Легенда советской разведки - Н Кузнецов - Гладков Теодор Кириллович - Страница 83

Кузнецов стоял не шелохнувшись. Справа послышались шаги: кто-то торопливо шел по коридору к двери. Шаги приблизились и удалились уже налево.

Восемь часов пятьдесят девять минут. Хлопнула входная дверь. Функ. И тут же - три выстрела в упор из надежного офицерского "вальтера".

Быстро, но без суеты Кузнецов прошел по коридору направо, к боковой двери, на ходу сменив фуражку, и очутился на улице. Дверца автомобиля была уже приотворена...

Эсэсовцы у подъезда видели и как в здание суда вошел сотрудник РКУ, и как мимо проехал в автомобиле пехотный офицер, но не обратили на них никакого внимания. Они по-прежнему болтали между собой, смеялись и слабых хлопков выстрелов за плотно закрытыми тяжелыми дверями не слышали. Машина стремительно унесла Кузнецова и Струтинского, но Ян Каминский некоторое время еще оставался на своем посту возле парикмахерской. С его слов известно, что произошло дальше.

Тело Функа обнаружил, конечно, первый же посетитель суда. Это произошло спустя две-три минуты после свершения акта возмездия. На втором этаже здания суда распахнулось настежь окно, и чей-то истерический крик огласил площадь:

- Президент убит! Президент убит!

Поднялась тревога. Эсэсовцы у главного подъезда, видимо, связали как-то убийство Функа с уехавшим только что на автомобиле офицером и устремились в погоню. В двух-трех кварталах от площади они нагнали точно такой же серый "адлер", в котором ехал какой-то майор. Ничего не понимающего офицера выволокли из машины и по дороге в СД избили. Майор, конечно, в конце концов доказал свою полную непричастность к убийству Функа. Этим он озлобил сотрудников службы безопасности до крайней степени, поскольку им стало ясно, что время, потерянное на злосчастного майора, позволило лицам, действительно убившим Функа, раствориться в лабиринте ровенских улиц.

В этот же день Кузнецов и Струтинский явились на базу Черного. Радист Иван Строков попытался связаться с отрядом, чтобы передать отчет Кузнецова о двух успешных операциях. По каким-то техническим причинам ему это не удалось. Тогда Черный передал сообщение "Тимофею" через... Москву. Такая возможность заранее не исключалась, а даже предусматривалась, поэтому в Центре обо всем узнали даже раньше, чем в штабе Медведева.

Черный - Центру: "Срочно сообщите "Тимофею". 16 ноября из Ровно прибыли "Колонист" и "Спокойный" и доложили, что 15 ноября после получения данных от Лели был взят живым на своей квартире генерал Ильген. Из-за сложности обстановки в городе Ильгена вывезти из Ровно не смогли и ликвидировали. В операции приняли участие "Колонист", "Спокойный", "Львовский" и "Кантор". 16 ноября в здании суда был произведен теракт над сенатспрезидентом доктором Функом, который является помощником Коха по суду. Стрелял "Колонист" в упор..."

В Москве не сразу поверили в такую двойную удачу, сделали соответствующий запрос. 30 ноября Борис Черный, как он рассказывал автору, передал в Москву: "Убийство Ильгена подтверждают находящиеся у меня окровавленная форма1, пять орденов, оружие, записная книжка генерала. Теракт над Функом был совершен в коридоре суда. "Колонист" удрал через задний двор суда, где его ждал "Спокойный" на легковой автомашине".

В те же дни другие ровенские разведчики нанесли еще несколько запланированных командованием чувствительных ударов по оккупантам.

10 ноября в два часа дня по немецкому времени в здании ортскомендатуры на углу Дойчештрассе и СС-штрассе взорвалась мина, заложенная боевиком из пленных, бывшим командиром Василием Борисовым. В результате взрыва убито три сотрудника ортскомендатуры и ранено четверо.

14 ноября в окно казино на углу Дойчештрассе и Банхофштрассе бросил противотанковую гранату Михаил Шевчук. Убито семеро немецких военнослужащих, ранено двадцать один.

