Сотвори себе мир - Абдуллаев Чингиз Акифович - Страница 9

• Предыдущая
• 9/25
• Следующая

– В том-то все и дело, – пробормотал Нигбур.

И в этот момент в кабинет вошел Мюллер. На него жалко было смотреть. Он, очевидно, выехав на место происшествия, лазил под дождем, ища следы неизвестного убийцы. И не скрывал своего разочарования неудачной поездкой. Мюллер прямо в плаще сел за стол.

– Начальство приказало объединить наши усилия, – пробормотал он устало, – ты уже знаешь?

– Мне никто не говорил, – равнодушно ответил Крюгер.

– Еще скажут. – Мюллер достал платок, вытер мокрый лоб. – Черт бы их всех побрал! Два часа лазил под дождем на месте аварии, и ничего. Там давно все размыло, а рядом несколько домов, и жители клянутся, что ничего не видели.

– Вполне возможно, – кивнул Крюгер, – рано утром все спешили на работу. Никто особенно не приглядывался.

– Я пойду, шеф, – сказал Нигбур.

– Как он работает? – спросил Мюллер после ухода Нигбура.

– Нормально, – сделал непроницаемое лицо Крюгер.

– Не доверяю этим коммунистам, – презрительно произнес Мюллер, – все они там, на Востоке, были советскими агентами.

– Он никогда не был членом партии Хонеккера, – возразил Крюгер, – и не все там были агентами, иначе они не стали бы рушить Стену с той стороны. И, самое главное, он хороший полицейский, это важнее всего.

– Черт с ним, – махнул Мюллер, – он твой помощник, а не мой. Сейчас тебе позвонят и сообщат о решении объединить две наши группы.

– Значит, будем работать вместе, – ровным голосом произнес Крюгер, хотя подобная перспектива его не могла радовать.

– Вот именно. Они считают, что все эти убийства связаны друг с другом и с русской мафией. Поэтому тебя делают старшим группы, а меня – твоим заместителем.

– Просто на меня возлагают больше ответственности, – заметил Крюгер, взяв карандаш, – а мы до сих пор не знаем, как убийца попал в номер Ирины Шварц.

– Вообще эти преступления – гиблое дело, – оживился Мюллер, – я так и сказал прокурору. Русские приезжают к нам и сводят свои счеты, а гибнут хорошие немецкие парни.

– Штенгель не очень подходил под определение «хорошего парня», – улыбнулся Крюгер, вертя карандаш в правой руке, – он, по-моему, был старше нас с тобой. Ты лучше допроси еще раз того водителя, с машиной которого он столкнулся.

– Так ты действительно ничего не знаешь? – удивился Мюллер.

– Опять что-нибудь случилось? – нахмурился Крюгер.

– Полиция нашла труп Гюнтера Вайса в ста метрах от его дома. Кто-то пристрелил его сегодня утром, через полчаса после того, как он был выпущен под залог, – мрачно сообщил Мюллер, – кажется, мы потеряли последнего свидетеля.

Карандаш в руках Крюгера переломился пополам.

В этот вечер они не пошли в ресторан. Подполковник настояла, чтобы ужин был заказан прямо в номер. Он согласился. Не стоило устраивать демонстрацию своей раненой руки, оставляя столь характерный штрих в памяти обслуживающего персонала. Вполне возможно, что полиция уже искала незадачливых туристов, случайно оказавшихся на месте преступления и так нелепо подставившихся под выстрелы неизвестных преступников, едва не став их жертвой. Они поужинали в полном молчании, и лишь затем Миронова, пригласив своего спутника вниз, в небольшой бар, начала рассказывать все, о чем ей успел поведать связной.

С самого начала было ясно, что это крайне рискованная и авантюрная акция, из-за чего и была послана такая невероятная пара – профессиональный «ликвидатор» и бывшая разведчица, нелегал, долгие годы проработавшая на Западе. В Москве, в руководстве Службы внешней разведки, стало известно, что некий господин Халлер предлагает чудом уцелевшие документы из архивов восточногерманской разведки. При этом документы предлагаются американской разведке, которая изъявила горячее желание приобрести столь ценные манускрипты.

