Замечательный сосед (СИ) - Десса Дарья - Страница 16

Но при этом чего не следует ждать от Глеба, так это приятных слов. Комплиментов он никогда не говорил и уж тем более никто и никогда не слышал от него «люблю». Или даже просто «ты мне нравишься». Но это все были внешние проявления его характера. О том, каков на самом деле Варвар, не знал никто, кроме одного человека на свете – его самого. И тут скрывалось такое, о чем посетители его квартиры даже не догадывались.

А дело в том, что Глеб однажды решил запечатлевать на видео всё происходящее в его жилище. На эту идею его натолкнуло… горькое сожаление. Он теперь, после многих лет, проведенных вдали от матери, страшно горевал о том, что у него нет ни одной видеозаписи с ней. Только несколько семейных фотографий. Но они не дают представления о том, как двигается человек, как проявляет эмоции, какова у него мимика.

За столько лет одиночества Глеб совершенно позабыл, как говорила его мама. Не помнил её голоса, а когда пытался это сделать, то воспоминания словно упирались в черную непроницаемую стену. Потому, когда он стал жить один, то как-то раз, снова отчаявшись представить свою маму, решил больше никогда не допускать подобной ошибки. «Пусть всё, что происходит в моем жилище, будет записываться на видео, а я потом решу, что с этим делать», –подумал он.

После этого из Германии были приглашены специалисты по видеонаблюдению. Местным Глеб решил не доверять: рано или поздно разболтают. С иностранной же фирмой было подписано соглашение, что никто и никогда не опубликует информацию о завершенном проекте. Немцы, гордящиеся сохранностью персональных данных своих клиентов, всё молча подписали. Потом за три дня установили сложную систему видеонаблюдения, обнаружить которую можно было только с помощью специального оборудования. Данные транслировались на специальный сервер в интернете, доступ к которому был только у Глеба.

Правда, через несколько лет он понял, как был недальновиден: ему в какой-то момент надоело жить в арендованной квартире, и он купил свою, на 20 этаже новостройки в тихом отдаленном районе города, на самой его окраине, у кромки бескрайнего леса. Снова пришлось Варвару обращаться к немцам, чтобы те перенесли аппаратуру на новое место. Специалисты и в этот раз сработали быстро, и коллекция видеозаписей продолжила пополняться.

Кого там теперь только не было! И чаще всего фигурировал на записях Фил, который стал для Глеба чем-то вроде преданного слуги. Парень сам так захотел. После той безумной оргии он буквально через несколько дней признался Варвару, что влюбился в него без памяти.

– И что ты хочешь от меня? – равнодушно ответил Глеб.

– Я… не знаю, – растерялся Фил. – Может, простого сочувствия?

– Такой ерундой не страдаю, – отрезал байкер. – Хочешь быть рядом – будь, я не против.

– Правда? – с надеждой в голосе спросил Фил.

– Да. Только есть условие.

– Какое? Я готов…

– Подожди соглашаться. Может, тебе ещё не понравится, – усмехнулся Варвар.

– Я люблю тебя, Глеб, – скороговоркой произнес парень. – Мне всё равно, что ты скажешь…

– Моё условие – это твоё подчинение. Беспрекословное. Я говорю – ты выполняешь. Если согласен, – мы вместе. Нет – пошёл на хер отсюда, – сказал Глеб. И едва прозвучали его последние слова, как Фил закивал головой, улыбаясь:

– Я согласен! Конечно! Боже… спасибо тебе!

– Мне или Ему? – насмешливо спросил Варвар.

– Вам обоим, – ответил парень.

Глеб пожал плечами. Странный он какой-то, этот Феофилакт. Вроде так посмотришь – обычный, ничем не примечательный. Бесцветный какой-то. Робкий, тонкий, в глаза заглядывает с собачьей преданностью. И вот это – самое непонятное. «Почему у него крыша съехала? Что он во мне такого нашел?» – спросил себя Варвар. Но ответа не нашел. Да и быстро пришел к выводу, что ему глубоко наплевать. Каждый сходит с ума по-своему. Одни любя в Турции отдыхать, валяясь на пляже, другим обязательно раз в год нужно трахнуть тайского транссексуала, а этот вот, Фил то есть, в него, в Глеба влюбился по уши.

