Они должны умереть. Такова любовь. Нерешительный - Хантер Эван (Ивэн) - Страница 60

— Нога мне не помеха. Во всяком случае, когда я ш рулем.

— Можно взглянуть на вашу трость, сэр? — попросил Хейвз.

Барлоу протянул ему трость.

— Хорошая, — заметил Хейвз.

— Да, очень.

— И тяжелая.

— Да.

— Мистер Барлоу, а вечером вы пошли домой? — поинтересовался Мейер.

— Да.

— Когда это было?

— В десять часов. Ваши патрульные были там. Они могут подтвердить.

Внезапно до Барлоу что-то дошло.

— Простите, а почему вы, собственно, об этом спрашиваете?

— Скажите, а до десяти часов вы не заходили домой? — перебил его Мейер.

— Нет.

— Ну, например, в шесть тридцать? — уточнил Клинг.

— Нет. До десяти меня дома не было. Я встретился с Мартой сразу же после работы.

— И что вы делали? Обедали? Или, может быть, ходили в кино?

— Обедали.

— Ив кино не ходили?

— Нет. Мы отправились прямо к ней после обеда.

— А где вы обедали, мистер Барлоу?

— В японском ресторане, в Изоле, что-то вроде «Та- майуки», так, кажется, называется. Марта выбрала это место.

— И вы давно знаете эту Марту Тэмид?

— Нет, недавно.

— И после обеда отправились к ней на квартиру. Верно?

— Верно.

— В каком часу?

— Что-то около восьми, восьми тридцати.

— А ушли от нее?

— Приблизительно в девять тридцать.

— И вы пробыли у нее около часа. Верно, мистер Барлоу?

— Да, что-то около того.

— А потом отправились прямо домой?

— Совершенно верно.

— И вы ни разу не заходили к себе домой за весь этот вечер? Ну, например, что-то проверить, посмотреть, не оставили ли включенным газ…

— Вы, наверное, шутите, — с чувством возмущения спросил Барлоу, обращаясь к Клингу. — Вы же знаете, как погиб мой брат. Если вас забавляет говорить о газе…

— Простите, — поспешил извиниться Клинг, — я не хотел…

— Я не заезжал домой, — заявил Барлоу. — Я вообще не понимаю, о чем вы говорите. Если не верите мне, позвоните Марте и спросите. Она ответит на все ваши вопросы. А вообще-то, что произошло? Кого-то еще убили?

— Нет, мистер Барлоу.

— Тогда что же?

— У мисс Тэмид есть телефон? — спросил Мейер. — Да.

— Не могли бы вы нам его дать? — спросил Хейвз.

Мисс Тэмид жила в Риверхеде, в пяти кварталах от небольшой, покрытой зеленой травой площади Герберта Александра, в самом центре которой стояла статуя генерала Александра на коне: открытая всем ветрам его крепкая челюсть, грубая красота, проницательный взгляд, устремленный вдаль. Хейвз проехал мимо памятника, затем свернул на Эрли-стрит, улицу с односторонним движением, следя за номерами домов, подъехал к дому 1211. Была уже почти полночь, но они позвонили мисс Тэмид с участка, и она сказала, что еще не легла и будет рада ответить на все интересующие их вопросы. Барлоу было сказано, что он свободен, но Хейвз незаметно кивнул Клингу, и тот последовал за Барлоу. А сам Хейвз прицепил кобуру и поехал в Риверхед.

Мисс Тэмид жила в многоквартирном шестиэтажном доме, расположенном в конце улицы. По телефону она назвала Хейвзу номер квартиры 6«С». У входа в вестибюль он нажал кнопку и ждал ответного звонка, который раздался почти сразу же. Он повернул ручку двери, вошел в маленький вестибюль и прошел к лифту. Кругом царила тишина. Казалось, все здание спало в этот час. Он поднялся на шестой этаж, нашел квартиру 6«С» в центре коридора и позвонил один раз коротким звонком, но дверь тут же открылась.

Марта Тэмид была очень маленькой девушкой, похожей на египтянку, исполнительницу танца живота. Хейвз пожалел, что он не частный детектив, тогда бы мисс Тэмид встретила его в чем-нибудь изящном и соблазнительном. А так она была в блузке и брюках, но и этот наряд очень ей шел, подчеркивая волнующие формы ее маленькой фигуры.

— Мисс Тэмид? — спросил он.

— Да, а вы детектив Хейвз?

— Да.

— Входите, пожалуйста, я вас ждала.