В Москве не нужно было гадать, чем грозит подобная акция агентуре российской разведки в Германии. Глубоко законспирированная сеть бывших восточногерманских агентов, начавших работать на Советский Союз и Россию после краха ГДР и образования единой Германии, была слишком важным стратегическим капиталом в Европе, чтобы позволить себе так просто рисковать этими людьми. Один из резидентов СВР сумел передать в Москву сообщение, что Халлер действует через своего посредника, который и убедил американцев пойти на встречу с неизвестным агентом. Срочная проверка всех имеющихся материалов не позволила установить его действительной роли в органах разведки бывшей ГДР. Из этого следовало, что данный господин скрывается под псевдонимом и, самое страшное, готов действительно передать документы ЦРУ.

В Москве не знали ни подлинного имени загадочного Халлера, ни имени его таинственного посредника, сумевшего выйти на ЦРУ и даже убедить американцев в подлинности материалов непонятно откуда взявшегося Халлера. У руководства СВР не было никаких данных по участникам столь неприятной для Москвы сделки. Известно было только одно обстоятельство – время и место встречи агентов, которая должна была состояться на далеком южном Маврикии, на самом краю Индийского океана.

И тогда было принято решение отправить сразу двух агентов. Агента-нелегала, который должен суметь вычислить Халлера и вступить с ним в контакт раньше, чем это сделают американцы, и агента-»ликвидатора», который должен помешать посреднику выполнить свою миссию и при необходимости убрать и посредника, и представителя ЦРУ, прибывшего на встречу. Задача обоих была предельно четко сформулирована, за исключением того момента, что искать неизвестных должны были они сами, своими силами и возможностями. И ошибаться оба агента не имели никакого права.

Связной, с которым должна была встретиться Миронова, был бывшим высокопоставленным сотрудником разведки ГДР. Он и должен был сообщить об имевшихся у него подозрениях в отношении Халлера. Связной успел рассказать о характере документов, которые могли быть у неизвестного, косвенно подтвердив, что часть архивов, которые уничтожались по приказу руководства восточногерманской разведки, могла уцелеть. И ими мог воспользоваться кто-либо из бывших руководителей секретной службы Восточной Германии. Самое неприятное состояло как раз в том, что связной был убит, еще не успев назвать ни одной фамилии. И его убийство само по себе говорило о многом. Во-первых, становилась ясна цена документов, если за нее не было жалко отдавать человеческие жизни, пусть даже чужие. Во-вторых, четко вырисовывался контур будущей организации посредников, сумевших провернуть столь сложную операцию по контакту с ЦРУ почти в полной тайне, в том числе и от западногерманских спецслужб. И наконец, в-третьих, убийство могли совершить сотрудники Центрального разведывательного управления, не заинтересованные в достижении истины по столь важному для них делу. Во всех случаях убийство, случившееся несколько часов назад у отеля «Людвиг», делало путешествие «супругов де ла Мендоса» на Маврикий и неприятным, и чрезвычайно опасным.

Богданов понимал, как сложно будет действовать без оружия, однако за годы своих командировок научился почти всегда обходиться без пистолета, применяя подручные технические средства, никогда не подводившие его. Трудность состояла как раз в другом. Вычислить нужного человека и опекавшего его посредника. И постараться не ошибиться. Иначе легко можно было убрать агента, имевшего столь ценные документы, дав возможность, в свою очередь, посреднику беспрепятственно продать эти документы сотрудникам ЦРУ. Наконец, нужно было вычислить по возможности и самого сотрудника из Лэнгли, приехавшего на Маврикий за документами. Это делало их задачу очень сложной, но никаких других вариантов не существовало. Встреча должна состояться через несколько дней на Маврикии, и они оба должны успеть попасть на этот благословенный остров до начала намеченного срока.

Судя по бурному началу в Кельне, их ожидало не менее трудное продолжение на Маврикии. Оба офицера понимали это без лишних слов. Именно поэтому разговор в баре шел вполголоса. Выбранный в конце небольшого зала столик вполне соответствовал теме их беседы.

• Предыдущая
• 9/25
• Следующая