Кровь героев - Колин Александр Зиновьевич - Страница 8

Ну а не поверит Адыл?.. Пусть только попробует чернота паршивая — его к ногтю прижмут. Это только с виду Юрий Николаевич так прост и доступен, охраны почти не держит (зачем лишних нахлебников кормить? — лучше мало людей, да надежных и проверенных), кого ему бояться в своем городе? Да если только потребуется, поднимет он связи старые, что не враз, как у этих выскочек, образовались, а вызрели, десятилетиями строились, не сдобровать тогда не то что Адылке, а кому и поважнее! А вообще, что для этого чурки полмиллиона зелени? Еще найдет. Пусть полежат себе денежки. Впрочем, уже завтра их на руках у Юрия Николаевича не будет. Надежный человек перевезет их в Москву, и окажутся они в швейцарском банке… Зачем в Москву? Да чтобы Адылка, у которого все в городе схвачено, и концов не нашел!

Нет. Не станет чернопупый ссориться с ним, Лапотниковым. Денег у Мехмета много, да вот только не возьмут их у него нужные люди. Связи иметь надо да подходец, а он — дороже денег. Найти в Москве людей, способных решить такой вопрос, да необходимые распоряжения отдать, да чтоб все чистенько такое дельце обтяпать, — дорого стоит, что тут полмиллиона? Пусть подумает Адылка, какой профит с этого будет иметь…

А Носков-то? Хорош! Третий день на работу не выходит. Заболел, мол. Кваску холодного попил. Думает, не знает шеф, что они с Нинкой-курвой затеяли? Глупец! Юрий Николаевич специально ведь и разговаривал так, чтобы она слышала о том, что он в Москву едет важным людям взятку давать мехметовскими деньгами. Нарочно так устроил, чтобы она доллары эти сама увидела. Чувствовал, да нет, знал, что клюнет. И клюнула!.. Лапотников повернул голову и посмотрел на висевшую над каминной полкой картину.

«Да шут бы с ней. — Юрий Николаевич небрежно взмахнул рукой и улыбнулся. — Пусть себе висит, чего возиться-то!.. А хорошо сработали, черти…» Лапотников покачал головой, мысленно возвращаясь к событиям трехдневной давности. Он и два телохранителя, те, что сейчас, скучая, резались в нарды на первом этаже, ехали на своем быстроходном и экономичном «форде». Позади, метрах в ста, держалась еще одна машина, простые «жигули» с тремя крепкими парнями. Их Юрий Николаевич взял с единственной целью, чтобы Носков не заподозрил неладного. Сам Владлен Валентинович шефа провожать не поехал и тем самым совершил свой главный прокол. После этого у Лапотникова не осталось ни малейших сомнений, что красавчик Владик будет руководить «операцией», которую, судя по всему, намечено провести на Загородном шоссе. Он также пребывал в уверенности, что лично ему никакого вреда люди Носкова причинить не решатся, тонка у красавчика кишка! Да и одно дело отнять деньги, о которых никто в милицию заявлять не будет, а пойти на убийство — это уж совсем другое… Надо лишь вести себя послушно, отдать то, что потребуют грабители.

Все случилось так, как и предполагал Лапотников. Километрах в десяти-двенадцати от города с проселка, перпендикуляром пересекавшего шоссе, прямо из-за кустов вылетел потрепанный бортовой ЗИЛ и мастерски сбросил в кювет «девятку» сопровождения. Оттуда же, с того самого проселка, вслед за грузовиком стартовала притаившаяся за кустами «хонда», которая в считанные секунды обогнала лапотниковский «форд» и начала резко останавливаться.

— Тормози! — крикнул Юрий Николаевич сидевшему за рулем Чхаю — Леониду Чекаеву, бывшему оперативнику, несколько лет назад уволенному из органов за отчаянное рукоприкладство и пригретому директором «Лотоса» по рекомендации одного надежного человека. Чхай бросил на расположившегося на заднем сиденье босса короткий, удивленный взгляд и резко надавил педаль тормоза. — Спокойно, ребята! Убери это, Коля. — Последние слова Лапотников произнес, обращаясь к выхватившему пистолет Кривцову по кличке Амбал, тоже в прошлом милиционеру. — Не видите, что ли? Это — спецназовцы.

