Маневры. Дилогия (СИ) - "АЗК" - Страница 71

Убедившись, что самолет улетел, мы со всех ног бросились к машине. Подбежав, увидели, что молодые парни, водитель и пассажир — лейтенант, оба мертвы. Проверив полевую сумку лейтенанта, мы нашли в ней только личные письма офицера.

Что заставляло их нестись под обстрелом? Это было непонятно. По мне, так пересидели бы немного, бензин или патроны у немца рано или поздно кончились бы, да и поехали бы спокойно дальше.

Перенеся тела на опушку леса, мы похоронили обоих под приметным дубом. Пробитые пулями и залитые кровью личные документы, вынутые из нагрудных карманов, я завернул в бумагу и уложил в свою офицерскую сумку. Перед тем, засыпать могилу, не зная почему спорол петлицы с «кубарями». Оружие ребят — карабин с подсумками и пистолет в кобуре отложили в сторону еще раньше. Для опознания, на их ложках нацарапали данные из найденных при них документах, которые вложили в нагрудные карманы. Если так случится и останемся живы, напишем их родственникам, как они погибли и где похоронены. Ведь кроме нас никто их смерть не видел. Сколько таких, погибших в начале войны, числится пропавшими без вести!

Когда мы еще занимались похоронами, обратил внимание, что несколько раз останавливались машины и военные заглядывали в кузов, но заметив нас с лопатами на опушке быстро ретировались. Только позже до меня дошло что это приезжающие шоферы приглядывались, что-бы такое открутить… И тогда я послал одного из солдат глянуть повнимательнее что там в кузове. Не успели мы охлопать холмик как совсем молодой паренек доложил, что машина ехала из прачечной и везла стираные вещи назад в часть.

— Почему ты так решил?

— Распорол целый тюк, а оттуда свежевыстиранным бельем пахнуло. — И застеснявшись добавил: — Как дома...

— Тогда так, пока вы тут заканчивайте, а ты радист, передавай в железяку, подготовить жесткую сцепку и по моей команде подъехать к машине, взять ее на буксир и перемахнуть на ту сторону.

Выйдя к шоссе, и убедившись, что на шоссе нет приближающихся машин, я вызвал БТР, дал команду. Бодро гудя двигателями, броник вывалился из леса, проскочил по опушке и перевалив через кювет, сдал к машине. Спрыгнувшие с брони пара солдат ловко закрепила сцепку и перевалив дорогу БТР скрылся в лесу. Замысел удался полностью и нашу экспроприацию никто не заметил. Когда начали подбирать себе по размеру обмундирование, то с подачи одного из солдат сделали ход конем: из тех тюков, которые пропороли пулеметной очередью выбрали гимнастерки с испорченным низом или рукавами и обрезали лохмотья. Получились очень короткие безрукавки с целым, по уставу воротником, в которых под нашими «березками» не будет так жарко, как при полном обмундировании. Плюс к этому разрешил отобрать по два комплекта целого обмундирования и портянок. Так как трусов солдаты сейчас не носили, то из испорченных подштанников уже известным способом сделали себе запасные трусы. И только после этого сообщили в штаб о том, что имеется практически целый грузовик, так необходимой всем нам формы. Как она была необходима, говорит тот факт, что за ней немедленно послали «Урал» с курсантами. Поскольку наша задача тоже важная, то дав точные координаты и ориентиры как легче обнаружить машину, мы двинулись дальше, предварительно хорошо все замаскировав.

Дорога шедшая через лиственный лес в сторону станции была пошире, ветви деревьев склонялись не так низко и мы опять с удовольствием расселись на броне. Чем потеть и задыхаться в нагретом бронекорпусе, лучше сидеть на нем под ветерком на свежем воздухе. От шоссе до станции по карте было около километра. Вскоре лес стал редеть и мы подъехали к опушке.