Связанные с отрядом подпольщицы Лиза Гельфонд, Галя Гниденко и Ира Соколовская, проявив исключительное самообладание, устроили взрыв в офицерской столовой, где работали подавальщицами. Отважные девушки сумели пронести в помещение и незаметно разместить под столами два заряда. Взрывы произошли в обеденное время. Было убито несколько офицеров, в том числе полковник.

Самая эффективная операция подобного рода была поручена Михаилу Шевчуку, которому придали подпольщиков-боевиков из бывших пленных Василия Борисова, Павла Серова и Петра Будника. Для выполнения задачи Шевчука снабдили мощным взрывным устройством, основу которого составили две противотанковые мины весом в семь килограммов, снабженные часовым механизмом и уложенные в невзрачный фибровый чемодан. Этой четверке было поручено совершить диверсию на железнодорожном вокзале.

Михаил Макарович был разведчиком опытным и лезть на рожон не любил. Он решил не маячить вблизи вокзала на глазах патрулей, а искать попутчика немца посолиднее - на боковых привокзальных улочках. Такой попутчик, как он и надеялся, нашелся: немолодой подполковник, с трудом волочивший два тяжеленных чемодана. У Шевчука имелась специально выделенная для операции пролетка. Он нагнал подполковника, остановил лошадь и предложил подвезти его до вокзала. Обрадованный немец не знал, как и благодарить словно с неба свалившегося благодетеля. Дальше все было просто. Шевчук лихо подкатил к главному входу в вокзал. Серов и Будник под видом носильщиков подхватили все три чемодана (третий - свой, тот самый) и вместе с гитлеровцем направились к двери. Жандармский унтер было преградил им путь, но подполковник поспешил им заявить, что "эти люди с ним". Борисов дежурил снаружи, чтобы, в случае надобности, вместе с Шевчуком прикрыть отход товарищей огнем.

Следом за подполковником разведчики проникли в зал ожидания первого класса, предназначенный только для старших офицеров и сопровождающих их лиц. Но и этот привилегированный зал был набит до отказа. С большим трудом разведчики отыскали для "своего" немца свободное место на деревянной скамье, поставили рядом два офицерских чемодана, перехваченных толстыми кожаными ремнями. Третий неказистый чемодан затолкали под скамью. Никто не обратил на них ни малейшего внимания.

Пожелав подполковнику счастливого пути, Серов и Будник спокойно покинули вокзал - выпускали беспрепятственно.

Мощная мина сработала в установленное время - два часа тридцать минут в ночь с 15 на 16 ноября. Потолок зала ожидания первого класса обрушился целиком. Осколками мин и обрушившимися глыбами были убиты двадцать один старший офицер - от майора и выше, около ста двадцати ранены и контужены.

Поднялась паника. Слились в невообразимую какофонию крики и стоны раненых, пистолетные выстрелы...

Заслышав взрыв и стрельбу, солдаты из подходившего к Ровно воинского эшелона решили, что вокзал захвачен советскими парашютистами. Они высыпали из вагонов, залегли вдоль путей и открыли интенсивный огонь из винтовок и автоматов по пылающему зданию. Видимо, та же самая мысль - о высадке парашютного десанта - пришла в голову и охране вокзала, но она, естественно, приняла за десантников солдат из эшелона. Завязалась перестрелка, которая длилась до самого рассвета. При этом было убито четыре солдата.

Наконец, уже после Нового года, 2 января, Василий Серов на Шульштрассе прямо на улице застрелил из пистолета фон Клюка - начальника штаба генерала Китцингера.

Фактически этими операциями завершилась в Ровно боевая деятельность Николая Кузнецова, его товарищей и остальных групп медведевских разведчиков.

Уйдя из-под Ровно после боя с карателями и совершив по совершеннейшему бездорожью, лесами, топями, проселками тяжелейший 150-километровый переход, отряд временно остановился в лесу, в окрестностях большого села Велки-Целковичи. Здесь отряд привел себя в порядок, после сильных боев партизаны смогли наконец отдохнуть, набраться сил. Но для разведчиков этот временный, вынужденный отрыв от источников информации был крайне нежелателен. Поэтому уже через две недели было решено, что, поскольку немцы наверняка убедились, что партизаны от "столицы" ушли, группа разведчиков под командованием Александра Лукина в сопровождении роты Льва Ермолина вернется в Цуманские леса, а следом за ними и весь отряд.