Уинстон Спенсер Черчилль. Защитник королевства. Вершина политической карьеры. 1940–1965 - Рейд Пол - Страница 46

Спустя час пришел ответ. Черчилль не соизволил комментировать предложение. «Я не собираюсь ни говорить что-либо в ответ на речь герра Гитлера, – сказал он, – ни поддерживать отношения с ним», – но диктор Би-би-си, позже его поддержало министерство иностранных дел, напрямую обратился к Гитлеру: «Позвольте вам сказать, что мы думаем здесь в Великобритании, об этом обращении, сделанном, по вашим словам, «с позиций разума и здравого смысла». Герр фюрер и рейхсканцлер, мы швыряем его обратно прямо в ваш зловонный рот!»[331].

В Риме граф Галеаццо Чиано написал в дневнике: «Поздно вечером, когда стали поступать первые спокойные отклики англичан на речь фюрера, у немцев возникло чувство трудно скрываемого разочарования». Берлин был всерьез потрясен, а Гитлер растерян. Германский Генеральный штаб всегда считал, что победить Великобританию можно только путем блокады ее морских коммуникаций. Хотя все великие державы тратят мирное время на разработку планов на случай войны с другими странами, включая ближайших союзников, немецкое Верховное командование не разрабатывало планов борьбы против Англии до июня 1937 года, и люфтваффе не занимались этим до 1938 года[332].

И те были только на бумаге. Как заметил А.Дж. П. Тейлор, у Гитлера были внешнеполитические амбиции, но не было никаких военных планов; он, по словам Лена Дейтона, историка и писателя, был «одним из самых успешных оппортунистов XX века», выдумывавших на ходу. Действительно, поразительный факт – военный историк Бэзил Лиддел Гарт назвал «одной из самых необычных особенностей истории», – что ни фюрер, ни его Генеральный штаб в Цоссене не изучали и даже не рассматривали вопросы, вытекающие из упорной воинственности Великобритании. Они не занимались этим ни когда началась война, ни спустя девять месяцев, когда капитулировали французы. Они решили тщательно продумать стратегию захвата европейских стран, включая Испанию, Балканы и своего итальянского союзника; они разработали планы сражений за Скандинавию и Советский Союз; они даже знали, как в случае необходимости одолеть Ватикан. Германский штаб руководства войной на море, ответственный за перевозку немецких войск в Англию, с прошлой осени занимался изучением проблемы вторжения, но не систематически. Армия и люфтваффе вообще не занимались. 27 мая штаб руководства войной на море представил план, озаглавленный «Исследование Англии»; это была не более чем памятная записка (много общих фраз и размытых формулировок вместо реальных предложений) по вопросу о том, как величайшая армия, какую когда-либо знал мир, может подчинить Великобританию[333].

Для того чтобы попасть в Англию, вермахту предстояло пересечь Ла-Манш и Северное море. Гитлер боялся моря. «На суше я герой, а на воде трус», – однажды сказал он генерал-фельдмаршалу Герду фон Рундштедту. У нацистской Германии не было десантных кораблей, и она не планировала их строительство, поэтому для переброски немецких войск, если бы было принято решение о вторжении на остров, предполагалось использовать речные баржи. Эти плоскодонные баржи, 90 футов в длину и 20 футов в ширину, с максимальной скоростью 7 миль в час, не были предназначены для эксплуатации в море. Часть барж были самоходными, многие – несамоходными. В немецкой армии не было ни одного подразделения морских десантников. Для Генерального штаба мир ограничивался Европейским континентом. Этот мир заканчивался на западном побережье Франции. Целью большого весеннего наступления нацистов был Париж, последний шаг перед вторжением в Россию[334].

