с седыми стрижеными усами и глубоким взглядом знал меня уже в лицо. Как-никак в Зеленоярске я провел немало времени. Он глянул на прокурорского следака, который уткнулся в протокол осмотра на планшетке, и с его молчаливого согласия доложил обстановку:

— Стреляли отсюда, где брошено оружие. Я проверил визированием, нитку натянул в комнате от пробоины в стекле до места в стене, где застряла пуля. Продолжение оси как раз указало на это место. Ружье, как видите, модели «ИЖ-17» шестнадцатого калибра. В стволе нагар, свежий запах жженого пороха из дула. Стреляли однозначно совсем недавно. Номера все спилены. Пробить по регистрации ружьишко не получится.

— А восстановить цифры? — спросил я, вспомнив, как в прошлой жизни эксперты шлифовали до зеркального блеска места с удаленной маркировкой и обрабатывали кислотой.

Агрессивный реактив разъедал в первую очередь места, где ранее были выбиты штрихи знаков (структура металла там был немного нарушена, ведь он уже перенес штамповку), в результате чего вырисовывался номерной знак агрегата (оружия или, например, автомобиля, смотря что исследовали). — Травление применить или какие там у вас методы?

— Это, конечно, попробуем, но слой металла удален глубокий, хорошо почистили. Вряд ли получится, — покачал головой криминалист.

— А эти следы обуви, — я кивнул на вдавленные отпечатки подошв, напоминавшие следы грубых кирзачей с гладкой подметкой, что сгрудились под сосной как раз возле брошенного ружья.

— Их в протоколе зафиксировали, я отснял на камеру. Гипсовый слепок смысла нет делать. Индивидуальные признаки не отобразились совсем. Только размеры, которые мы и так записали и на зарисовке обозначили. Размер обуви, навскидку, соответствует сорок третьему.

— Ясно, — я повернулся к Вахрамееву. — Что жильцы говорят?

— Как всегда, — пожал тот плечами. — Никто ничего не видел. Многие слышали выстрел. Пока с постели встали, пока к окну подошли, внизу уже никого не было. Ружье только валялось под деревом.

— Пальчики с него изъяли? — снова спросил я криминалиста.

— Здесь возиться смысла не вижу, — ответил тот, аккуратно упаковывая ствол, чтобы не повредить отпечатки, в длинную коробку, которую неизвестно где раздобыл (упаковочный материал на месте происшествия для нестандартных объектов был большой проблемой во все времена). — В лаборатории посмотрим досконально. Там и освещение, и все условия. А здесь только следы потеряем.

— Правильно, — кивнул я и направился в сторону общаги.

Хотел самолично пообщаться с жильцами, которые всё равно не спали. Заодно осмотрю комнату Берга.

— Квартира маленькая, но уютная, — энергичная тетя с лицом проныры нахваливала мрачную однушку, в которой пахло кошками и старушечьим пледом. — А вы для себя присматриваете? — она уставилась на меня пытливыми глазками.

— Да, конечно, — кивнул я. — Я здесь в командировке.

— Так вам ненадолго? — разочарованно протянула она, потеряв живость во взгляде.

— Примерно на месяц, но я готов вам заплатить чуть больше, чем договаривались. Не двадцать рублей за месяц, а, например, тридцать.

Хозяйка вздохнула, прокручивая в голове возможные риски. Сдача внаем жилплощади в СССР пока дрейфовала вне закона. Но Зеленоярск — не Москва и не курортный городок. Найти денежных квартирантов на жилплощадь не так-то просто. А судя по слою пыли на полу и затхлому запаху, в этой квартире никто уже давно не проживал.

— Деньги вперед, — наконец выдала хозяйка. — Расписки не даю, сами понимаете, милиция не дремлет. И если что — вы мой родственник и проживаете здесь бесплатно.

— Договорились, — я протянул ей нужную сумму.

— А вы разве не будете кухню смотреть или санузел? — удивилась хозяйка.

— А что их смотреть, — слукавил я. — Они везде одинаковые. Дом не старый, типовой застройки. Такие санузлы по всему Союзу натыканы.

— Ну, ваше дело, — женщина уставилась на меня с некоторым подозрением.

Черт... Все-таки надо было для вида глянуть мельком всю квартиру. А то почуяла неладное. Не буду же я ей объяснять, что при выборе конспиративной хаты мне вообще пофиг на состояние кухни, комнаты и прочих туалетов.

— Да вы не волнуйтесь, — включил я свое запоздалое обаяние. — Я из министерства автомобильных дорог. Контора уважаемая.

— Ой, — тетя хлопнула в ладоши. — Неужели асфальт по Октябрьской улице, наконец, проложите?

— И по Октябрьской, и по Заводской, — заверил я ее.

— А что ж вам от работы гостиницу не оплачивают?

— Оплачивают, только там ни чайника, ни плиты нет. А в ресторанах, сами понимаете, питаться дорого. Мне проще квартиру снять. Да и не люблю гостиницы. Работа такая, наездился. Шумно там бывает, еще подселить кого-нибудь могут. А я человек непьющий. Не получается у меня с командировочными общий язык находить.

— Ну тогда живите, — она радостно протянула мне ключи. — А то я было грешным делом подумала, что вы не тот, за кого себя выдаете.

— На бандита похож? — ухмыльнулся я.

— Нет… На милиционера из ОБХСС, — с облегчением выдохнула хозяйка.

— С милицией у вас проблем не будет, — улыбался я. — Это точно…

Тетка еще дала некоторые наставления касаемо газовой плиты, посуды и постельных принадлежностей. Я пропустил это мимо ушей, лишь понимающе поддакивал и продолжал улыбаться.

Жить я здесь не собирался. Жить здесь будет другой человек. Совсем не похожий на меня. Даже, скорее, не жить, а прятаться. Неприметная однушка в тихом дворике вдалеке от центральных улиц — самое то для конспирации. Если бы меня даже не устроила жилпощадь (была полусараем или совсем без мебели), я бы все равно ее снял. Эту-то еле нашел. Пришлось на автовокзале и на рынке бабок всех оббегать, поспрашивать, чтобы найти телефончик нужного человека.

Дверь моего кабинета распахнулась, и на пороге нарисовался Погодин. Морда важная, будто он только что раскрыл всю нашу серию и теперь знает личность Потрошителя.

— Готово заключение дактилоскопической экспертизы по ружью ИЖ-17! — Федя плюхнулся в свое излюбленное кресло, швырнув мне на стол тонкую стопку отпечатанных листочков с вклеенными посреди текста фотографиями стандартного криминалистического размера 9х12 .

— Что там? — я уже листал заключение к «выводам», но не удержался, чтобы сразу не спросить.

— Пальчики на оружии есть.

— Чьи?

— Неустановленного лица. По базе проверяются, но, думаю, ничего это не даст.

Я прочел вывод эксперта: «На представленном на исследование ружье модели ИЖ-17 обнаружены следы пальцев рук, пригодные для идентификации”. Далее шло их перечисление и локализация на элементах ружья. Это я пропустил. Последняя строчка гласила: «Происхождение указанных следов рук от гр-на Берга Г.Н. исключается».