В объятьях льда (ЛП) - Сингх Налини - Страница 61

Джад почувствовал капитуляцию Бренны, будто читал её самые сокровенные мысли с каким-то доселе неизвестным чувством. Подняв голову, он высвободился из её объятий, проложил поцелуями дорожку вверх по телу и опёрся одной рукой о кровать, ладонь другой всё ещё была между бёдер.

Когда он поцеловал Бренну, она обняла его за шею и дала всё, о чём он просил. И когда он потянулся, чтобы ввести в неё второй палец, она не протестовала, только прервав поцелуй на выдохе и сжав его бицепсы. Он заговорил, прижимаясь губами к её губам.

— Бренна?

Она раскрыла глаза, яркие и необычайно красивые.

— Войди в меня сейчас. Ты мне нужен.

Простая просьба разбила его план вдребезги.

— Я боюсь причинить тебе боль. — Не физически, а ментально, психически.

Она толкнула его в плечи.

— Я хочу перевернуться

Поняв, он убрал пальцы, и перекатился на спину. Ему было трудно отказаться от контроля, но доверял Бренне так, как никогда раньше никому не доверял.

Когда она села на него, он потерял дар речи от гордой женской красоты. Он наслаждался этим чувством, сознавая, что придётся отказаться от такого, как только сила восстановится.

Она обхватила тонкими пальцами его ноющий член. Джад стиснул зубы и сжал прутья в изголовье кровати, но не сводил взгляда с Бренны. Игра эмоций на её лице была чистым соблазнением. Удовольствие, удивление, голод.

— Ты прав, — прошептала она, смотря на него яркими глазами. — Я прочувствую каждый твой дюйм. — Она передвинулась, чтобы встать ровно над его пахом, затем направила кончик ствола в себя, прежде чем отпустить.

Джад на несколько секунд перестал дышать, когда удовольствие разлилось от члена по всему телу.

До этого момента он никогда не осознавал умопомрачительной чувствительности этого комочка нервов — как мог его народ отказаться от такого невероятного прилива ощущений? Когда Джад открыл глаза, — хотя не осознавал, что закрыл, -

увидел Бренну над собой с запрокинутой головой.

— Посмотри на меня.

Она повиновалась с дрожью, которая пронзила насквозь, одновременно протягивая руки. Он поднял свои и схватил их.

Сжав его руки, она начала медленно опускаться, принимая его сантиметр на сантиметром, не разрывая зрительного контакта. Близость была такой напряжённой, Джад знал, функционируй диссонанс, убил бы его.

Она внезапно остановилась, тяжело дыша.

— Ты так сильно меня растягиваешь, что я не могу вынести. — Потом она застонала и снова начала двигаться. — Милостивый Боже.

Он готов был сам молить о милосердии, из-за ошеломляющего жара Бренны, брошенный в сенсорный инферно, и это он никогда не переживал раньше. Джад крепче сжал её руки, но она не жаловалась.

Вместо этого, сделав глубокий вдох, она сжала пальцы в ответ и приняла его до самого основания.

Чистое сексуальное удовольствие… и боль одновременно.

Он выгнулся, борясь, чтобы оставаться в сознании от перегрузки. Для Стрелы, обученному противостоять ощущениям, чувство этого было сродни тому, что его бросали в самое опасное из пламени.

Именно прикосновение Бренны отвернуло от края пропасти — она окружила его, соблазнительная смесь грации, женской требовательности и голода. Открыв глаза, он обнаружил, что она сидит совершенно неподвижно.

— В чём дело? — Он говорил хрипло, будто много кричал.

— Я привыкаю к размеру. — Она наклонилась, вытягивая его руки, пока его ладони не легли рядом с головой. — Ты, — она скользнула губами по его губам, — наполнил меня до предела.

Он застонал, сдерживаясь, чтобы не поднять бёдра и не взять контроль. Того, что она смирилась с вторжением, более чем достаточно. В этот раз. Потому что он совершенно определённо повторит это, независимо от того, что придётся сделать, чтобы пробудить очередное возгорание.

Бренна поцеловала его снова, и на этот раз поцелуй вышел диким и яростным.

