Единственная для князя. Как долго я тебя искал (СИ) - Боярова Мелина - Страница 30

— Вот. Во-от! А я, о чем говорю! — торжествующе улыбнулась воспитательница, поучительно потрясая указательным пальцем. — В человеческом разуме заключены сложные механизмы, и никто доподлинно не знает, каким образом они функционируют. Ты вспомнила детство — это прогресс! Возможно, из-за провалов в памяти тебе кажется, что кто-то пытается свести тебя с ума. Поверь, это не так! Мы переживаем за тебя и всеми силами поддерживаем. К тому же, что тут осталось? Два дня? Акулина Степановна от души старается вам угодить. Кормит досыта, развлекает, слова поперек не говорит. Катания вам организовала, зимовье у озера уже подготовила, коньки наказала наточить. У нас одна ночь осталась, не считая этой. Послезавтра вернемся в гимназию.

Пристыженная справедливой отповедью, я опустила глаза.  Правду говорят, дневной свет развеивает страхи и прогоняет ночные кошмары.

— Если только девочки пожелают оста-аться… — Не удержалась и зевнула, прикрыв рот ладошкой, а за мной и подружки синхронно повторили жест.

— Давайте попозже об этом подумаем, — сонно пробормотала Милка, прикладываясь к плечу Марфы.

— А чего тут думать, если уже решили? — буркнула Дашка, пальцами раздирая слипающиеся глаза, но в итоге заснула, свесив голову.

— Может, и не нужно пока уезжа… — Марфа, как сидела на лавке, так и завалилась на бок, выронив чашку с недопитым чаем из рук.

— Что с вами? — Бороться с накатившей сонливостью не осталось сил. Глаза сами собой закрылись, и я почувствовала, как плавно соскальзываю с края сундука.

Приходила в себя я с тяжелой головой. Мысли ворочались с трудом, и отчего-то было невыносимо жарко, а еще трудно дышать. Причиной этому был овчинный тулуп, накрывающий меня с головой. Скинула его на пол, и сразу в легкие ворвался свежий воздух с запахом хвои, застарелой сырости и горелой древесины. Соображала я вяло, но всему этому неоткуда взяться в комнате. И где тогда я нахожусь? Приподнялась на локтях, осматривая помещение.

— О! Барышня проснулась, — обрадовался моему пробуждению Тарас Григорьевич.

Мужчина сидел на корточках и подбрасывал дрова в топку. Жарко мне было потому, что я как раз у нагретой печной стенки на лавке лежала.

— Где мы? Что происходит? — Я резко села, припоминая события, предшествующие крепкому сну.

Деревянная клетушка с потемневшими стенами, низкий потолок, узенькое окошко, затянутое бычьим пузырем, печка и лавки по стенам — не похоже на родительский дом.

— В лесу, — ответил Нахлебов таким тоном, будто бы это все объясняло. — Зимовье, что в двух верстах от Демьяново. Помните? Чудинка замерзла, подруги ваши уже вовсю катаются. А вас вот, как сморило в сон по дороге, так и проспали до полудня. Видно, вчерашняя прогулка еще аукнулась. Мы не сразу заметила, что жар поднялся. Как прибыли, сразу в тепло вас поместили, чтоб пропотел организм. Я отвару сварил целебного. Примите во здравие, Анастасия Трофимовна. — Подал мне массивную глиняную посудину.

Я взялась за чашу обеими руками, вдохнула травяной аромат, парком поднимающийся над жидкостью.

— Пейте, не бойтесь. — Мужчина легонько пододвинул чашу к моему лицу. — На меду, на травах целебных настояно. От хвори избавит, на ноги поставит. К вечеру, как новенькая, будете.

— А Константин Алексеевич где? — Отхлебнув маленький глоточек, поинтересовалась у охранника.

— Неприятность с ним приключилась. На ровном месте поскользнулся и упал так неловко, что ногу вывихнул. Хорошо, хоть перелома не сучилось, Акулина Степановна в том разбирается. Вывих вправила, повязку тугую наложила и наказала отлежаться денек.

— Постойте! Почему я ничего этого не помню? Я бы не отправилась кататься, оставив Костю одного, без присмотра.

— Почему, без присмотра? — Удивился Тарас Григорьевич. — Есть за ним присмотр. Акулина Степановна молодого человека в гостевой комнате уложила, чтобы вниз не спускать и ногу не тревожить. Представляете, половица прогнила и подломилась под господином Зориным. А он и не захотел никому отдых портить, сам настоял, чтобы ради него планы не меняли и ехали на зимовье, как задумали.

