Эскортник (СИ) - Алтер Лил - Страница 22

Стоя в тени колонны, Макс терпеливо ждал, пока Лиза выступит из дверцы в деревянных воротах. Обычно она щурилась на солнце после полутьмы арки и надевала солнечные очки. Иногда девушка осматривалась, будто ожидая кого-то, и даже направляла взгляд в его сторону. Макс был уверен, что она не могла увидеть его, но на всякий случай отодвигался глубже в тень. В последние несколько раз она смотрела под ноги и, ему показалось, погрустнела и похудела.

Парень ругал себя за трусость — что он вообще здесь делает? Подсматривает за Лизой, не решаясь заговорить, как воздыхающий сопляк? Раз притащился, то подойди и спроси телефон, пригласи в кино или в бар. Если нет — прекрати прятаться, живи своей жизнью и оставь её в покое. Но он не мог сделать ни того, ни другого: ноги сами приносили его сюда, а смелости не хватало. Сегодня он перестанет наблюдать издалека. Он шагнёт в неизвестность.

Лиза, как всегда, вышла на улицу и подошла к поребрику. Она стояла и смотрела в пустоту. «Что её тревожит? — подумал Макс. — Какая-то она не такая, не радостная. Будто свет внутри выключили». Он уже почти выступил из-за колонны, когда рядом с девушкой остановился Ниссан Кашкай, и какой-то темноволосый парень выскочил открыть пассажирскую дверь. Он чмокнул Лизу в щёку, но она не ответила и молча забралась на переднее сидение. Макс стоял и смотрел, как машина отъехала и потерялась среди множества других на проспекте.

«Ну? Дождался? — злился он на себя. — У неё есть парень, прав был отец — сам её прохрюкал. Теперь что — обратно, к Ленке, где тепло, неплохо кормят и обслуживают? Может всё-таки жениться на ней, сразу решить все денежные проблемы и, если захочется, других баб на стороне трахать?». Макс думал об этом, даже зашёл в пару ювелирных магазинов посмотреть кольцо, но внутри твёрдо знал, что не хочет. Пусть эта дура Зина права, и он не способен любить, он подождёт. Лучше остаться одному, чем связаться, как отец, не с той женщиной. «Погуляю с Ленкой до Нового Года, а там куплю квартиру и разойдусь по-хорошему, чтобы к папке жаловаться не побежала: мол дело не в тебе, дело во мне, и так далее». Решение пришло к нему там же, на ступеньках собора, и менять его он не собирался.

* ménage à trois — любовные отношения между тремя людьми.

** public school — элитная частная школа, часто только для мальчиков.

“Отзвуки душевной непогоды,

В сердце одиночества печать,

И бессонниц горестные всходы

Надо благодарно принимать,”

— Как же я рад тебя видеть! И слышать! — Лёшек потёр слипавшиеся от усталости глаза. — Ты улыбаешься, значит сегодня утром всё прошло хорошо?

— Пока — да! Я так боялась, что-то непредвиденное случится! Но заседание заняло всего полчаса — мой папа рассказал о том, как Оле хорошо у них с мамой, как я люблю её и забочусь о ней — и судья сразу решил в мою пользу. Гене приказали привезти её завтра утром ко мне. Я не могу дождаться!

— Поздравляю! То-то ты вся светишься! Я так хочу поцеловать, обнять тебя!

— Надеюсь, что скоро всё завершится. Окончательное решение на следующем заседании, через месяц. Там будет сложнее — Гена сможет палки в колёса ставить — привлечь органы опеки, экспертов, психологов… Что носом клюёшь, ты вообще спишь?

— Иногда, но дело не в этом, меня англичанин мой, Саймон, задолбал. Везде всё облазил, каждый день с утра — список вопросов.

— Вроде бы нормальный процесс?

— В общем, да, но мне кажется, он приехал из-за чего-то другого. Я не знаю, как выяснить настоящую причину. Они точно тянут кота за хвост, что-то не так. Мне хочется позвать его к себе в кабинет, закрыть дверь, налить водки и поговорить по душам.

— Если бы ты имел дело с американцем, я бы тебе так и посоветовала. Они с плеча рубят. С англичанином, тем более, как ты говоришь, из Оксбриджа*, так не получится. Он тебе ничего не скажет. Будет ходить вокруг да около, но правды ты от него не добьёшься. Всё будет неопределённо и расплывчато. Знаешь, если англичанина спросить: «Вы говорите по-английски?», то он ответит: «Мне кажется, что говорю».

