Сиротский приют, или драконы на попаданках (не) женятся! (СИ) - Юраш Кристина - Страница 13

- Десять монет, - посчитала я, впиваясь глазами в стол. – Один подсвечник, три тарелки, ленточка, кусок кружев…

- Свеча, - подсказывал принц, а я посмотрела на стол и поняла, что нужно сосчитать еще россыпь пуговиц.

- Так, погоди, - прищурилась я. – А что это за бумажка?

Только я подошла и протянула руку к бумажке, как она исчезла. На столе, вроде бы ничего не поменялось.

- Десять монет, один подсвечник, - хором перечисляли мы с принцем, - семнадцать пуговиц, одна лента…

Мы повторяли это, словно мантру, но ничего подозрительного не видели.

- Не пять, а шесть! Я считала! – спорила я, пока принц доказывал, что ложек было шесть! Давай сначала!

Мы перетрогали все ложки, монеты, подсвечники, но пока безрезультатно.

- Кажется, я знаю, что нам может помочь, - рассмеялся принц. Он направился к двери, а я мысленно решила, что самоликвидироваться – это хорошее решение! Наверное, нужно записать все! Только вот чем?

Дверь распахнулась, а с улицы послышался изумленный крик. Я даже не успела понять, кто кричал, как в приют вошел принц, держа в руках … магическую камеру. Дверь захлопнулась перед самым носом усатого газетчика в коричневом пальто, а ветер унес его шляпу по обледенелой дорожке.

- Есть! – произнес принц улыбаясь все той же азартной улыбкой. Он направил штуку, похожую на книгу с драгоценным камнем прямо на стол. – Показать!

Прямо перед нами появилась фотография, а мы бегали глазами от фотографии к столу. Так мы выяснили, что малыш может еще перемещаться, правда, на маленькие расстояния!

Я снова начала перебирать вещи, как вдруг послышался приказ принца: «Замри!».

- Берешь вон тот шнурок и… - произнес принц, а я схватила неприметный шнурок.

- Аааа, - покачала я его на ладони, как вдруг шнурок стал таять, а на руках у меня появился младенец.

- Замечательно! – произнес принц, что-то просматривая в камере. Я держала малыша на руках, осторожно отгибая подобие трусиков. Но в этот же момент у меня на руках оказалось перо.

Понятно, мы не любим, когда нам туда заглядывают. Но имя нужно придумать!

- Поскольку на пеленках не было имени, а к тебе не прилагалась записка, то придется придумать тебе имя самим! Раз ты у нас благородных кровей, то и имя должно быть благородным! А вдруг мама и папа вернуться, а тебя зовут Бобби?

- Сомневаюсь, что за ним вернуться! – заметил принц, а я бросила на него взгляд.

- Не слушай принца, - прошептала я малышу, потершись носом об его щеку. Он пах молоком и чем-то сладким. – У тебя обязательно будут мама и папа! А его высочество пусть прекращает работать рассадником оптимизма, и предлагает красивое имя!

- Фредерик, - предложил принц, играя с младенцем, а малыш пытался ухватить принца за палец.

- Сам ты Фредерик! – фыркнула я. – Имя нужно такое, чтобы подошло и мальчику и девочке! А почему бы не назвать тебя Саша?

- Очень утонченно, изысканно и аристократично, - прыснул принц.

- Так, тебя будут звать Саша, - заметила я, расхаживая с малышом. – Это так на всякий случай. Все-все-все! Я в пеленки не лезу! Потом, когда буду менять, мы и узнаем, кто ты! Да?

Ох уж эти аристократы! Мама, видимо, обладала магическим даром и очень перенервничала из-за пола ребенка! Ну еще бы! Всем подавай наследника!

- А мы тебе повяжем ленточку, чтобы можно было тебя быстро найти! А потом уже сам определишься, кто ты, - улыбнулась я.

- Человек или подсвечник, - рассмеялся принц, расхаживая по комнате, пока я вязала ленточку на ручку ребенка и проверяла, не жмет ли ему.

- Ого! – послышался внезапно голос принца. – Я что? Просидел здесь четыре часа? Ладно, срок давно вышел. Мне пора во дворец!

Принц направился к двери, распахнул ее и исчез в сумерках, а я выглянула в окно, видя, как он идет к карете. Замерзшие газетчики пытались что-то у принца спросить, но принц отмахнулся, сел в карету и укатил.

Да, ну и денек! А у нас как раз ужин!

