Его чёрное сердце. Искупление - Ковалевская Алиса - Страница 5

– Нам сюда. – Сказал водитель и отстегнулся. – Кстати, меня зовут Денис. Я начальник службы безопасности Алекса.

– Сабина, – ответила я, заставив себя отвлечься от дома.

– Я знаю.

Он вышел из машины. Дверца с моей стороны открылась, и охранник показал мне на калитку.

В то, что от дочери меня отделяют только забор и стены, не верилось. В то, что через считанные минуты я увижу её – тем более. Когда я неслась верхом на Амуре, это и то казалось реальнее. Когда ехала в автобусе, когда разговаривала с Алексом – тоже. Стало страшно.

– Я с вами не пойду, Сабина, – сказал Денис, пропустив меня на участок. – Нюра ждёт вас. Я тоже жду. – Он показал на машину. – Постарайтесь не задерживаться. У вас ещё много дел сегодня.

***

Дверь открыла молодая женщина в тонком свитере. Волосы русые, лицо с крупными чертами, делающими её похожей на ребёнка. Я сразу же обратила внимание на катышки на рукавах и простые серёжки в её ушах.

– Вы Нюра? – спросила я, когда она молча пропустила меня в светлый коридор.

– Да. Алекс предупредил, что вы приедете. – Улыбнулась блёкло. – Я подготовила кое-что из вещей. Они могут показаться вам дешёвыми, но детям бывает нужно что-то, к чему они привыкли. Так что не спешите избавляться от них сразу.

Взяв с комода потрёпанную мягкую собаку, Нюра подала её мне.

– Это одна из её любимых игрушек.

Жестом показала на сидящего поверх сумки мышонка. Он, в отличии от собаки, был явно дорогим и новым.

– Его она тоже любит. Не знаю, в чём секрет… – на этот раз улыбка вышла грустной.

– Где она?

Нюра повела меня дальше. Остановилась в дверях и, дождавшись, пока я подойду, кивнула на открывшуюся взгляду кухню. Могла бы этого не делать. Я и так увидела её: сидящую на половичке у дивана девочку. Рядом с ней были разбросаны разноцветные кубики, из которых она старательно строило что-то, похожее на квадрат.

Сердце замерло, дышать стало трудно. Вцепившись в дверной косяк, я смотрела на дочь, стараясь не дать волю подступившим слезам. Земля уходила из-под ног, я словно бы вязла в трясине. Жасмин.

– Жасмин… – прошептала я на выдохе.

Она вскинула голову. Посмотрела на нас. Её губки приоткрылись, бровки сдвинулись. Неловкое движение, и выстроенные кубики разлетелись по половику. Но она и не подумала расстроиться. Поднялась и с интересом стала рассматривать меня.

– Тётя? – пролепетала Жасмин, показав на меня ручкой. – Тётя? – повторила настойчивее, с откровенно вопросительной интонацией.

Её «тётя» резануло по больному. Я втянула воздух, вцепилась в косяк крепче. Слёзы всё-таки потекли. Сделав шаг к ней, я присела. Сама не поняла, как это получилось. Всего шаг, и я уже рядом.

Я прикрыла рот рукой, но всхлип всё-таки вырвался. Обезумевшая, схватила дочь, прижала к себе. Жасмин вырывалась, а я прижимала её к себе всё крепче и крепче. Не отпущу! Больше никогда не отпущу!

– Сабина, – различила я голос Нюры. Прикосновение к плечу. – Сабина, вы её пугаете.

Я отчаянно замотала головой. Тыкалась в шею Жасмин, дышала её детским запахом и не могла надышаться.

– Сабина, отпустите её, – Нюра потянула меня назад. – Вы её пугаете! Вы меня слышите?!

– Я её мама… – выдавила я сквозь слёзы. Обернулась к стоящей рядом женщине. – Я…

Прошлое

Комната, в которой меня заперли, походила на камеру пыток. Нет, в ней не было ничего особенного. Но первое, что я увидела, когда охранник завёл меня – серёжки сестры, лежащие на прикроватной тумбочке. Всё здесь напоминало о ней: вставленная в раму вышитая картина, похожая на тончайшую паутинку скатерть на столе…

Я долго не решалась присесть. Длинное платье тихо шуршало при каждом движении, а мне казалось, что звук оглушительный. Сразу же после росписи один из охранников Амина отвёл меня в машину. Объяснять никто ничего не стал. Только раз я перехватила взгляд отца, но подойти мне так и не дали. Где сам Амин? Почему меня не отвезли в ресторан? Я не понимала ничего. Ничего, кроме одного: он женился на мне затем, чтобы отомстить.

