Замечательный сосед (СИ) - Десса Дарья - Страница 66

– Стоп. Дальше нельзя. Место преступления. Вы кто такой?

– Я сосед.

– Идите отсюда, сосед, – довольно невежливо говорит лейтенант. – Без вас разберутся.

– Но я ещё его друг, – добавляю. – Хозяина квартиры зовут Глеб Харкет, он заместитель министра…

– Иван! – кричит офицер внутрь квартиры.

– Да, – раздается оттуда.

– Тут человек пришел. Говорит, что сосед.

– Пропусти.

Лейтенант уступает дорогу, прохожу внутрь. В квартире царит полнейший порядок. Очень не вяжется это с лужей крови в прихожей. Что там случилось?

– Вы кто? – спрашивает человек в гражданском, которого назвали Иваном.

– Я Сергей Морозов, друг Глеба, – конечно, мне после того, что я узнал, его бы врагом называть, но сначала надо поговорить, а потом уже. И тут я вижу мужчину, который сидит на стуле. У него руки застегнуты в наручники за спиной, а на столе рядом лежит окровавленный нож.

– Что тут произошло? – спрашиваю, насколько я смог догадаться, следователя.

– Вот этот, – он кивает в сторону незнакомца, – вошел в квартиру, они поговорили на повышенных тонах, а потом он ударил Глеба Дмитриевича несколько раз ножом. Вы что-то можете прояснить?

– Я… нет…

– Твою мать, – недовольно говорит следователь куда-то в сторону. Явно недоволен моей неосведомлённостью. – А чего пришли тогда?

– Он же мой друг все-таки.

– Друг – сундук – почтовый ящик, – ворчит Иван. – Ладно, идите домой, сосед. Или как вас там. Какой у вас номер квартиры?

Называю.

– Будете нужны – вызовем.

– Скажите, а куда его увезли?

– В областную клиническую. Всё, не мешайте работать!

Я возвращаюсь домой. Катя уже не смотрит мультики. Они все ещё идут, но моя маленькая красавица благополучно заснула с чипсиной в ладошке. Осторожно, чтобы не раскрошить, вынимаю вкусняшку и отправляю в миску, где почти ничего не осталось. Потом укладываю Воробышка на диван, накрываю пледом, выключаю телевизор.

«Уехал по делам. Скоро буду», – оставляю записку и спешу в больницу. Мне обязательно нужно переговорить с Кешей и узнать, что случилось и кто тот тип, напавший на Глеба. Вдруг это имеет какое-то отношение к тем событиям, случившимся раньше с Максом, Филом и Ольгой? Мне важно, поскольку и моя семья может оказаться под угрозой.

Я нахожу Кешу в приемном отделении, где он сидит и невидящими глазами рассматривает светло-голубую стенку коридора. Сажусь рядом, тормошу за плечо.

– Привет.

– А, ты… – задумчиво произносит парень.

– Расскажи, что случилось?

Кеша очень глубоко вздыхает.

– Вечером в дверь позвонили. Глеб пошёл открывать. Я как раз был на кухне, подогревал нам покушать. Услышал, как они говорят. Потом голоса стали громче, я вышел в прихожую. Тот человек посмотрел на меня, знаешь, так… оценивающе. Взглядом сверху вниз и обратно. Потом говорит… Господи, что же он там сказал… – Кеша морщит лоб. – А, вот: мол, я знаю, что это ты настучал в полицию про то, как работает моя фирма…

– «Sputnik motors LTD»? – подсказываю.

– Нет, там другое было… как же её… Вспомнил! PR-агентство «Press». Этот мужчина сказал, что из-за Глеба его арестовали, хотели посадить, но отпустили под домашний арест, а он сбежал. И ещё якобы Глеб переспал с его подружкой… Натальей, вот.

– И что Глеб на это ответил?

– Он сказал, что сделал это напрасно. Мол, тогда он был другим человеком, но теперь сильно изменился и просит прощения за всё сделанное, – отвечает Кеша.

– А тот мужик?

– Достал нож и стал бить Глеба, – после этих слов Кеша неожиданно заплакал, закрыв тонкими ладонями лицо. Я обнял его и прижал к себе. Вот ведь как! Мне бы радоваться, что этот гадкий тип получил по заслугам, а я вместо этого утешаю его любовника! Ну кто бы сказал мне год назад, что я окажусь в такой странной ситуации! Но Кеша постепенно успокаивается и потом уже сидит, только всхлипывая и вытирая мордашку влажными салфетками.