Я быстро накрыла на стол, достала молоко и стала кормить малыша. Дети сидели за столом и бросали любопытные взгляды на нашего нового жителя.

Дверь распахнулась, а я подскочила, едва не уронив старенькую бутылочку.

- Ты это видела? – округлил глаза Патрик, вручая мне газету. Пока он скидывал сумку и шел к столу, за которым мистер Флетчер учил всех чокаться компотом, я развернула еще холодную газету и увидела фотографию на первой полосе.

- Мне кажется, что жить мне осталось всего ничего! – прокашлялась я, жадно впиваясь глазами в каждую строчку.

Я смотрел на то, как отдаляется ветхое здание приюта, теряясь во мгле заснеженных улиц.

- Не могли бы сказать пару слов…. – кричал газетчик, запрыгнув на ступеньку кареты. – По поводу…

Я осмотрелся, открыл дверь кареты, а потом резко закрыл ее, видя, как газетчик кубарем летит в сугроб.

Интересно, что она скажет, когда найдет в ячейке кольцо? Но эта мысль занимала меня недолго. Сквозь снежную пелену уже вырисовывался дворец.

- Завтра опять в этот приют! – скривился я, принюхиваясь к себе. От меня разило какой-то кашей и чем-то еще непонятным. Как только вернусь, я тут же поговорю с отцом, чтобы он убрал этот пункт из договора!

- Ваше высочество! – услышал я учтивые голоса, когда карета остановилась напротив входа. Я поднялся по ступеням, сминая в руках уже не нужную записку. Пока никто из слуг не видит, я полыхнул на нее огнем.

- Вас зовет ваш отец, - поклонились мне, когда я вознамерился вернуться в свои покои. Резко повернув в сторону кабинета отца, я бесцеремонно толкнул дверь.

Отец тут поднял на меня глаза и встряхнул газету. Понятно.

Ну, я слушаю!

- Знаешь, как называется вот эта вот статья? - начал отец, снова поднимая глаза на меня. Министр Кингкнайт стоял по правую руку возле отца и вздыхал. Его вздохи не предвещали ничего хорошего.

Отец молча встал и поднес мне газету.

- После посещения принцем ночлежки для бездомных, вставили новые окна, привезли одеяла, а местная кошка родила трех котят, - прочитал я. – Котята не мои! Сразу говорю!

- Выше посмотри, - заметил отец, постучав пальцем по бумаге.

Я поднял глаза не свежую фотографию, сделанную сквозь замерзшее окно. На ней был запечатлен тот момент, когда я держал эту дамочку за талию, а она шарила руками по полу.

- Даже представить боюсь, - мрачно усмехнулся я, глядя на наши лица.

Вид у меня был такой, словно я ору и дико вращаю глазами. Видимо, я собирался зевнуть, но газетчик поймал меня именно в тот момент, когда я чуть приоткрыл рот. У этой … хм… красотки был вид, словно она орет: «Помогите!» и округляет глаза.

Отец сдвинул палец с заголовка, а я прочитал: «И хочется, и колется! Сенсация про тайный роман принца!».

- А где мама? – спросил я, не слыша вздохов.

- Мама еще от котят не отошла! – произнес отец, бросая на меня странные взгляды.

- Сынок, - произнес отец внезапно мягко и осмотрелся по сторонам. – Я все понимаю, но ты юбку бы хоть приподнял бы девушке… А то мне за тебя стыдно!

- Это еще почему? – спросил я, а отец опустил глаза в газету и прочитал.

- Королевская династия скоро оборвется на принце! – зачитал отец, поглядывая на меня.

- Мы ребенка искали, - произнес я, а мистер Кингкнайт покашлял.

- Нет, ну я сразу понял, что вы там искали ребенка, - заметил отец, еще раз глядя в газету. – Тут есть еще продолжение! Или принц так боится бастардов?

Отец бросил газету на стол, а сам плюхнулся в роскошное кресло.

- В приют принесли ребенка, - начал я, а отец поднял на меня глаза и вздохнул.

- Ты принес в приют несколько тысяч детей! И очень надеюсь, что унес их обратно в полном составе! – прищурился отец.

- Еще газеты! – закричал слуга, влетая в кабинет. – Ваше величество!

Отец выхватил у него из рук стопку газет.

- Ссора между влюбленными! Неужели мы не погуляем на королевской свадьбе? – прочитал отец вслух, показывая сразу две фотографии. Одна фотография была до боли знакомой, зато вторая, где запечатлели эту дамочку с подсвечником в руке, выглядела свежо и оригинально.