Романтик несчастный - Петров Б - Страница 4

Но так все выглядело в зимних мечтах, а на деле я плыл и плыл и... никак не мог остановиться. На перекате вода струится таежным перламутром, лодка ползет мягким брюхом по галечнику. На такой мели делать явно нечего, вот дальше вроде бы подходящий яр, под ним медленно крутит пену - яма. Выплываю на яму, опускаю якорь - снова полтора метра. Ну и нашел глыбь! А что там, за поворотом?..

А берега за каждой излучиной открываются один другого живописнее. Издали начинает маячить новая зеленая гора - сосновые маковки в вышине на фойе небесной синевы. Один поворот миновал, второй - гора ближе, но пока не подступает. Экзотически яркие зимородки срываются с нависших над заводями сучков, У них ослепительно-синяя спина, ржавый низ и тяжелая голова молоточком. Иногда они прямо с куста падают в воду - как-то примитивно бултыхаются камушком, только круг по воде. Кулички мирно дремлют, нахохлившись на бревнах, прибитых к берегу, пропускают меня, хоть рукой доставай, а потом испуганно вспархивают. По берегам часто видны бобровые погрызы и потаски в густой траве. Тишина, покой.

Наконец гора наискось вышла из тайги и привалилась к воде глинистым яром. Под ним-то уж должна быть яма! Опускаю якорь - метра два, не больше. И течение почти умерло, тут проводки не может быть - вода сонная, какая-то неживая. Нет, надо еще сплыть, может, в следующей излучине... Да так и плыву весь день - не могу остановиться! И в такие меня уносило дали, что назад с лодкой на горбу по тайге...

Мне просто нельзя рыбачить сплавом! По характеру не подходит, не в рифму, так сказать. Это я именно с помощью капризного Кандата понял, что характер у меня несколько, как бы выразиться... "запойный". Поплыл - не могу остановиться, задумал (тех же язей ловить на Кандате) - не могу отказаться, несмотря на новые и новые неудачи. Часто такое качество в жизни полезно - привычка доводить дело до конца. Но порой - тягостно: гибкости не хватает, трудно перестраиваюсь. Консерватор, выходит, ты, братец, по натуре!

Но если так... Ха! А мы себя, пожалуй, перехитрим - в следующий раз приеду... без лодки! Несомненно, что язей можно взять только проводкой, но - без лодки. Забрести в воду и гонять поплавок от колена. Так и сделаем. И не надо таскать по тайге этот резиновый дредноут.

Но и ловля взабродку не получилась. Если б можно было стоять на одном плесе... А то приходится за зарю сменить десяток мест и при этом всякий раз лезть по берегу. А ходьба по берегам таежного Кандата хоть у кого вообще отобьет охоту рыбачить! Дикая уремина, тру-щобник-непролазник, трава-дурнина выше плеч. А еще этот краенотал-свидинник, который растет будто специально для того, чтобы создать непроходимую чащобину: не вверх к свету, как положено нормальному растению, а несуразно во все стороны, переплетая корявыми ветвями свободное пространство. А сколько гнуса в сырой чаше! Вырвешься наконец на чистый берег, весь липкий, в паутине, сзади вьется облако комаров; тонкую леску на удочке, как ни старался, все-таки порвал, будь она неладна, эта чертова урбма! Нет, лазанье по берегам таежных рек - занятие для ненормальных.

Но как же быть? Может, все-таки попробовать сидеть на одном улове? Набросать прикорма и ждать... И подойдет та же самая "всякая рыба". Или закидушки? Разбросать с берега и в русло, и под кусты... Но зачем они мне нужны, эти примитивные закидушки?.. Я о проводке мечтаю, о проводке! Возможно, на закидушки и попадались бы язи, но не то хорошо, что хорошо, а то хорошо, что нравится. Я люблю, я хочу мою проводку! А закидушки, донки, сидение в улове, -где струи мотают поплавок из стороны в стороны, - нет, это все не мое, не по душе.