— Простите, что беспокою вас так поздно, но нам необходимо проверить некоторые факты как можно быстрее.

— Ничего страшного. Я смотрела телевизор. Грету Гарбо. Она так хороша. А вам нравится?

— Да.

Марта Тэмид закрыла за Хейвзом дверь и провела его в свою гостиную. Телевизор был включен, показывали старый фильм с Гретой Гарбо в постановке Джона Гилберта. Мисс Гарбо аппетитно жевала гроздь винограда.

— Она очень красива, — заметила Марта и выключила телевизор.

В комнате внезапно стало очень тихо.

— Я вас слушаю, — сказала Марта и улыбнулась.

Улыбка у нее была открытой, озаряла все ее лицо и замирала в темно-карих лучистых глазах. У нее были распущенные по плечам длинные темные волосы, в уголке рта — маленькая красивая родинка, смуглый цвет лица. Во всем ее облике было что-то задорное: в улыбке, пленительных карих глазах, повороте головы, даже в родинке. В ее лице, взгляде, в соблазнительной фигуре — во всем ее облике было что-то манящее, вызывающее, и он не удержался и спросил:

— Простите, вы не танцовщица? Не исполняете танец живота?

Марта рассмеялась и сказала:

— Нет, я секретарша. А что, похожа?

Хейвз улыбнулся.

— Мне так показалось.

— Но вы даже мой живот не видели, — она все еще смеялась, чуть приподняв и немного выгнув одну бровь, а в голосе совершенно определенно послышался вызов, будто она произнесла: «Но вы даже не видели моего живота… еще».

Хейвз откашлялся:

— Где вы работаете, мисс Тэмид?

— В компании «Андерсен и Леб».

— Вы там и встретились с Амосом Барлоу?

— Да.

— И вы давно его знаете?

— Я совсем недавно работаю в фирме.

— Я пытаюсь определить ваш акцент, — заметил Хейвз, улыбаясь.

— Смесь, — объяснила она. — Я родилась в Турции, затем родители переехали в Париж, а оттуда в Вену. В Америке я всего лишь шесть месяцев.

— Понятно. Когда же вы начали работать в «Андерсен и Леб»?

— В прошлом месяце. Я сначала занималась в школе. Училась печатать на машинке и стенографировать. Научилась и теперь работаю секретаршей.

— Вы здесь живете с родителями, мисс Тэмид?

— Нет. Мне уже двадцать три. Достаточно взрослая, чтобы жить самостоятельно и делать, что хочется. Правда?

— Несомненно, — подтвердил Хейвз.

— Вы очень крупный мужчина. Вы не комплексуете в моем присутствии? — поинтересовалась она.

— Да что вы! С чего бы это?

— Ну, оттого, что я такая маленькая.

Опять ее лицо озарила вызывающая улыбка, и она добавила:

— Хотя я не вся такая…

Хейвз кивнул, не реагируя на ее вызов.

— Так… Тогда вы и встретились с Барлоу? Ну, когда начали работать в «Андерсен и Леб» в прошлом месяце?

— Да, — подтвердила Марта. — Не хотите выпить?

— Нет, спасибо. Нам не разрешают на работе.

— Жаль, — проронила она.

— Да!

Она выжидательно улыбнулась.

— Вы сегодня виделись с Барлоу! — спросил он.

— Да.

— Когда?

— Что-то около шести. А что, у него неприятности?

— Да нет, просто обыкновенная проверка. А когда вы ушли с работы?

— В пять.

— А он не раньше пяти тридцати, верно?

— Не знаю. Он ведь все еще был там, когда я уходила. А приехал около шести.

— И куда вы потом поехали?

— В ресторан, в центре.

— Зачем же вы сначала заехали домой? Вы ведь могли пойти обедать прямо с работы?

— Мне нужно было переодеться. Разве нет?

— Конечно, — подтвердил Хейвз и улыбнулся.

— Я часто переодеваюсь, — пояснила Марта. — На работе я была в костюме, затем на свидание одела платье, в когда Амос ушел, одела блузку и брюки, потому что и обычно поздно ложусь спать.

— Понятно.

Он ждал, что она скажет: «Не возражаете, если я переоденусь теперь во что-нибудь более удобное?» Но она не сказала, и он знал, что не скажет, потому что, кто он в конце концов такой — всего лишь городской детектив, а не частный сыщик!

— И когда вы вернулись домой из песторана?

— В восемь тридцать или в девять. Что-то около того.