Королевский военно-морской флот занимал главное место в вооруженных силах Великобритании. Военное министерство считалось с мнением адмиралтейства, старейшего военного ведомства, основанного во времена правления Генриха VIII. Офицеры британской армии пользовались уважением, часто отмечались их заслуги, хотя армейские подразделения, разбросанные по всей Британской империи, зависели от военно-морского флота в части обеспечения поставок и подкрепления. Королевский флот связывал воедино, обеспечивал продовольствием и защищал отдельные части Британской империи. Крейсеры и эсминцы в Гибралтаре охраняли западную часть Средиземноморья, в то время как флот в Александрии – Центральное и Восточное Средиземноморье. Адмиралтейство возложило на флот метрополии, главная база которого находилась в Скапа-Флоу, почти в 500 милях к северу от Лондона, в далекой Северной Шотландии, охрану торговых судов в Атлантике и, самое главное, защиту Родного острова. Эсминцы играли ключевую роль в противодействии немецкому вторжению. Британцы начали войну более чем с восьмьюдесятью эсминцами для действий в Северном море и вокруг острова и с десятком эсминцев для операций в северной Атлантике. Эсминцы были быстрыми, могли маневрировать и стрелять, пробиваясь через армаду вторжения на скорости порядка 30,5 узла, и были жизненно необходимы для блокады Германии и выживания Великобритании. Но начиная с января немецкие подводные лодки, люфтваффе и немецкие мины лишили британцев чуть более двух десятков эсминцев. Эсминцев могло быть больше, но в 1938 году правительство Чемберлена в целях экономии приняло решение о прекращении строительства этих кораблей. Вот почему Черчилль обратился к Рузвельту с просьбой о поставках эсминцев.

К концу июня сорок эсминцев, несколько крейсеров и два линейных крейсера из состава флота метрополии размещались в портах от Абердина до Росайта в Шотландии, вниз по побережью от Хала до Ярмута, от Дувра до Рамсгита на юго-востоке Англии. На юге и юго-западе военные корабли размещались в Портсмуте, Портленде, Плимуте, Фалмуте, Кардиффе и Суонси. Большие корабли действовали при поддержке более чем 900 противолодочных траулеров, канонерских лодок, минных тральщиков, торпедных катеров, минных заградителей. Около 200 корветов – канонерские лодки водоизмещением 1000 тонн, длиной 200 футов, вооруженные глубинными бомбами, – занимались эскортированием атлантических конвоев и при необходимости могли оказать помощь в случае вторжения. Для защиты острова имелось три авианосца; у немцев не было ни одного. В случае вторжения королевский флот должен был атаковать неприятеля в Ла-Манше, действуя под прикрытием 150 6-дюймовых орудий, установленных вдоль побережья Ла-Манша. За исключением подводных лодок, часть флота метрополии, которая осталась в Скапа-Флоу, была больше, чем весь немецкий военно-морской флот. Из восьмидесяти подводных лодок Гитлера пятьдесят предназначенных для блокады Великобритании представляли смертельную угрозу, но только в том случае, если будут продолжать охоту на британские торговые суда в экстерриториальных водах и западных подходах к британским портам. Черчилль ожидал, что Гитлер для вторжения использует одну-две дюжины подводных лодок. Даже если они причинят ущерб британским кораблям, Королевский флот и истребители и бомбардировщики Королевских ВВС будут преследовать их до полного уничтожения в узкой части Канала. Черчилль был уверен в своем военно-морском флоте. Британия по-прежнему правила морями, а Гитлеру предстояло пересечь море, чтобы добраться до Англии. В 1918 году Германия лишилась своих колоний и с ними притязаний на роль морской державы. За исключением командиров подводных лодок, которых боялись и уважали британцы и прославляли в Германии, военная слава предназначалась немецким солдатам и, если Герингу удавалось настоять на своем, немецким летчикам. В Германии морские офицеры занимали более низкое положение в обществе; считалось, что им не хватает самоуверенности, необходимой для участия в агрессивной войне. Поэтому, когда фюрер неохотно издал приказ «подготовиться к десантной операции против Англии и осуществить ее, если в этом возникнет необходимость» и поставил перед адмиралами на Бендлерш-трассе задачу переправить вермахт через Ла-Манш, в ответе не было ни уверенности, ни энтузиазма, и на то были веские причины. Если люфтваффе не обуздает флот метрополии и британские истребители и бомбардировщики, то любая воздушная победа в дневное время будет компенсирована, когда ночью появится Королевский флот, чтобы помешать вторжению с моря[335]. Британия владела большим количеством кораблей, и было крайне важно их уничтожить. Немцы не имели больших военных кораблей за пределами Балтики (и всего четыре в Балтийском море), чтобы противостоять британским эсминцам, значительно превосходящим в количественном отношении, и большим кораблям (крейсеры, линейные крейсеры и линкоры). Германский военно-морской флот начал войну, имея всего двадцать один эсминец, и дорого заплатил за апрельский успех в Норвегии, где потерял десять эсминцев. Итак, когда был поднят вопрос о поддержке вторжения в Англию, главнокомандующий кригсмарине[336], гросс-адмирал Эрих Редер в конфиденциальной беседе с фюрером перечислил свои возражения против вторжения.