По душе, не по душе... Никак не угодишь на тебя, братец. Есть в Кандате язи, а ты не столько о них мечтаешь, сколько о своей проводке... Но ведь не то хорошо, что хорошо!.. Может быть. Но тогда чего ты хочешь от речки? Она течет себе по своим извечным законам, а ты пришел и обижаешься... Как же не обижаться? Язи есть, а не даются... Есть, да не про тебя. Ты все чего-то особенного хочешь, все мечтаешь, рисуешь желанные картины, а поехал - и снова ельцы вместо язей. Опять не повезло. И что-то, замечаю, невезение и расстройства все чаще выпадают на долю, становятся почти привычным состоянием на рыбалке, радость же удачи так редка!

Вдруг вспомнил: недавно некогда было ехать на Кандат - у меня свободным оказался лишь один выходной день. Не пропадать же и одному! Смирись, гордыня, решил поблизости побало-ваться ельцами. И что же? До того весело клевали! Наловился, натешился, и ельцы все были подходя-шие, вполне засольного размера. А главное, на душе было хорошо и просто, никаких разочарова-ний и печалей. Давно такой легкой поездки не выдавалось...

Поездка-то легкая, а мысли пошли грустные. Что ж, значит, нужно согласиться на малую проводку - на ельников, сорожек и пескарей? Малая проводка - маленькое счастье. Ерунда какая-то получается. Выходит, чем меньше мечтаешь о счастье, тем чаще оно радует в жизни? Не мечтай да не разочаруешься... Чушь какая-то. Значит, счастье - это когда мало хочешь? Отказался от мечты про язей-журавлей - и вот уж сегодня и счастлив со своими ельчиками-пескариками в руках... Стариковская философия. И на Кандат - такой ценой?! Нет уж, не нужно мне это пескариное счастье. Мечтаю поймать язя-красавца! На чуткую проволочную удочку. Все равно я с тобой справлюсь, Кандат, не может того быть, чтобы я тебя не победил!

"Дерзай, дерзай, - показалось мне, мирным голосом прожурчал он в ответ. - При чем здесь я? Теку и теку себе тысячи лет. Ты ведь не со мной не можешь справиться - с собой". - "Как с собой?" - "Очень просто. Однако, романтик ты по натуре, вот и вся причина, понял я тебя. За свою жизнь столько вас разных видел... Есть такой сорт людей, вечно у них в душе светит картина будущего счастья, как вы говорите, идеал. И вот человек стремится к своему воображаемому счастью, летит к нему на крыльях мечты, себя не щадит, от легких попутных радостей отказывается. Но потому он и идеал, что ощутимой плотью никогда не становится - иначе был бы не идеал, а, скажем, пример или образец. И получается, что в житейской-то повседневности вам всегда достается лишь чувство несоответствия сегодняшнего - идеалу, чувство разочарования. Для вас настоящего счастья никогда быть не может. Романтик ты несчастный..." "Почему же обязательно "несчастный"? - неуверенно пробормотал я. "Вот ты бьешься и мучаешься на моих берегах, - не обратив внимания на мой вопрос, продолжал добродушно журчать Кандат. - Пытаешься найти свою проводку, а настоящее-то счастье, может, рядом лежит. Я тебя, пока ты с воображаемым мною бился, всего понял". - "Так уж и всего?" - "Ну, не всего, однако достаточно". "Например?" - "Я же говорю: ты думал, что со мной бьешься, что я не даюсь, а мне до тебя и дела нет, только что наблюдать любопытно. С кем же ты сражался? С собой! Самого себя одолеть не удается. Плывешь - остановиться не можешь, уперся в свою проводку - другой ловле научиться не хочешь. А все будто я виноват. "Не мое..." Как это у вас?.. Хе-хе... Долго настраивающаяся система, вот ты кто". - "В этом ты, старый, кажется, прав". - "Еще бы нет! Откажись от проводки, попробуй закидушки". - "Ну уж ни за что! Разве мне улов нужен? Я хочу, чтобы поплаво-чек..." - "Во-во. Я тут как-то анекдотец слыхал - рыбачки у костра ночевали. Будто стоял у клетки с жирафом кавказский человек и все повторял: "Нэ может быть такой зверь, нэ может!.." И ты такой же". "Ах так! - воскликнул я. - Ну и гори тогда ясным огнем вместе со всеми своими язями и ельцами! Чтоб я еще сюда?! Несуразная, бездарная река... Отныне - закрываю!" - "Не шуми, не шуми. На будущий год снова притащишься. Потому, что уже привык. А привычки с твоим характером страшная вещь. Как курево. Втянулся незаметно, а теперь попробуй бросить..."