День рождения (сборник) - Марголина Ольга - Страница 58

— Бог с ними. Предлагаю с набережной свернуть вглубь квартала и поискать тут где-то недалеко дом, в котором мы жили перед войной. Помню номер тринадцать, название улицы забыла, но помню ее визуально.

Где эта улица, где этот дом? Мы запели знакомую песенку и углубились в старый район Ялты. Дома здесь были совсем другими, слегка обшарпанными, без всякого декора, зато много было граффити, почти как на наших железнодорожных подъездах к Петербургу. Красок «художники» не жалели, фантазия у них была богатая. Мы изучали эти художества, Люда высматривала свою улицу и скоро нашла ее. К ее радости, дом номер тринадцать стоял на месте и, по ее выражению, не изменился.

— Девчата, представляете, мы жили на втором этаже, на первом жили (она назвала фамилию). Интересно, остался тут кто-нибудь из потомков? Пойду выясню, подождите меня, пожалуйста…

И выяснила, в нижней квартире жила дочка и внучка ее бывших соседей. И они помнили Людмилину бабушку и папу. Они пытались оставить ее пить чай и вспоминать былое, но наша приятельница хоть и расчувствовалась, но помнила про ждущих своих голодных спутниц, поэтому вежливо отказалась.

За обедом в пиццерии, в которую мы наконец вошли, мы вспоминали Людмилино детство, а заодно и мое. Все-таки день был больше мой. Поэтому, поднимая бокалы с игристым вином, выпили за наши так давно закончившиеся детства и пожелали всем красивой и оптимистической старости…

Обратный путь проходил уже не по морю, а по суше, то есть по красивой верхней дороге: Ливадия — Ореанда — «Ласточкино гнездо» — Мисхор. За день я получила больше двадцати эсэмэсок и звонков.

Праздничный ужин устроили дома. В лоджии с вином, пиццей, сыром и припасами из нашей столовой пили-ели, поднимали тосты за всеобщее здравие, за дружбу и любовь. Деньрожденьица, то есть я, поразила подруг красивым платьем, специально привезенным из дома. Оно было подарено подругой Аллой, большой модницей, нежно-сиреневое в талию с короткими рукавами и глубоким вырезом, прикрытым в тон шарфиком. Как оценили дамы — платье оттеняло приобретенную уже смуглоту и подчеркивало стройность фигуры.

Перед сном мы уже в темноте дружно макнулись в спокойное море, прошлись по парку и с сознанием выполненного на день плана спокойно уснули. Во всяком случае, я спала спокойно, думаю, что мои подруги тоже.

8.09.

День отдыха после вчерашней активности. Зоя плохо ходит, Люда чуть жива. Я, кажется, простудилась, поэтому утром не пошла купаться, даже приняла таблетку колдрекса, мою «скорую помощь» при простудах. Но после обеда пассивный отдых надоел.

— Девчата, приглашаю вас в Кореиз. Моя подруга детства вышла на связь, по телефону продиктовала свой адрес. Она живет недалеко от станции. Поехали со мной, заодно посмотрим Кореиз повнимательнее, я вам покажу очень интересное старое кладбище.

— Я готова помочь Люде найти подругу детства. Ольга, ты поедешь?

— Конечно, найдем усадьбу Токмаковых…

— А я пас. Не хочу далеко, буду валяться на пляже.

Когда мы доехали до нужной остановки и нашли дом — пятиэтажку, в котором жила подруга детства Надя, — мы с Зоей наотрез отказались подниматься в квартиру.

— Ты иди, встречайся, а мы подождем. Часа для первой встречи хватит?

Мы заранее подготовились к поездке в Кореиз и взяли с собой книжицу о Крыме, которую интеллектуалка Зоя привезла из Петербурга. В книжице был мелким шрифтом убористый текст и фотография усадьбы. Если коротко, то в начале 80-х годов XIX века сибирский купец Иван Федорович Токмаков по совету врачей переселился вместе с семьей в Крым и купил у графа П. П. Шувалова вытянутый от подножия Ай-Петри до моря участок. С одной стороны имение князя Юсупова, с другой — Шуваловых-Долгоруких.

