Одержимость (ЛП) - Джайн Лора - Страница 13

Я хихикнула.

― Например, что? Боже, ты была моим безотказным человеком, и не по моей вине. Ты решила пустить дым мне в задницу, как будто я была каким-то совершенством. Ты бы отсосала у меня, если бы у меня был член. В некоторые дни твоя голова была засунута так глубоко в мою задницу, что ты могла говорить за меня моим собственным ртом.

Выражение ужаса на ее лице чуть не заставило меня расхохотаться. Вместо этого я продолжила.

― Почти каждая неудача в моей жизни, пока мы учились в школе, была вызвана тем, что ты подталкивала меня к принятию неправильных решений. Вместо того, чтобы заставить меня все обдумать, ты поощряла меня делать все, что выходило из моих уст первым, правильное или неправильное, вместо того, чтобы спорить со мной, чтобы сделать лучший выбор. Ты бы разрушила мое будущее, если бы я не поняла этого прямо перед выпускным. Моя ошибка заключалась в том, что я не избавилась от тебя тогда. Возможно, то, что кто-то подлизывался, повышало мое эго, но кто знает, где бы я была сейчас, если бы не осознала этого. Чертовски уверена, что не там, где я нахожусь сейчас.

― Привязанная к столбу в хижине?

Боже, мне хотелось ударить ее.

― Ты такая самодовольная, что я у тебя именно там, где ты хочешь. И все же, ты даже не говоришь мне, почему.

Она четко произнесла свои слова.

― Мы заключили договор.

― О, пожалуйста, милая. Засунь этот договор себе в задницу, ― я одарила ее фальшивой улыбкой. ― Вот. Я сказала это. Я должна была просто сказать тебе об этом много лет назад. Я должна подать в суд на свою мать, потому что она воспитала меня с хорошими манерами и совестью.

― Не говори о ней так. Она ненавидела тебя до глубины души, вплоть до самой смерти.

― Ненавидела меня? Она ненавидела тебя, тупица. Она боялась тебя или, по крайней мере, беспокоилась за тебя; думала, что у тебя серьезные нелеченные проблемы с психическим здоровьем, и она хотела помочь, а не просто отбросить тебя в сторону. Я сказала ей, что она не может помочь, но, несмотря на ее отвращение к тебе, она все равно хотела попробовать. По крайней мере, она верила в то, что ее близкие должны быть рядом, а ее враги ― еще ближе.

Я получила краткий миг удовлетворения, когда ее лицо стало свекольно-красным.

― Как ты смеешь. Ты оставила ее позади, когда двинулась дальше.

Затем я изобразила самодовольный взгляд.

― Я оставила? Серьезно? Или я всегда была рядом, когда тебя не было? И поддерживала ее материально, когда она в этом нуждалась. И навещала ее, когда мы знали, что тебя рядом нет. Она знала, что ты целовала ее в задницу, так же, как и меня. Так что я была осторожна, чтобы не позволить тебе поймать меня, из уважения к ней. Она боялась того, что ты сделаешь, если узнаешь, насколько ты ошибалась в наших отношениях.

― Я не верю тебе.

― И у меня меньше проблем с этим, чем у тебя с Хитом. Стоит ли это убийства, Сильвия? Какую бы громкую речь ты ни хотела мне произнести, стоит ли это тюремного заключения за убийство?

Она переключила передачу.

― Почему ты отвернула от меня моих дочерей?

Это еще больше меня разозлило.

― Я? Дорогая, ты сделала все это сама. Они узнают чокнутого, когда видят его.

― Тогда давай немного поговорим о твоем дяде Джо.

У меня кровь застыла в жилах. Я ненавидела это имя, ненавидела этого человека и ненавидела ее еще больше за то, что она упомянула его.

Сильвия мило улыбнулась.

― Я вижу по выражению твоего лица, что ты, неожиданно, точно знаешь, о чем я хочу поговорить.

― Не совсем, ― я тщательно подбирала слова. ― Зачем говорить о мертвом человеке?

― Потому что есть о чем поговорить, о чем ты не знаешь, и мне надоело молчать.

Я говорила сквозь стиснутые зубы.

― И вся эта чушь о соблюдении нашего договора, ― я плюю в ее сторону. ― Может быть ты, сумасшедшая сука, никогда не должна была делать это частью того договора, чтобы никогда, никогда больше не упоминать о нем или о том, что мы делали той ночью.