Остановив БТР, я встал на башню и в бинокль начал внимательно рассматривать открывшийся вид, стараясь ничего не упустить. Между лесом и станцией расстилался широкий луг, поросший редкими невысокими кустиками. Он использовался местными жителями для выпаса домашнего скота, так как сейчас на нем паслось стадо коров, голов сорок. Вскоре я увидел и пастуха, лениво шедшего по лугу и помахивающего длинным кнутом. Собак с ним не было, а гул наших двигателей он очевидно не услышал. Хотя само село, по здешним меркам, было большим, сама железнодорожная станция была небольшой. Одноэтажное здание вокзала, размерами примерно восемь на пятнадцать метров, старой, может быть даже дореволюционной постройки, выглядело опрятным и ухоженным. Имелась даже водонапорная башня из темно-красного кирпича, высотой метров двадцать пять не меньше. Недалеко от вокзала с деревянным перроном, из густых садов торчали крыши нескольких домиков, вероятно, там жили станционные работники. На территории станции никакого движения людей не наблюдалось. От станции до окраины села было метров триста. Хатки села скрывались за густыми ветвями садов. На некоторых огородах работали люди.

Рассматривая станцию и прилегающую к ней территорию, я обратил внимание на некоторую неправильность ландшафта. Присмотревшись внимательнее, я понял, что вся территория станции заставлена штабелями ящиков, небрежно прикрытых брезентом и маскировочными сетками. В некоторых местах, то ли сетки не хватило, то ли ветер ее поднял, углы ящиков было очень хорошо было видно.

Сев на башню, я задумался, как тут лучше поступить. Местность открытая, даже бегом ее быстро, а тем более незаметно, не преодолеешь. Выбрав место, где деревья сада особенно близко подходили к забору, я указал его водителю и сказал: — Сюда поставишь броник, чтоб наши ветки казались продолжением сада, но в то же время башенный стрелок имел наилучший обзор. Идешь на максимально возможной скорости, однако на коров старайся не наезжать.

Построив солдат, я повел их к последним кустам опушки и стал ставить задачу.

— Сейчас рывком будем выдвигаться к станции. После остановки, ты и ты с рацией, занимаете верхний этаж водонапорной башни и осуществляете наблюдение за окружающей местностью. А ты и ты, тоже с рацией идете со мной. Остальные занимают круговую оборону в указанных мною местах. Во время движения внимательно наблюдать в своих секторах и за воздухом, на постороннее не отвлекаться. Без моей команды огонь не открывать. Скорость движения будет максимально возможной, так что держитесь крепко. Вопросы есть? — Я оглядел всех. Никто, ничего, не сказал. — Вопросов нет. Десять минут на подготовку радиостанций и проверку оружия.

Набрав скорость еще в лесу, наш БТР буквально выпрыгнул из кустов и громко гудя моторами понесся к станции прямо через луг, оставляя за собой сизый шлейф выхлопа. Испуганные коровы, задрав хвосты, бросились врассыпную, стараясь быстрее убраться с дороги этого огромного, быстро несущегося и при этом страшно рычащего куста. Пастух, открыв рот от изумления, выронил свой кнут, а потом, опомнившись, бросился со все ног вслед за своими более шустрыми подопечными. Солдаты от этого, несмотря на всю серьезность момента весело скалили зубы. Подлетев к указанному месту, броник резко затормозил и солдаты, как горох ссыпавшись на землю, разбежались выполнять поставленные задачи. Через пару минут уже все были на заранее оговоренных местах. Небольшая заминка вышла только с водонапорной башней. Висящий на входной двери замок пришлось сбивать прикладом. Мы направились к зданию вокзала. Центральную часть здания занимал зал ожидания, он же и кассовый зал. В него было два входа. Один на перрон, второй на маленькую площадь перед вокзалом. Через этот мы вошли внутрь и осмотрелись. Несколько дверей из внутренних помещений были закрыты. Небольшое окошко кассы тоже.

Вдруг одна из дверей со небольшим скрипом, прозвучавшим как пулеметная очередь, открылась и в зале появился пожилой мужчина в форменной тужурке и фуражке с красным околышем. В его густых усах было несколько хлебных крошек. Скорее всего, своим появлением мы прервали его обед.

— Вы кто? — спросил я его.

— Я начальник этой станции, — с достоинством и сильным польским акцентом ответил он, — а кто пан будет?

— Лейтенант Скороходов.

— Чем могу помочь пану офицеру?

— Я хотел бы подробнее узнать о ящиках, сложенных на территории станции и осмотреть их.