Слова Нахлебова ввергли меня в ступор. Что он несет? Принимает за дурочку? Я же помню, как мы нашли тайник с запиской и амулетом, как ночевали девчонками в одной комнате и как столкнулись с Марой. А вот этот замечательный человек угостил чайком, от которого потянуло в сон.

— Пейте отвар, Анастасия Трофимовна, — вновь напомнил мужчина. — Остынет — уже не тот эффект будет.

Натянуто улыбнувшись, я отхлебнула еще немного. Из рук Тараса Григорьевича я бы впредь поостереглась что-либо принимать. Однако он вел себя с такой уверенностью, будто бы я не помнила событий ночи.

— Простите, известия о Константине Алексеевича меня расстроили. — Под бдительным присмотром вынужденно осушила чашу до дна.

На вкус отвар был приятным, чувствовался мед, травы, но ощущение подвоха не отпускало. Что за странные дела тут творятся? Вернув пустую посудину, я улучила момент и незаметно проверила амулет на шее. На месте! Может, поэтому морок не подействовал? В том, что нас опоили чем-то и обморочили, я уже не сомневалась.

— Понимаю, — закивал охранник. — Только, смею заверить, молодой господин в надежных руках. К нашему возвращению будет как новенький. Завтра уже свидитесь.

— Завтра? А мы здесь заночуем? Тут же места нет.

— А, так это предбанник. Изба просторнее будет, все поместятся. Вас сюда принесли, потому что помещение было натоплено. Сразу в тепло, так сказать.

— Угу. Мне уже лучше, спасибо за заботу.  Так, где, говорите, подруги катаются? Хочу к ним присоединиться.

— Да в двух шагах от зимовья, только с пригорка спуститься. Только не торопились бы вы, Анастасия Трофимовна. Побудьте в тепле, отобедайте, чем бог послал. Девушки скоро вернутся с гуляний. Как раз отдохнут, а после со свежими силами вместе и повеселитесь. А вечером в баньку сходите, косточки попарите с мороза, и никакая хворь больше не возьмет.

Вынужденно согласилась с предложением Нахлебова. Но никто ж не заставлял оставаться в предбаннике, поэтому я изъявила желание осмотреться. Мне тут же подали валенки и длиннополый тулуп, которым укрывалась недавно.

— Уж простите, барышня, но ваша зимняя одежка для деревни не годится. Вот! — Достал еще пуховый платок. — Укутайтесь теплее.

Спорить не стала, морозы опустились на землю непривычные для декабря. И заболеть, чтобы задержаться тут еще хоть на день, я категорически не хотела.

Зимовье представляло собой подворье, окруженное частоколом, что сразу напомнило о Демьяново. Одинокому жилью посреди леса необходима защита от зверя дикого или человека лихого. Деревянная изба с просторной горницей, крытым крыльцом со ступеньками и дворовыми постройками. Банька, откуда я вышла через приземистую дверь, пригибаясь, чтобы не удариться головой, расположена правее дома. Слева, ближе к озеру — сарай для разделки рыбы и домашняя коптильня. Отдельно — дровяник, конюшня и сеновал. Под навесом у ворот приметила сани. На них мы, наверное, и прибыли всей шумной компанией. Нахлебов подтвердил, что так и было.

— Такое подворье нельзя оставлять без присмотра.

— Так, и не оставляет никто. Дед Гридяй тут живет и за хозяйством присматривает. Вон он, с утра успел на охоту сходить, кабанчика раздобыл, — указал на крепкого мужика, одетого в холщовые штаны и красную косоворотку с вышивкой, топориком разделывающего тушку животного на деревянной колоде.

Я вздрогнула, завидев алые пятна на снегу, отвернулась. Вроде и понимаешь, что это часть жизни, а все одно — неприятно, навевает дурные мысли. Мужик, между прочим, на деда слабо походил. Только что курчавая голова и борода обзавелись сединой, а так — здоровья Гридяю не занимать. Вон, как мышцы под рубахой бугрятся и перекатываются, а от тела жаром пышет.

Горница в избе походила на ту, что была в Демьяново. Собственно, все деревенское жилье строилось по одному подобию, так что ничего удивительного. Печка только глиной обмазана, да лестницы на второй этаж нет, а в остальном — копия родительского дома.