В 1885 году дом был готов — деревянная двухэтажная дача, единственным украшением которой являлись затейливые резные карнизы и наличники. Большая резная деревянная веранда располагалась с южной стороны. В доме предусматривались комнаты для всех членов большой семьи. Флигели и подсобные постройки: кухня, конюшня, птичий двор, прачечная находились на некотором расстоянии от дома, всего 35 жилых и нежилых строений.

Под № 2 в книжке о Ялте фигурирует известная в истории Ялты дача «Нюра», представлявшая собой «двухэтажное бревенчатое сооружение на цоколе из дикого камня, крытое железом, с электрическим освещением, водопроводом и канализацией. В первом этаже насчитывалось 7 комнат, во втором — 4. В обоих этажах большие балконы». Эту дачу проектировал и строил ялтинский архитектор М. И. Котинков, она принадлежала Варваре Ивановне Токмаковой.

В 1921 году усадьба «Олеиз» (уже «Олеиз») была национализирована и передана на баланс только что образованного Южсовхоза: «По Нижне-Алупкинскому шоссе примыкает к морю на протяжении приблизительно 40 сажен (85 м); с востока „Олеиз“ граничит с „Кореизом“ б. Юсупова, с запада с Мисхором, а с севера с татарским общественным кладбищем и землями поселян Мисхора. Нижняя прибрежная часть пологая, а затем начинается подъем крутизной в среднем 20–25 градусов. Общее количество земли — около 9,3/4 дес (9 га)».

На месте красивой усадьбы Токмаковых, как она выглядит на старой фотографии в книжке про Крым, уже довольно давно существовала здравница «Волга». Мы ее рассматривали сейчас. Наверно, современный архитектор хотел сохранить стиль старой усадьбы, поэтому вытянутое трехэтажное здание выполнено с ажурным фронтоном — окна из небольших кусочков стекла, резные межэтажные перекрытия, все создавало удивительную легкость. Длинная с переходами лестница тянулась глубоко вниз по склону, наверно, до самого моря. Его, конечно, за густыми деревьями старого неухоженного парка не было видно. Мы осторожно начали спускаться по шатким ступеням, держась за поручни и оглядывая гуляющих по склону беленьких козочек. Услышали голос подошедшей Людмилы.

— Девчата, не торопитесь. Здесь должно быть кладбище. Я его помню с детских лет, мы часто спускались к морю через него.

После слов Людмилы мы замедлили спуск. И как раз старый парк естественно перешел в кладбище. Появились деревянные кресты, старые и наклонившиеся, и серые каменные надгробья — целые и порушенные. На одном из них прочитали «Особого полка поручикъ Гордиенко Яков Павлович родился в марте 1898 года, скончался в феврале 1918 года».

— Совсем молодой мальчик, погиб в Гражданскую войну…

— Здесь и современных могил достаточно, значит кладбище и сейчас используют.

Крутой спуск тянулся долго, в нижней более пологой части по обе стороны дорожки шли одноэтажные, скромной архитектуры домики с маленькими, почти японскими садиками. Даже не садиками, а приусадебными хозяйственными двориками, где было место курам и кошкам, помидорам и винограду… все это тянулось до Алупкинского шоссе. Вышли на него у дворца Дюльфер, как обычно с воротами и калитками, закрытыми на все замки.

— Мы устали, бог с ним! Сегодня не очень-то хочется к ним!

— Но надо будет в следующий раз попроситься, дадим охране деньги, пропустят!

К концу дня пошел небольшой дождь. Но мы все равно добрели до моря и искупались. После ужина что-то посмотрели в своих номерах по телевизору и улеглись спать. Сон пришел в ту же минуту…

5.09.

Впервые за последние 30 лет я ехала в плацкартном вагоне поезда Санкт-Петербург — Рига. Почему мы с подругой Аллой выбрали именно этот вид транспорта? Ведь рассматривали и самолет, и автобус, но победил поезд, да еще плацкартный вагон. Дело было не только в деньгах. Авиатранспорт самый дорогой, автобус выгодней экономически, но идет долго, а спать в нем — сплошная мука. То ли дело спать на полке чистого европейского вагона, где свободно, так как мало кто ездит нынче за границу по железной дороге. Так сказали знакомые, и мы рискнули — и не пожалели. Действительно, в вагоне было тихо, довольно пусто, очень чисто и вполне культурно. Границу ночью проехали ненавязчиво. Здравствуйте! Лаб вакер!