Смерть императору! (ЛП) - Скэрроу Саймон - Страница 32

- Входите!

Опцион открыл дверь и отступил в сторону, пропуская Катона. Таблиний префекта представлял собой скромное помещение около трех метров в ширину, с дощатым полом и освещенным окном в задней стене. Простой деревянный стол, несколько табуретов и несколько сундуков с документами составляли единственную обстановку. Широкоплечий мужчина с редеющими каштановыми волосами и темно-карими глазами оторвал взгляд от восковой таблички, которую рассматривал.

- Да? - Его бровь слегка нахмурилась. - Кто ты?

Катон снял крышку с кожаной трубки и сделал два шага к столу. Вытащив свиток внутри, он передал его центуриону.

- Я префект Квинт Лициний Катон, назначенный вместо префекта Рубрия.

Галерий кивнул, расправил документ и быстро прочел его, затем коснулся печати наместника.

- Похоже, с твоими полномочиями все в порядке, господин. - Он протянул руку, и два офицера взялись за предплечья. - Добро пожаловать в Восьмую Иллирийскую, префект Катон. Настоящим я отказываюсь от командования. - Его тон был формальным и ровным. - Я прикажу убрать стол и немедленно отнести мои бумаги в мой старый таблиний, господин.

Не дожидаясь ответа, он посмотрел мимо Катона на опциона, ожидающего снаружи.

- Каллопий, переведи мои вещи в соседнюю комнату.

- Да, господин.

Когда опцион отправился исполнять поручение, Галерий жестом указал Катону на табурет за столом и выдвинул один из запасных стульев с края комнаты.

- Не возражаешь, если я сяду, господин?

Катон кивнул, и они перешли к более неформальной стадии представления друг друга.

- Я рад, что ты прибыл, господин. Я немного беспокоился, что армия выступит до того, как будет назначена замена. Никогда не бывает легко взять на себя командование подразделением на ходу. А так у тебя будет всего несколько дней, чтобы встать на ноги, прежде чем кампания начнется.

- Ничего не поделаешь. - Катон пожал плечами: - Меня уведомили о назначении только за день до того, как я покинул Лондиниум со Светонием. Мне нужно взять на складе кое-какое офицерское снаряжение, пока я жду прибытия своих личных вещей.

Галерий взял табличку и стилус, лежавшие на столе, и сделал пометку. - Есть еще требования, господин?

- Хорошая лошадь, лучший человек, который у вас есть среди штабных, чтобы действовать как мой секретарь, и отчеты о численности по каждой центурии и але в когорте.

- Да, господин.

- Я также хочу встретиться со всеми центурионами и опционами здесь, в штабе, когда пробьет вечерняя стража.

Галерий взглянул на свет, проникающий в окно, и Катон прочитал выражение его лица.

- Есть ли проблемы со сбором к тому времени?

- На холмах есть конный патруль и отряд фуражиров. Я могу попросить декуриона и опциона доложить тебе, когда они вернутся.

- Позаботься об этом. - Катон внимательно посмотрел на другого офицера, прежде чем продолжить. - Как долго ты служил, Галерий?

- Двадцать один год, господин. Десять лет в нынешнем звании, а последние три года я был старшим центурионом.

- Как насчет твоего послужного списка?

Прежде чем начать, Галерий собрался с мыслями.

- Я начал в Пятнадцатом Первородном⁴², когда император Калигула сформировал легион, господин. Нас готовили для вторжения в Британию, но когда его старт затянулся, нас передислоцировали на Ренус⁴³. Я служил на нескольких переправах через реку, прежде чем меня повысили до опциона. После этого легион был переведен в Ветеру и участвовал в ряде десантных операций вдоль реки, прежде чем стало известно, что офицеры нужны для формируемой новой вспомогательной когорты. Я подал заявление, и меня приняли и произвели в центурионы. С тех пор служу с Восьмой. Когорта служила на границе Данубия, прежде чем ее отправили сюда прошлым летом.

Катон на мгновение осознал сказанное. Большая часть опыта Галерия и его когорты, по-видимому, прошла вдоль великих рек, образующих северную границу Империи. Возможно, они не были испытаны в горных условиях. - Что с Рубрием? Как долго он командовал Восьмой Иллирийской?

- Пять лет, господин.

