Пламя страсти - Джонсон Сьюзен - Страница 12

• Предыдущая
• 12/137
• Следующая

Вечер бала выдался теплым и приятным — такие всегда описывают художники и поэты. В воздухе стоял аромат молодой зелени, теплой земли; солнце скрылось за пологими холмами, окружавшими город, раскрасив напоследок небо яркими, огненными красками. При таком освещении даже грубое поселение старателей выглядело волшебным.

Венеция наблюдала за закатом из окна гостиничного номера, дожидаясь отца, который обсуждал в соседней комнате какие-то дела. На ней было бальное платье из вышитого вручную шелка цвета слоновой кости, усеянного крошечными жемчужинами. Низкий корсаж на китовом усе плотно облегал талию и грудь, нежное кружево подчеркивало персиковую кожу и золото волос. Длинные серьги из жемчуга и бриллиантов радугой сияли на фоне ее бархатистой кожи. Но природа вносила свое разнообразие в эту совершенную картину: непокорные локоны уже выбились из прически, нарушая строгость линий. Волосы Венеции всегда приводили в отчаяние парикмахеров, потому что никакая сила не могла удержать их на месте.

Поскольку полураздетое состояние считалось единственно приемлемым для вечернего наряда, Венеция даже не сознавала, насколько провоцирующим видится окружающим ее платье. Кружевные гофрированные оборки — последняя новинка моды — подчеркивали наготу плеч и привлекали внимание к нежной груди над жестким корсетом. Высокая, гибкая, длинноногая, затянутая в бледный шелк, как невеста эпохи Возрождения, с атласной кожей плеч и полуобнаженной грудью, Венеция наверняка должна была вскружить не одну голову на балу.

Впрочем, мужская голова начисто отвергала подобную возможность. Эта голова покоилась на подголовнике огромной фаянсовой ванны, которая стояла у выходящего на запад окна в номере самого роскошного отеля Виргиния-сити, носившего название «Дом плантатора». Освободившись от грязи и усталости, накопившихся за долгие недели одиночества в горной хижине, Хэзард отдыхал, лениво наслаждаясь большим бокалом бренди. Жизнь казалась ему намного более прекрасной. Беспокоившие его видения молодой женщины с волосами цвета осеннего золота сменились куда более осязаемыми дамами из плоти и крови, которые за последние три дня успели побывать в номере двести два.

Для Хэзарда его светские обязанности заключались преимущественно в том, чтобы развлекать дам в постели. И теперь он ждал, что одна из них появится на его пороге меньше чем через десять минут. Люси настаивала на том, что они должны провести вместе время до бала, и после долгих одиноких недель в Даймонд-сити Хэзард не нашел в себе сил отказать ей.

В дверь негромко постучали, и Хэзард, одним глотком допив бренди, ответил:

— Войдите.

Он повернул голову к двери и увидел элегантную брюнетку в платье из шелкового розового муслина. Женщина заметно волновалась — лишь тонкая полоска бельгийских кружев не давала пышной груди вырваться из низко вырезанного декольте. Не произнеся ни слова, Люси Аттенборо закрыла за собой дверь и прислонилась к ней.

— Мне выйти из ванной, — мягко поинтересовался Хэзард, — или ты хочешь присоединиться ко мне?

— Я не могу, Джон! Мое платье… Прическа…

— Снимай свое платье, а я постараюсь не помять тебе прическу. — Его черные глаза гипнотизировали женщину, лишая ее воли, — голос звучал низко и невероятно чувственно. — Только снимай все, не торопясь, мне это очень нравится.

Женщина не пошевелилась, но в ее глазах загорелись огоньки возбуждения. Хэзард был самым замечательным мужчиной, которого ей доводилось встречать; стоило Люси увидеть его, и она уже не принадлежала себе. Он был в тысячу раз больше мужчиной, чем ее муж! Не отводя взгляда от его обнаженных бронзовых плеч, Люси почувствовала, как жар охватывает все ее тело и растекается по нему, как расплавленный огонь.

— И как тебе это удается?! — воскликнула она, задыхаясь. — Почему, увидев тебя, я готова выполнить любое твое желание?

— Это присущее только мне очарование, — с ленивой улыбкой ответил Хэзард. — Подойди ко мне, Люси, ты слишком далеко…

Люси Аттенборо прекрасно знала, что любая женщина в городе легла бы с ним в постель, и Хэзард почти никому не отказывал. Но она не желала об этом думать. Неторопливо раздевшись — именно так, как он просил, — Люси сказала с робкой улыбкой:

— Никак не могу понять, Джон, хочу ли я, чтобы ты меня взял силой или обращался со мной, как с неопытной невестой.

Полные соблазна черные глаза медленно заскользили по ее обнаженному телу.

— А почему не то и другое сразу? Решай, с чего бы тебе хотелось начать.

Спустя несколько секунд две темные руки взметнулись вверх, жена судьи осторожно опустила в ванну сначала одну ногу, потом другую — и оказалась в объятиях Хэзарда в теплой шелковой воде.

Хэзард не торопился, был очень нежным и ласковым — наверное, именно поэтому женщины обожали его. Намного позже, когда каждая клеточка тела Люси наполнилась желанием, она раскрылась навстречу ему, но он по-прежнему не спешил.

— Терпение, моя сладкая! Я еще и не начинал.

Люси застонала, вцепившись в его плечи. Пол в номере опасно намок, когда небольшие волны начали перехлестывать через бортик ванны, но волосы дамы, как и было обещано, не пострадали.

Спустя час они помогли друг другу одеться. Люси уже собралась было уходить, но, поцеловав Хэзарда на прощание, она вдруг жарко взмолилась:

— Прошу тебя, Джон… Раз ты завтра снова уезжаешь в горы, может быть… еще раз?

Хэзард не торопился с ответом.

— Ты больше не хочешь меня? — разочарованно прошептала Люси.

Хэзард усмехнулся.

— Я просто думаю о том, как уберечь твое платье… от грубого дикаря.

Ресницы Люси взлетели вверх. Ее взгляд горел желанием.

— Ты имеешь в виду себя? — голос молодой женщины звучал хрипло.

— Я имею в виду себя, — эхом отозвался Хэзард.

Это она любила в нем больше всего — его непредсказуемость, сочетание чувственной мужественности и парадоксального ума.

— К чертям платье! — прошептала Люси. Хэзард торжествующе улыбнулся.

— Всегда к вашим услугам, мэм.

И Хэзард снова овладел женой судьи, постаравшись не помять нижние юбки, шелковый муслин и кружева.

• Предыдущая
• 12/137
• Следующая