Брачный аферист - Кинг Хелен - Страница 22

Кафе находилось в одном из узких, вымощенных булыжником переулков, разбегавшихся от центральной улицы. Джек открыл дверь, и они вошли внутрь. Здесь было полутемно. Свет ламп приглушали тяжелые оранжевые плафоны, а стены были отделаны панелями из мореного дуба. В дальнем конце располагался огромный камин, в котором вполне можно было бы зажарить целиком быка. В нем, скорее для уюта, чем для тепла, горело несколько поленьев.

— Что будешь пить? — спросил Джек, властной рукой направляя ее в сторону бара.

— Кружку темного пива, пожалуйста, — ответила она и тут же прикусила язык, заметив в его глазах лукавый блеск, живо напомнивший ей о том, что девушки, с которыми он привык общаться, никогда не заказали бы себе пива. Ну и что? Она не собирается в угоду ему менять свои привычки.

— Значит, кружку темного, — согласился он, дразняще улыбнувшись ей.

Меню было написано мелом на грифельной доске позади стойки бара, и Натали обрадовало то, что большую его часть составляли рыбные блюда. Она остановилась на копченом лососе, который мгновенно появился перед ней в виде тончайших ломтиков сочного розового мяса на кусках черного хлеба, разложенных на салатных листьях. С холодным крепким пивом это было восхитительно.

— Нравится? — спросил Джек, глядя на довольное выражение ее лица, когда она пробовала таявшую во рту рыбу.

— Угу! — с готовностью подтвердила она. — А что заказал ты?

Джек протянул ей на вилке кусочек со своей тарелки. Она перегнулась через стол и попробовала.

— Вкусно! Что это? Пикша?

Он кивнул.

— Пикша, высушенная на открытом воздухе. Потом ее варят и подают с яичным соусом. Одно из моих любимых блюд.

Уютный, теплый полумрак кафе, неторопливая трапеза сблизили их, но Натали все же не могла до конца расслабиться. Когда они выбрали столик, она постаралась сесть так, чтобы видеть входную дверь, и все время посматривала в ту сторону поверх плеча Джека. Однако никто, похожий на Антуана, так и не появился. Впрочем, он мог поджидать их снаружи…

Но ведь это они должны выслеживать мошенника, а вовсе не наоборот! С какой стати ему подвергать себя опасности? Хотя, возможно, прав Джек: Антуан пытается выяснить, что его жена делает здесь вместе с бывшим боссом. Может, он думает, что у них любовная связь?

— Ты, похоже, уже бывал в Амьене? — спросила Натали, стараясь отбросить мысли о человеке, которого уже с трудом воспринимала как собственного мужа. — Да и вообще, складывается впечатление, что ты подолгу живешь во Франции.

Джек кивнул.

— У нас здесь несколько магазинов в крупных городах — два в Париже, один в Амьене и так далее. Кроме того, есть фабрика недалеко от Амьена, производящая кое-что из наших собственных разработок, и еще одна в Дижоне, выпускающая футляры для магнитофонных кассет, откуда они отправляются в Лион, где производится магнитная лента и все это соединяется в единое целое.

— А я почему-то думала, что ты владеешь только магазинами, — удивилась Натали.

— О, сбыт — лишь небольшая часть моего бизнеса. Мы производим целый набор так называемых «белых товаров» — холодильников, стиральных машин и прочего, а также магнитофоны. У нас есть завод в Голландии, в Италии, и мы только что построили еще один в Германии. По лицензии целого ряда крупных компаний с громкими именами мы выпускаем множество самых разнообразных электротоваров.

Натали смотрела на Джека широко распахнутыми глазами.

— Ну и размах! И ты создал все это за десять лет?

— У меня был хороший стимул. — На мгновение его взгляд потемнел, и, когда он заговорил снова, голос звучал жестко. — Этот бизнес начинал еще мой дед. У него было несколько маленьких мастерских по ремонту электроприборов. Потом все перешло к отцу, который расширил дело. Компания процветала, пока он не ввязался в конкурентную борьбу с одним из крутых парней. Он боролся до последнего, но его выжали как лимон и довели до банкротства. В конце концов, он вынужден был все продать своему противнику за гроши. На следующий год с отцом случился удар, и он умер. Ему шел всего пятьдесят первый год.