- Понимаю.

Достаточно долго, чтобы наладить прочные отношения с солдатами и офицерами, что было чем-то вроде неоднозначного благословения, размышлял Катон. Когорта пережила период преемственности и превратилась в оружие, которым мог легко владеть ее бывший командир. Однако теперь это означало, что Катону придется привыкнуть к унаследованному им устройству, а затем со временем навязать свою собственную манеру командования когортой. Его людям и ему самому потребуется период адаптации, поскольку они должны будут привыкнуть друг к другу. Были командиры, которые любили сразу все менять. Некоторым это удавалось хорошо, но большинству удавалось лишь навлечь на себя недовольство подчиненных, особенно если казалось, что изменения не служат никакой другой цели, кроме самих изменений.

- Думаю, он был хорошим командиром.

- Одним из лучших, господин, - откровенно ответил Галерий. - Его смерть была большой потерей для парней. Он усердно готовил нас к предстоящей кампании. Он вдохновлял солдат и обещал, что наша когорта в скором времени завоюет награду.

- Понятно.

- Господин, могу я говорить свободно?

Катон настороженно посмотрел на центуриона. Он только что встретился с ним и боялся, что Галерий даст совет, который мог бы создать прецедент для него, сомневающегося в решениях Катона. Тем не менее, если он отвергнет его совет, это может сделать его высокомерным и отчужденным и создать напряженность между ним и человеком, который был его заместителем.

Он прочистил горло. - Из-за внезапности моего назначения у тебя не было возможности узнать обо мне что-либо из слухов в штаб-квартире. Я не сомневаюсь, что ты исправишь это довольно скоро.

Двое римлян обменялись улыбками, прежде чем Катон продолжил. — Итак, позволь мне сэкономить тебе немного времени. Это отнюдь не первое мое командование. Я служил префектом нескольких когорт по всей Империи. И это не первая кампания, которую я провел в Британии. На самом деле, можно сказать, у меня прорезались резцы именно в этой провинции. Вторжение было моей первой кампанией. Я сражался под Камулодунумом, когда мы победили Каратака. Я был со Вторым легионом, когда мы захватили городища на юго-западе. Я провел две кампании в горах, куда мы направляемся, последняя из которых закончилась отступлением. Посреди зимы. Я знаю горы. Я сражался с населяющими их племенами, и, если бы у меня была возможность забрать свои вещи до отъезда из Лондиниума, на моей портупее были бы фалеры, свидетельствующие о годах хорошей службы, которую я оказал Риму, вместе со шрамами, которые я ношу непосредственно на своем теле. Например, вот здесь, он указал на яркую белую отметину, которая простиралась от его лба до щеки, - смягчив голос когда он закончил. - Центурион Галерий, я солдат до мозга костей и заслужил свое звание на каждом этапе пути. Я не подведу воинов Восьмой Иллирийской когорты. Понимаем ли мы друг друга?

Галерий некоторое время молчал, прежде чем кивнул. - Это то, что я хотел услышать, господин.

- Хорошо. Тогда передай, что я хочу, чтобы сегодня вечером здесь собрались все офицеры. Я скажу им то, что я сказал тебе. Я не хочу, чтобы были какие-либо сомнения в моей преданности воинам когорты или их преданности своему новому командиру. Я отдам дань уважения префекту Рубрию, и вместе мы завоюем ту награду на штандарт, которую он вам обещал.

- Да, господин. - Галерий встал и официально отсалютовал. - Добро пожаловать в Восьмую Иллирийскую. - На этот раз в приветствии было тепло и искренность.

- Спасибо, центурион за искренность. Продолжай в том же духе.

*************

ГЛАВА XII

Пока раб разжигал огонь в жаровнях на каждом углу зала штабной комнаты, офицеры Восьмой Иллирийской один за другим представлялись Катону. Кроме Галерия, командовавшего первой центурией когорты, было еще пять пехотных центурионов: Минуций, смуглый, худощавый человек примерно того же возраста, что и Галерий; Анний, высокий и светловолосый, с поразительными голубыми глазами, самый младший из центурионов; Веллий, на несколько лет старше, полноватый и нервный; Деций, твердый, самоуверенный ветеран, напоминавший Катону Макрона; а затем Флакк, бородатый великан с предплечьями, похожими на окорок.