— Двигайся, — прошептала она. Отпустив руки Джада, она положила ладони ему на грудь.

Он был не в состоянии говорить, поэтому просто положил руки Бренне на бёдра и начал поднимать и опускать её в ритме движений своего тела. Всё, что он изучал, испарилось из головы — им руководил вековой инстинкт и неумолимая нежность к Бренне.

Сначала он двигался медленно, позволяя привыкнуть к размеру, пока сам тонул в сводящем с ума экстазе её прикосновений.

Затем она начала настаивать на ускорении ритма, и Джад принялся врезаться в неё, приподнимая тело, когда она опускала своё. Вскрикнув, она впилась пальцами в его грудь и, дикая и раскованная, двигалась на нём.

Когда она издала звук разочарования, он перевернул её на спину. Она не протестовала, обняв ногами за талию.

Протянув руку, он потёр её клитор и начал двигаться, доводя их обоих до удовольствия, которое казалось невозможным. Где-то в процессе он потерял способность думать.

Конечности Бренны превратились в желе.

— Не думаю, что могу пошевелиться, — пробормотала она ему в шею, где спрятала лицо.

В ответ он просто заворчал, а затем провёл ладонью по её попке… словно на большее был неспособен.

Она провела пальцами по его груди, нащупала пульс и вдохнула запах в лёгкие. Она уже пахла им, но с сегодняшнего дня этот аромат проникнет в самые поры.

От этого она чувствовала себя защищённой, обожаемой и принадлежащей ему. Это хорошо, даже если у него склонность к доминированию.

— Ещё раз.

Бренна была уверена, что у неё слуховая галлюцинация.

— Ты же этого не говорил?

— До того, как вернётся способность Тк.

Она тряхнула головой.

— Ты сумасшедший. — После такого траха, хорошо, если она через столетие сможет начать двигаться. — Хорошо, что мне нравится сумасшествие.

— Один час. Вздремнуть. Потом ещё раз.

Несмотря на усталость, она обнаружила женственность в своей реакции на решимость в его тоне.

— Ты такой сексуальный.

— Знаю.

Она улыбнулась.

— Да?

— Одна прекрасная Вер постоянно говорит мне об этом. — Он положил руку ей на затылок. — А теперь, спи.

Она уснула. Но ровно через час проснулась от прикосновения мужских пальцев и губ, и расслабилась самым чувственным образом. На этот раз они танцевали более томно, и Джад позволил обнимать и гладить его столько, сколько Бренна хотела.

У него твёрдые и тёплые мышцы под кончиками пальцев, его кожа на вкус — соль и мужчина. От того, что была так тесно связана с ним, она была счастливой.

— Я хочу делать это каждый день до конца своей жизни.

Его глаза казались золотыми искорками в темноте.

— Да.

Но ему придётся оставить её, когда Тк восстановиться.

— Бренна…

— Ш-ш-ш. — Она покачала головой, страстно желая преодолеть разделявшую их пропасть. — Увидимся утром. — Было очевидно, что он не хотел уходить. Столь же очевидно для обострённого знания о нём была боль — диссонанс, — которую он отказывался выдавать.

— Утром, детка.

Наконец, спустя ещё нескольких минут уговоров, он ушёл. Только тогда она откинулась на подушку и дала волю слезам. Было ли это все, что у них когда — либо было — украденные моменты, когда Джад был лишён важнейшей части своей психики?

Всё казалось таким безнадёжным. Возможно, она проплакала бы всю ночь, но уже через несколько минут от усталости уснула, и когда проснулась, вместе с ней была надежда.

— Я занималась любовью с Джадом Лореном, — прошептала она, поражённая. Ещё месяц назад это казалось дурацким сном.

— Тогда, наверное, я дурочка. — Улыбаясь, она встала, приняла душ и перекусила.

Позже, зная, что Джаду будет хуже, если он окажется запертым в квартире, где остались психические отголоски их любви, она направилась в одну из специализированных технических отсеков, чтобы поработать.

Джад наткнулся на неё на полпути.

— Разве тебе не нужно быть в Дарк Ривер?

Никакой романтики в словах, но в глазах горел такой тёмный огонь, что, несмотря на трепет в теле, она волновалась.