Натали открыла было рот, чтобы заговорить, хотя плохо представляла, что может сказать. Разве что выразить сочувствие? Но она смутно догадывалась, что за внешней сдержанностью скрываются горечь и гнев. Очевидно, они-то и являлись источником далеко идущих амбиций Джека Вендела.

— Я в то время был еще совсем мальчишкой, — мрачно продолжил он, — но уже тогда поклялся себе, что верну контроль над компанией. Начинать пришлось с небольшой мастерской, оставшейся от деда, потом появилось несколько магазинчиков, которые впоследствии дали мне возможность открыть производство. И вот десять лет назад у меня наконец-то появился шанс. Я долго ждал, терпеливо наблюдая за действиями того мерзавца, и точно уловил момент, когда он переоценил свои возможности. И тогда я поступил с ним следующим образом…

Он положил руку на стол ладонью вверх и медленно, с силой сжал пальцы. Натали поежилась.

— Директоров, занимавших этот пост в то время, когда они измывались над моим отцом, я уволил лично, оставив напоследок управляющего. Это была та еще самонадеянная скотина… Он пытался уверить меня, что нужен мне больше, чем я ему. Последнее, что я слышал о нем, — добавил Джек, улыбаясь и поднося к губам бокал с вином, — это то, что он пытается продавать оконные рамы, но дело не очень-то ладится.

Натали судорожно вздохнула. Еще при первой их встрече она почувствовала, что этот человек опасен. Каким же идиотом надо было быть Антуану, чтобы пытаться обмануть его! Да Джек просто разорвет его на части с той же холодной, обстоятельной жестокостью, с которой расправился с бывшими деловыми противниками отца. Он абсолютно безжалостен, и любой, кто попытается перебежать ему дорогу, дорого заплатит за это.

Неужели такой человек способен влюбиться? Откуда он сможет взять столько же нежности, сколько скрыто в нем силы? Рискнет ли когда-нибудь поверить женщине, склонной ошибаться, но в то же время способной быть не менее сильной, чем он? Готов ли смириться с тем, что и ему могут причинить боль? Что ж, все может быть… Но я, скорее всего, никогда не узнаю ответов на эти вопросы, жестко напомнила себе Натали. Возможно, в один прекрасный день она прочитает в газетах, что известный плейбой наконец-то решил остепениться, и улыбнется немного грустно, вспоминая несколько бесценных дней, проведенных с ним в Амьене.

После завтрака они отправились побродить по городу. Заглянули в муниципальную библиотеку, где была развернута экспозиция, посвященная истории строительства собора, и потом с новым интересом опять внимательно осмотрели его. Поплутали кривыми переулками, разглядывая дома, построенные еще в средневековье. Наконец, Натали, ни на минуту не забывавшая о дочери, вздохнув, сказала:

— Моника, конечно, еще слишком мала, чтобы оценить все эти архитектурные красоты. Но мне бы хотелось привезти ей какой-нибудь утешительный подарок. Мы ведь еще никогда не расставались так надолго.

— Нет проблем. В районе гостиницы должно быть не меньше дюжины магазинов, где ты сможешь купить игрушки и книги, — ответил Джек. — Почему бы тебе не заглянуть в них? Всю вторую половину дня я буду занят. Мне нужно зайти на наш склад, а потом сделать несколько деловых звонков в Нью-Йорк.

Несколько мгновений она колебалась, страшась остаться в одиночестве. Если Антуан следит за ними, он может решиться подойти к ней в отсутствие Джека. Но тогда… А почему, собственно, она должна бояться этого? Антуан не сделает ей ничего плохого. И если уж она не смогла придумать приемлемого объяснения его поступку, то должна, по крайней мере, выслушать Антуана — он ведь все еще ее муж.

Натали не стала делиться своими соображениями с Джеком. Почему-то она сомневалась, что он примет ее аргументацию.

— Хорошо, — согласилась она, избегая смотреть Джеку в глаза: уж слишком легко он читал ее мысли. — Значит, встретимся за ужином.

Несмотря на то, что она больше часа прогуливалась по широкой главной улице города, восхищаясь выставленными в витринах нарядами, которые не могла себе позволить, никто так и не подошел к ней. Натали купила для Моники прекрасно иллюстрированный сборник сказок, уныло отметив, что ей пока надо быть осторожнее даже в столь незначительных покупках. Она вернулась в гостиницу совершенно измученная.