Двойная игра для ведьмы (СИ) - Осетина Эльвира - Страница 30

Осталось только заскочить в канцелярию, что была при мэрии, и забрать документы.

Спустя еще несколько минут я, счастливая, уже ехала в местную газету, где собиралась подать объявление об открывшихся вакансиях.

В руках у меня была папка с готовыми договорами, где были прописаны должностные обязанности, график работы и жалование.

Быстро пробежавшись по ним глазами, я не заметила ничего особенного, всё было так, как я и хотела, и поэтому еще через час я уже подавала объявление, стараясь не обращать внимания на нервно косящегося на моего Мурзика работника газеты, что принимал у меня заказ.

Счет, как всегда, отправила в мэрию.

Кстати, перекинувшись парой слов с работником канцелярии, я узнала, что договоры эти, оказывается, со встроенными артефактами. И как только работник их подпишет, а ВРИО мэра заверит, в случае любого нарушения с любой из сторон в договоре это сразу же отразится. И автоматически вычтется из заработка.

Такие договоры заключает только мэрия. Потому что они очень дорогие. Или же нотариус — отдельно, за большие деньги. В основном, конечно, в городе в небольших частных заведениях люди работают по простым бумажным договорам, которые тоже имеют юридическую силу, да только работодатель с работником уже сами должны отслеживать нарушения и в случае чего доказывать их в суде.

Со мной договор тоже будет составлен, как только я приму у прораба Белый Дом. До этого момента я никаких договоров не собираюсь подписывать.

Впрочем, мне пока никто и не пытался его подсунуть.

И это порадовало.

На всё про всё у меня ушел всего один час. Поэтому я успела заскочить к местному столяру, проверила, оплатила ли мэрия мой заказ на мебель. Тот уверено кивнул и уже принялся за работу. Потом к местной рукодельнице, та тоже порадовала меня хорошими новостями, и, успокоившись, я отправилась обратно домой. Точнее, в дом Роба.

Странно, но, пока занималась рабочими вопросами, вообще не думала о том, что с нами тремя произошло несколько часов назад, а вот как дела все закончились, ко мне медленно, но верно начало приходить осознание произошедшего.

Когда я подъехала к дому капитана, вообще чувствовала себя словно робкая девчонка.

Но я не привыкла пасовать перед трудностями, давно прошли те времена, поэтому, задрав повыше подбородок, я зашла в дом.

Оказалось, что я приехала первой и выпендриваться было не перед кем.

Выдохнула от облегчения (так, чтобы дворецкий не заметил), распорядилась, чтобы за моей лошадкой присмотрели, и отправилась переодеваться из дорожной одежды в домашнюю, а чтобы не забивать себе голову всякой ерундой — составлять план работ на завтрашний день.

Через час горничная, женщина в возрасте, позвала меня на ужин.

Я думала, что буду ужинать с Робом как минимум, но ужин был накрыт только на одну персону.

— А капитан Сункар? — с удивлением спросила я горничную, имени которой не знала, а может быть, просто пропустила мимо ушей.

— Господин отправил одного из своих подчиненных с приказом, что будет поздно, а вам — накрыть ужин, — сказала женщина сухим тоном и вышла из столовой.

Я опять выдохнула от облегчения и принялась за ужин.

Насытившись и мысленно сказав «спасибо» местному повару, я отправилась обратно в свою комнату, по пути заскочив в библиотеку.

Видела я там одну книжку интересную по медицине, надо бы её почитать, да заодно и время убить.

Хотела кого-то из слуг попросить, чтобы предупредили меня, когда вернется капитан, но все куда-то испарились, а рыскать по чужому дому было немного неуютно, а как еще вызвать слуг, я понятия не имела. Не орать же на весь дом и ждать, пока кто-нибудь откликнется? Поэтому я отправилась к себе в комнату и там засела за книгу.

Не заметила, как зачиталась про кровеносные сосуды.

Книга была написана одной из белых ведьм несколько столетий назад, и очень дотошно. И еще и с рисунками. Женщина вскрывала трупы и подробно изучала все кровеносные сосуды в них, а затем еще делала кучу опытов на мышах и даже свиньях, чтобы понять, как и куда бежит кровь.