– Но как вышло, что тот мужик остался в квартире? Почему не сбежал?

– Не успел. За ним полиция приехала. У него же на ноге датчик. Или браслет, не знаю, как правильно. Который надевают тем, кто под домашним арестом. Короче, они как получили сигнал от этой штуки, сразу поехали его искать. Только опоздали… – рассказывает Кеша.

– Ты Вере сообщил?

– Нет, не успел. Да и нет её, вчера улетела в Норвегию. Бизнес и всё такое. Обещала вернуться через пару недель, как с делами разберётся, – слышу в ответ.

Вот и поговорил я с Глебом. По душам, что называется. И как мне быть теперь? Придётся ждать его выздоровления, если только… Но это лучше спросить у доктора.

– Что там с Глебом? Прости, сразу не спросил, – задаю Кеше вопрос.

– Сказали, операция. Детали не знаю.

– Может, нам с тобой следует вернуться домой? Что тут сидеть. Это же много часов пройти может.

– Нет, я не могу его оставить. Буду ждать, – упрямо говорит Кеша.

– Это бесполезно. Ничем ты ему сейчас не поможешь. Давай я тебя домой отвезу. Там и подождём.

– Я не смогу там находиться. Там кровь… – паренек опять всхлипнул.

– Останусь с тобой. Обещаешь не приставать? – пытаюсь пошутить, чтобы как-то, хоть немножко, разбавить напряжение.  

– Ты не в моём вкусе, – кисло улыбается Кеша. Вот и хорошо. Значит, настроение чуточку приподнялось.

Я беру паренька под локоть и поднимаю с пластикового стула. Веду рядом, чтобы не передумал ненароком. Выходим из больницы, но попутно я записываю телефон приемного покоя и оставляю номер Кеши, чтобы, если будут новости, сразу позвонили. А чтобы не забыли этого сделать, сообщаю медсестре: мол, Глеб Дмитриевич – заместитель министра. Его состояние держит на личном контроле губернатор области, а поскольку я его помощник, то «сразу мне сообщите, если будут новости». Молоденькая девушка делает большие глаза и кивает.

Ложь во спасение, что поделаешь.

Мы возвращаемся в дом. Но прежде я захожу к себе. Катюша по-прежнему сладко спит, не решаюсь её тревожить. Выбрасываю старую записку и пишу новую: «Я в квартире Глеба. У нас мальчишник». Снова лгать приходится, но что поделаешь? Не хочу, чтобы она волновалась. Потому кладу рядом на тумбочку её телефон. Если что – позвонит.

В квартире Глеба отвожу Кешу на кухню, наливаю ему полстакана водки и заставляю выпить. Пусть ему полегче станет. Сам нахожу швабру и вытираю запекшуюся кровь. Конечно, тут бы прибраться хорошенько. Полиция здорово наследила, но хорошо, что когда уходила, захлопнула за собой дверь.

У меня ощущение, что я оказался в каком-то ином измерении. Человек, который повинен в стольких моих бедах, сейчас на грани жизни и смерти, а я убираюсь у него дома и стараюсь, чтобы его любовнику стало морально полегче! Ну не бред, а?! И сам не знаю, что меня толкает на такие поступки. То ли глупость несусветная, то ли врожденный мой гуманизм. Мне бы просто уйти домой и ждать, когда Глеб выкарабкается или отправится на тот свет. Я же вместо этого… нереально!

Удостоверившись, что с Кешей всё в порядке и он не наделает глупостей, оставшись один, я возвращаюсь к себе. Воробышек по-прежнему спит, и мне остаётся лишь пристроиться рядом. Правда, спокойный сон с женщиной в интересном положении (уж не знаю, они все такие или одна моя?) – дело призрачное. Она часто ворочается, перекладываясь с одного бока на другой, и то замерзает, натягивая на себя одеяло до самого подбородка, то раскрывается полностью, оставаясь в нижнем белье. И потом снова начинает холодеть и мучиться, не пробуждаясь. Я же всякий раз, услышав шевеление рядом, просыпаюсь и наблюдаю, всё ли в порядке?

***

Проходит несколько часов, прежде чем доктора из клиники могут сказать хоть что-то определенное в отношении Глеба. Он получил несколько серьезных проникающих ранений в брюшную полость. К его счастью, внутренние органы не были задеты, а вот мягкие ткани пострадали, причем довольно глубоко. С этим теперь парню придётся жить, но медики постарались всё аккуратно зашить. Пока же он пребывает в реанимации, и состояние у него, как было сказано, «стабильно тяжелое».