― Мы? О, вот это мило. Я не имею к этому никакого отношения. Не у меня одной были проблемы с Джо, ― Реджи оказалась еще глупее, чем я думала. Меня не волновало, что мы были за много миль от остального города в полуразрушенном домике ее матери. Черт возьми, я ставила себя в такое положение, что должна была пострадать за то, что она, и только она, сделала.

Реджи кивнула, стрельнув в меня злым взглядом.

― Что ж, тогда это имеет смысл. Мама была права. Ты бы встала на его сторону. Это довольно отвратительно, что у тебя не было с ним проблем.

― Она тоже встала на его сторону. Она даже тебе не поверила.

Лицо Реджи приобрело цвет кабины у Джессапа. Мне хотелось смеяться. Неважно, как сильно и сколько лет она пыталась заставить меня думать, что я каким-то образом ее сообщница, я не собиралась кусаться. Она была убийцей, а не я. Я не была той, кто вышиб ему мозги, и даже не помогла, когда моя лучшая подруга выбросила его задницу в реку Коннектикут. Самое большее, что я делала, это держала рот на замке, что было совсем не то же самое. Хотя я и не была согласна с тем, что она сделала, договор есть договор, и с Полом стало легче, когда Джо ушел. Что касается ее теории о том, что ее мать ненавидела меня, она прекрасно знала, что ошибалась. Хотя я могла понять, почему ей нужно было в это верить, я не была тупой. Ее мать с самого начала знала, что именно Реджина не только разрушила ее семью, но и избавилась от собственной крови. Я? Ну, я была тем, кто продолжил это в Ханне.

Моей лучшей подруге не нужно было знать, почему ее мать всегда так охотно приглашала меня и моих детей в хижину. В течение многих лет мы с девочками проводили там лето просто для того, чтобы Сэнди могла проводить время со своей племянницей — точной копией своего биологического отца. Она должна была знать. Чем больше я думала об этом, тем больше в этом было смысла. Она сделала это не для того, чтобы держать врага своей дочери поближе, как сказала Реджина. Она сделала это, чтобы оставаться на связи с Джо. И все же Реджи не была полностью неправой. В любом случае, и думать об этом было больно, на самом деле ― это было не обо мне. Но тогда ничего и не было.

― Она поверила в это. Она просто не знала, что с этим делать.

― Ну, ты, конечно, позаботилась за нее об этом, ― выплевываю я в ответ, совершенно устав от разговора.

Независимо от того, где я тогда это взяла, моя лучшая подруга никогда бы не увидела это так, как я. Судя по ощущениям, мои возможности были ограничены. Я могла бы просто снять с нее цепи, и мы могли бы вернуться к нашему дурацкому существованию. Я могла бы вернуться к своей жизни без девочек и Пола и даже переехать в хижину. Со временем, я смогла бы сделать то, что мне было нужно, чтобы возместить ущерб, нанесенный по поводу Ханны. Или, я могла бы покончить со всем прямо здесь. Мне нужно было время, чтобы подумать. И смотреть на жалкую Реджи, у которой даже не было сил услышать правду, этому не помогало.

― Я вернусь, ― сказала.

Правда, не то чтобы она действительно нуждалась в объяснениях. Я была обязана ей этим не больше, чем ее преступлению перед полицией. Я была сама по себе. Как бы сильно она ни хотела верить, что я отдала всю свою жизнь ей и ее нуждам, настала моя очередь. Схватив свою любимую толстовку, я натянула ее через голову и вышла за дверь хижины, полностью игнорируя свою подругу.

Скользнув на переднее сиденье, я попыталась не думать о Хите. У меня было слишком много других мыслей на уме. В нашем ограниченном разговоре о Ханне мне пришло в голову кое-что новое. Вполне возможно, что Реджи не так уж много сделала, чтобы отвратить от меня моих девочек. Никогда раньше я не понимала, что Ханна была так же связана с ней, как и она со мной. То есть, половина ее тоже была кровью Реджины. Генетически, Ханна больше походила на свою отцовскую семью. Само собой разумеется, что эмоционально она тоже была больше похожа на них, чем на меня. Бедный ребенок должен был быть немного сумасшедшим. И, может быть, если бы я попыталась относиться к ней так же, как к Реджи, я смогла бы чего-то добиться с ней.