К концу книги эта дотошная женщина дошла до живых людей.

Я поежилась от её сухих отчетов о том, как она описывала, что вскрывает вполне себе живого и здорового человека, чтобы понять уже детально, как и куда бежит его кровь.

При этом первые разы она обезболивала, а потом обезболивать перестала и обратила внимание, что без обезболивания кровь ведет себя иначе в разрезанных сосудах, как, собственно, и образцы.

Так она называла своих жертв.

Кое-как дочитав книгу до конца, я увидела послесловие от издателя.

«Белая ведьма сошла с ума окончательно и стала темной благодаря своим страшным экспериментам над живыми людьми. Позже ведьма была сожжена на костре за свои злодеяния, однако её работы, по мнению совета из достопочтимых белых ведьм, привнесли огромный вклад в развитие медицины, поэтому королевским указом научный труд было решено опубликовать».

Отложив в сторону жуткий фолиант, я отправилась мыться и спать.

Знала бы, что этим всё закончится, и читать бы не стала.

Я, конечно, не наивная чукотская девочка, прекрасно понимаю, что и в моем мире многие открытия в медицине были оплачены кровью живых людей, но одно дело — слышать об этом где-то, и совсем другое — реально читать.

Я как будто побывала в мозгу у сумасшедшей психопатки.

Кое-как смыв с себя раздражение, я отправилась в постель, мельком глянув на часы. Время было уже час ночи…

Думала, что не усну, но нет, видимо, усталость взяла своё, и стоило мне закрыть глаза, как я мгновенно унеслась в царство Морфея.

— Ну здравствуй, Аника, — сказал мне кто-то знакомым голосом.

Я попыталась открыть глаза и вообще пошевелиться, но у меня ничего не получилось. Это было состояние полудремы, когда мозг начинает просыпаться, но тело еще нет. И из-за этого на мозг накатывает паника.

— Не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого, — сказал голос.

«Кто же ты?» — мысленно спросила я, пытаясь унять своё сердце, которое вот-вот готово было выпрыгнуть из моей груди.

— Я тот, кто перенес тебя в этот мир, когда ты умерла в своём, — ответил голос, заставляя меня еще сильнее сжаться от ужаса.

«Что тебе нужно?» — всё же смогла я мысленно спросить голос, который словно ждал моих вопросов.

— Я пришел забрать долг, — ответил голос, заставляя все волоски на моем теле встать дыбом.

«Какой еще долг? Я никому ничего не должна!» — мысленно выкрикнула я, чувствуя, как на смену страху приходит ярость.

Потому что слово «долг» для меня всегда было чуть ли не священным. Еще прабабушка научила меня никогда не брать в долг, как бы хреново мне ни было.

«Хуже смерти — только долги! — постоянно повторяла она. — Это сначала тебе кажется, что в этом нет ничего страшного, подумаешь — взять в долг, все же так живут. Только ты не понимаешь, как это постепенно может затянуть тебя в омут с головой, и ты даже не заметишь, что уже не просто деньги должна, но и свою душу».

И потом в жизни я много раз думала над её словами, хотела нарушить её запрет, но именно эта её поговорка всегда меня останавливала. И я ни разу не пожалела за всю свою жизнь. Поэтому и не поверила, что могла нарушить эту догму.

— Ты просто забыла, — ответил голос. — Мы заключили с тобой договор. Ты спасаешь мой мир, а я позволяю тебе начать всё сначала. Скоро придут они. И ты должна сделать всё, чтобы их остановить.

«Что? Я ничего не понимаю! Можно поконкретнее! — Страх окончательно ушел, и на смену ему пришла только злость. — И чем вы докажете, что я заключила с вами договор? Я не верю! Я не могла этого сделать!»

— В прошлой жизни — нет, а в позапрошлой — да, — ответил спокойно голос. — Когда ты была Аникой. Когда умерла. Ты проснешься и увидишь на руке мой знак. Это знак долга.

«Подожди! Какой еще Аникой? Я сейчас она!»

— Да, я вернул тебя в прошлое до того, как тебя убили, и оставил память о прошлых жизнях. Таков был наш уговор.