— Ты их лучше понимаешь. Что посоветуешь мне делать?

— Поступай, как считаешь нужным, не обращай на него внимания. Если он захочет, сам скажет. Если нет — возможно, никогда и не узнаешь.

— Я люблю сразу всё прояснить, но попробую по-твоему. Эль, я по тебе ужасно соскучился!

— Я тоже, давай так — уедет твой англичанин — приезжай ко мне на несколько дней. Я тебя с Оленькой познакомлю.

— Наконец-то! Завтра же его обратно в Лондон выгоню! Дети меня, между прочим, обычно любят. Кстати, напиши мне, что Оле нравится. Я комнату для неё хочу подготовить, чтобы, когда вы сюда переедете, всё было ей по вкусу, как дома.

— Подожди с комнатой. Лёшек, я боюсь сглазить.

— Не думай ни о чём плохом, Ксюша своё дело знает, всё решится в нашу пользу.

— Да, Ксюша очень уверенна, что мы выиграем. Лёшек, у тебя с ней что-то было? Ты с ней трахался?

— Ничего, клянусь! Это только ты думаешь, что все женщины на меня бросаются. Мы с ней просто старые друзья.

— Может быть, я ошибаюсь, но иногда мне кажется, что она на меня смотрит, как удав на кролика. А когда я упоминаю о тебе, готова голову мне откусить.

— Это паранойя, не бойся, мы заслужили хэппи-энд!

— Я надеюсь, я люблю тебя!

— А я — тебя! Но сейчас пока, мне Саймона в ресторан вести нужно!

Алексей позвал Саймона в «Мансарду», ресторан с шикарным видом на возносившийся в закатное небо огромный золотой купол собора и неплохой кухней. Их посадили в кабинке, и официант пошёл за бутылкой бордо.

— Лёшенька! — зазвучал капризный, по-детски пискливый голос, и Лёха скривился, будто укусил лимон.

К их столику подходила Маша, необыкновенно привлекательная в голубом платье, обтягивавшем её изящную фигуру, и золотых стилетто. Лёха не видел её с подписания бумаг о разводе. Девушка, как ни в чём ни бывало, поцеловала его в щёку.

— Лёшенька, я так рада тебя видеть!

— Да уж…

— А кто твой знакомый? — она обласкала Саймона взглядом, и тот представился.

Бесстыдно протиснувшись в кабинку и усевшись на диванчик, Маша переводила взгляд с Саймона на Лёху, выбирая, на кого обратить свои чары, и остановилась на Саймоне.

— У тебя такой приятный английский акцент, я его обожаю!

— Благодарю, — улыбнулся Саймон, словно ненароком положив на видное место руку с обручальным кольцом. Он наивно полагал, что Машу это остановит.

В этот момент позвонил Сергей, и Лёха, воспользовавшись случаем, отошёл от стола.

— Как вы знакомы с Алексеем? — спросил англичанин.

— Он мой муж, — ответила Маша и поспешно добавила, — бывший, то есть. Мы с ним только что развелись.

— Но остались друзьями?

— Как сказать, опустил он меня, конечно. Я к нему со всей душой, карьеру ради него бросила, лучшие три года жизни потратила, а ведь могла моделью работать, у меня столько предложений было! — голубые глаза девушки заблестели слезами.

— Надо же, — вежливо и неопределённо заметил Саймон.

— Слушай, давай смоемся отсюда? — Машка наклонилась ближе к англичанину и накрыла его ладонь своей. — Я знаю шикарное местечко. Чёрт с ним, с Лёхой! Пошёл он…

— Извините, — Саймон покачал головой. — Вы очень интересная девушка, но я женат.

— Но твоей жены же здесь нет! — кокетливо улыбнулась Маша.

— Здесь она или нет, я не изменяю ей и не могу принять вашего соблазнительного приглашения.

Презрительно вздёрнув маленький носик, девушка поднялась и зацокала каблуками прочь.

— Куда она подевалась? — удивился Лёха. — Я уже думал прилипнет — не отвяжемся.

— Она сказала, вы были женаты? — с интересом спросил Саймон.

— Да, одна из моих ошибок.

— Очень красивая женщина. Я так понимаю, что она не первая? Жена, я имею в виду?

— Четвёртая, — Лёха почувствовал, что Саймон не просто так спрашивает о его жизни.

— Почему вы расстались?