Но сразу Варвар не смог придумать для своего горячего поклонника никакого особенного поручения. Единственное, в чем заключались теперь их странные отношения – они вместе иногда ходили на пляж, в кафе, даже в кино. При этом Фил светился от счастья. Наверное, ему казалось, что они выглядят со стороны, как настоящая гей-пара. Только секса между ними практически не было. Максимум, что Варвар позволял своему поклоннику – делать ему минет и римминг, не больше. Парень однажды попробовал сунуть Глебу в анус палец, да так получил кулаком по лицу, что потом не появлялся неделю – сидел дома с разбитой опухшей губой.

Но даже это не отвадило Фила от Варвара. Он то ли убедил себя в безумной к нему любви, то ли на самом деле её испытывал, да только слушался и исполнял. Например, иногда Глеб, посреди ночи пожелав яблочного сока, мог позвонить Филу, и тот мчался в поисках требуемого. Однажды Варвар, на что-то разозлившись, заставил поклонника провести ночь на коврике в прихожей, и тот безропотно лежал там, ворочаясь. Всё-таки неудобно спать на жестком и холодном.

Глеб забавлялся, глядя на сладкие страдания Фила. Тот и правда порой мучился, но терпел и наслаждался этим. «Мазохист чёртов», – беззлобно думал о нем Варвар. И, сам того не замечая, всё больше привыкал к собственному то ли добровольному слуге, то ли рабу, для которого высшим счастьем было участвовать в оргиях своего возлюбленного. Но и здесь, конечно, Глеб оставался собой. Несколько раз он заставлял Фила сидеть на полу и смотреть, как сам трахает девушку.

Всякий раз это были разные гостьи, но для послушного парня ситуация складывалась одинаково: он, возбужденный до предела, лишь смотрел, как Глеб сношает девиц во все дырочки. Сам же не смел даже свой член взять в руку, – ему всё было объявлено табу. «Будешь дрочить – выкину отсюда», – пригрозил Варвар. Ему это доставляло удовольствие: трахаться и смотреть иногда на то, как Фил сидит с вытаращенными глазами, возбужденный до предела и не имеющий права себя удовлетворить.

Но так Глеб над ним издевался, конечно, не всегда. И несколько раз, по-прежнему считая себя человеком щедрым, устраивал для Фила маленькие праздники. Они заключались в том, что они шли с Варваром в ночной клуб, знакомились там с каким-нибудь голубым парнем, потом ехали с ним на квартиру Глеба. И здесь хозяин жилища разрешал Филу отрываться с гостем на всю катушку. Сам же никогда не участвовал, а только смотрел.

Его не возбуждали парни. Он не был геем. Глядя, как очередной гость всаживает Филу член по самые яйца, Варвар был сторонним наблюдателем. Чувствовал себя скорее естествоиспытателем, который смотрит, как трахаются приматы в зоопарке. Среди них ведь тоже гомосексуалисты встречаются. Потому было лишь интересно смотреть, как они насаживают друг друга, сосут с причмокиванием и хлюпаньем, стонут, трутся, дрочат и всё остальное.

Фил с ума сходил от мысли о том, что его любимый видит его «в деле». В душе он надеялся, что когда-нибудь Глеб обязательно к ним присоединится. Самая же сокровенная мечта была другой: он подойдет, оттолкнёт постороннего и займется с ним любовью. Сам, без чужих. Но время шло, партнеры менялись, Варвар оставался равнодушным. Всё чаще он оставлял совокупляющихся парней одних, а сам уходил на кухню. Курил там или пил. Возвращался, снова смотрел с равнодушным лицом. Не желал присоединяться.

Влюбленный по уши поклонник всё терпел. Выходки своего возлюбленного, его равнодушие и даже то, как тот взирал на его секс с другими парнями. Но однажды не выдержал и, выскользнув из-под мужчины (тому было лет 45, с хорошей крепкой фигурой, хотя и седыми висками), он подошел к Глебу, упал перед ним на колени и стал расстегивать ему ширинку, в которой всё было спокойно.

– Что ты делаешь? – спросил Варвар.

– Я хочу тебя! – ошалелым от страсти и алкоголя голосом прохрипел Фил.

– Прекрати.

– Нет! Я достаточно терпел! Я хочу тебя!

– Уходи, – Глеб это сказал тому мужчине. Тот, поняв, что обстановка резко изменилась, быстро встал с постели, прихватив одежду, и, спешно нацепив её в прихожей, вышел. Дверь за ним захлопнулась.