И действительно, из тормознувшей впереди машины, широко распахнув дверцы, выскочили и бросились к «форду», держа наперевес короткоствольные автоматы, трое парней, облаченные в пятнистую униформу, их лица скрывали черные маски. Через несколько секунд обезоруженные Чхай и Амбал лежали на заднем сиденье машины хозяина с закрученными за спину и скованными стальными браслетами руками. Но этого Юрий Николаевич не видел, так как его самого, прижимавшего к груди бронированный кейс с деньгами, в тот момент двое спецназовцев заталкивали в «хонду». Третий прыгнул на водительское кресло «форда», и обе машины, на бешеной скорости промчавшись по шоссе километра полтора, свернули на проселок.

Из-под колес автоматными очередями в днище «хонды» застучал гравий. Юрию Николаевичу стало немного страшновато, он понял, что везут его в ближайший лес. Если бы не это обстоятельство, он бы и сам поверил, что его захватили настоящие спецназовцы. Слишком уж четко проведена была операция. Несомненно, кто-то корректировал действия бандитов по рации. Носков, скорее всего, находился где-то поблизости…

Глаза одного из налетчиков показались Юрию Николаевичу знакомыми, да и парень, по-видимому, узнал Лапотникова. Это было очевидно по тому, как раскрылись от изумления глаза «спецназовца», когда их взгляды встретились. Однако в следующую секунду тот отвернулся. Где-то Юрий Николаевич встречал этого человека, давно, лет десять назад. Но где?

Дальше события развивались еще круче, и Лапотников уже успел пожалеть о том, что принял условия игры, затеяной его женой и заместителем. Обе машины остановились возле опушки леса. Директора вытолкали из «хонды», отвели на несколько шагов в сторону и поставили около дерева. «Спецназовцы» вскинули автоматы и дружно передернули затворы. Играть свою роль Юрию Николаевичу стало совсем уже просто. Ноги у него подогнулись сами, и он бухнулся на колени, протягивая своим похитителям кейс и крича:

— Возьмите все, ребята, только не убивайте!

— Открой! — приказал один из «спецназовцев».

Юрий Николаевич трясущимися пальцами набрал комбинацию цифр, замки щелкнули, и он поднял бронированную крышку. Парней в пятнистой форме явно изумило то, что они увидели. Похитители отошли к своей машине и, позвав водителя, принялись уже вчетвером о чем-то оживленно совещаться…

«Лишь бы пересчитывать не надумали!» — трясся Лапотников. Уж он-то отлично знал, что в кейсе лежали не деньги… а мастерски выполненные «куклы»!..

Юрий Николаевич нахмурился, вновь бросил взгляд на камин, щелкнул пальцами и тихонько присвистнул. Со стоявшего чуть поодаль кожаного дивана, со вздохом поднялась черная с проседью немецкая овчарка по кличке Флибустьер и, не спеша, лениво переставляя лапы, направилась к хозяину.

Юрий Николаевич положил ладонь на голову пса и провел вниз по могучему собачьему хребту, приятно ощущая струившуюся под пальцами гладкую густую шерсть. Хозяин еще несколько раз погладил псину, к большому удовольствию как собственному, так и овчарки.

— Я, Филь, не испугался, — произнес Юрий Николаевич, как бы оправдываясь. — Просто я… мне надо было заставить их поверить в то, что я действительно решил, будто они и в самом деле могут меня убить.

Лапотников фыркнул. Откуда у Владика настоящие парни, способные на такое? Небось, нарядил в форму статистов, да и автоматы-то, скорее всего, у киношников одолжил. «Хонда», как и следовало ожидать (потом Юрий Николаевич проверил), оказалась угнанной. Носков же мелочевщик. Был им и остался. Да и времени теперь для того, чтобы, так сказать, вырасти, у него не будет. Вернется Адыл, спросит, как дела, и… поминай, как звали, господина Носкова и Ниночку. Подумав об этом, Лапотников сверкнул глазами. Все верно, а пока следует проявлять осторожность. Кажется, он все учел. Никого без предварительной договоренности дальше ворот дачи велел не пускать. «Дугу» включить. (Так называл Юрий Николаевич вмонтированное в косяк входной двери сигнализационное устройство, соответствовавшее по функциям тому, которое обычно устанавливают в аэропортах, чтобы пассажиры не пронесли на борт самолета какого-нибудь оружия.) Без усиленной охраны из дома он выезжать не собирался, а возле дачи приказал установить дополнительный пост и распорядился, чтобы дежурили круглосуточно! Пусть качки-дармоеды сидят и наблюдают за теми, кто ошивается вокруг, да докладывают обо всех подозрительных Чекаеву с Кривцовым.