– За что? – я встала у окна, вцепилась в подоконник и что было сил попыталась вспомнить.

Поездка, клуб… Рука Лейлы на округлом животе, сладкие коктейли. И всё. Дальше – пустота.

Вернувшись к постели, я села на край и уставилась на запертую дверь. С собой у меня не было ни телефона, ни одежды. Ничего. Белое платье, изящные туфли и страх перед будущим. Сказанные Амином слова о брачной ночи впечатались в сознание. Сильнее – его взгляд.

***

– Вставай! – раздался голос у моего лица.

Не успела я открыть глаза, оказалась на полу. Платье перекрутилось вокруг ног и мешало двигаться. Амин стоял напротив, расставив ноги, и смотрел с презрением. Окно за его спиной было тёмным. Всю прошлую ночь я не могла сомкнуть глаз, а сейчас уснула и не заметила, когда он вернулся.

– Амин… – шёпот был едва слышен.

Он криво хмыкнул и стал надвигаться.

Инстинктивно я поползла назад. Он всё шёл на меня. Наконец ему это надоело, и он рывком поднял меня на ноги. Посмотрел в лицо.

– Кем бы ты ни была, – проговорил он холодно и одновременно с яростью, – одного у тебя не отнять.

Я сглотнула. Спросить, чего именно, не смогла – так сильно колотилось сердце и так он пугал меня. Он дотронулся до моего плеча. Слишком нежно, чтобы это могло быть правдой. Правдой оказался рывок. Он потянул платье так, что ткань впилась в тело.

– Ты очень красивая. И теперь ты моя. – Очередная усмешка. – Так что не будем откладывать, Саб, – он вновь нежно коснулся моей щеки.

Слишком нежно. Но в глазах его не было никакой нежности. Только ненависть и чернота.

Настоящее

Воспоминания нахлынули лавиной. Разрушительной и беспощадной. Губы задрожали. Разжав руки, я отпрянула от дочери. Прижала пальцы к губам.

– Не надо! – возмущённо вскрикнула Жасмин, путая слоги, так что разобрать, что она говорит, можно было с трудом. – Почему такая?! Почему?!

Вместо почему она говорила «потемь», «не надо» звучало, как «не дяна», но я знала, что она хочет сказать. Только сейчас я поняла, что она тоже плачет. Я и правда напугала её!

– Возьмите, – Нюра сунула мне чашку с водой.

Сама присела рядом с кубиками. Протянула один моей малышке.

– Я тебе сегодня говорила, что ты должна будешь поехать в волшебное путешествие, помнишь?

– Нюра! – дочь расплакалась сильнее. Потянулась к ней. – Не хочу. Нет…

– Ну что ты? – пальцы чужой женщины прошлись по тёмным, вьющимся волосам. – Тётя просто увидела тебя и удивилась, какая ты красивая малышка. Она никогда не видела таких. И расплакалась от радости, что в путешествие с ней поедешь именно ты.

– Не надо тётю! – её наполненный слезами лепет пронзал и разум, и сердце. – Ты… Тебя… … не х-хочу! – Жасмин капризно захныкала. Вытерла кулачком глаз и опять заплакала. – Я с тобой хочу! Она… – неразборчивый лепет – всё, что зазвучало дальше.

Нюра что-то зашептала, подвинула к ней кубик. Один, другой.

Я вытерла лицо и тоже присела рядом. Бусы…

– Смотри. – Голос дрожал. Расправив ставшую куда короче прежнего нить, протянула на раскрытой ладони. – Смотри, что я принесла. Это волшебный браслет. Он… он приведёт нас в сказочную страну.

Жасмин всхлипнула. Щёки её были мокрыми. Но за браслетом она потянулась. Дотронулась и отдёрнула руку. Нюра принесла собаку, которую я выронила, даже не заметив этого.

– Тоша поедет с вами, – посадила рядом с ней.

– Тоша… – Жасмин посмотрела на игрушку. Нахмурилась, и в её чертах отчётливо проявились черты мужчины, о котором я предпочла бы не вспоминать никогда. Если бы только могла.

Жасмин распахнула глаза и подняла голову.

– А ты? – указала на Нюру.

– А я… – и опять грустная улыбка. – А я должна остаться дома. В волшебной стране очень мало места, моя маленькая. Туда могут попасть только те, за кем прилетают феи.