Богоборцы 3 (СИ) - Широков Алексей - Страница 49

— А я и не собираюсь оправдываться, — я пожал плечами. — Я шёл на это вполне сознательно, полностью понимая, что делаю. И отвечать буду сам. Захочешь выкинуть меня из команды — даже спорить не буду. Сам виноват. Стаса только отмажь, если можешь, он тут ни при чём, его я сагитировал.

— Да ничего вам не будет, — поморщилась Обрескова. — Хотя лично я отправила бы тебя на год-другой в какой-нибудь колхоз «Красное дышло» Зажопинского района, чтобы спесь сбить. Посидел бы, на луну повыл, только, боюсь, спился бы через пару месяцев. Или в армию бы засунула, в тайгу, охранять медведей. Чтобы ни людей, ни машин, никого. Жаль, не позволят.

— Юль, честно, ну не мог я по-другому, — я виновато улыбнулся. — Даже если бы ты в курсе была, всё равно пошёл бы туда…

— Знаешь, чем глава Дома отличается от тупого боевика? — перебила меня куратор. — Тем, что пользуется головой прежде всего! И силовые методы использует, только когда другие варианты исчерпаны! Ладно, я понимаю, почему ты не стал обращаться ко мне. Но есть Катя, чья родня как раз и занимается подобными делами.

— И родители тут же забрали бы её из команды, — я усмехнулся. — Ты считаешь, я не думал об этом? Да я все варианты в голове перебрал…

— Чушь, — отрезала Юлия. — Ты просто слишком однобоко подходишь к проблеме. Если бы ты пришёл просто просить Милорадовичей об услуге, тогда конечно. И я бы их поддержала. Но, если найти подход…

— Какой? — я удивлённо выпучил глаза. — Ну какой подход я могу к ним найти, если знать их не знаю. И год назад даже не подозревал об их существовании. Меня так-то никто не натаскивал на все эти интриги и прочую типа аристократическую муть. Я делаю то, что могу, например, защищаю свою семью, как умею.

— Оно и видно, — вздохнула Обрескова. — Или ты просто тупой и не замечаешь, что творится под носом. Хотя вы все, мужики, такие, пока прямым текстом не скажешь, никаких намёков не понимаете. Но, Виктор, если ты всё же реально хочешь организовать свой Дом, то начинай уже шевелить мозгами. Самообман — это худшее качество для главы. Подумай об этом.

— Обязательно, — я кивнул, не понимая, о чём она говорит, но признаваться в этом не спешил. — Ты не знаешь, долго нас тут ещё держать будут? А то жрать охота, сил нет. Шесть часов уже сидим, по три раза показания дали. Мочи моей больше нет.

— Да всё уже, — обрадовала меня куратор, — закончили с вами. Дальше они сами. Но ближайшую пару недель под подпиской посидите.

— Слава яйцам! — я подскочил со стула. — А на подписку плевать. Всё равно никуда не собирался. Сессия скоро, какие уж тут поездки.

— Вот, кстати, — Юлия зацепилась за мои слова. — Я придумала, как тебя наказать. Будешь к сессии готовиться. Я тебе репетиторов найду, и только попробуй хоть один экзамен завалить. Сдам в армию, они уже несколько раз предлагали тебя забрать. Ты меня понял?!

— Натюрлихь, майн генерал! — я вытянулся во фрунт и щёлкнул каблуками, а потом тут же скрючился, схватившись за живот. — Пошли пожрём, а?!

В коридоре нас уже ждали Скуратовы. Судя по весёлым мордам, Владимир Алексеевич мозг Стасу не компостировал, скорее наоборот. Обрескова это тоже понимала, поэтому обожгла воздушного эспера сердитым взглядом, на что он демонстративно закатил глаза. Но развивать тему не стал, позвав пообедать, а точнее, уже поужинать в неплохой ресторан поблизости. Лично мне было всё равно, лишь бы еды было много и от неё хотя бы первый час не тошнило, да и не думаю, что сильнейший одарённый города стал бы питаться в какой-нибудь забегаловке.

— Короче, — когда первый и самый лютый голод был слегка утолён и мы сбавили темп, Скуратов-старший налил себе виски и заговорщически понизил голос. — Я тут кое-кому позвонил в прокуратуре и мэрии, пока вас мурыжили. Здание клуба однозначно пойдёт под конфискацию. И будет выставлено на торги от города. Но у нас есть возможность приоритетного выкупа без аукциона. Цена на 20 % выше стартовой на торгах, но в целом это очень дёшево. Здание с землёй отдадут фактически по цене земли. Причём вполне реально продавить сделку ещё до суда над Королём и его бандой. Пара месяцев на оформление, максимум три. К осени сто процентов сделают.

— Ха! — мы со Стасом переглянулись. — Блин, заманчиво!

— Я пасс, — тут же отказалась Юлия. — Это на вас в боевых группах закрывают глаза, а мне за такое может нехило прилететь. Да и просто не хочу. Не моё это. Так что, если есть желание, участвуйте, но без меня.

— Я тоже, — ухмыльнулся Владимир Алексеевич. — Как-то вышел уже из возраста по клубам ходить, даже если это свой собственный.

— Пятьдесят на пятьдесят? — я поднял глаза на Скуратова-младшего, жующего бифштекс.

— Не, — отмахнулся тот куском мяса на вилке. — Семьдесят на тридцать. Большая часть тебе.

— Не понял… — я ожидал, что, возможно, воздушники будут торговаться, и готов был уступить, но что они чуть не насильно предложат мне большую долю, как-то не рассчитывал.

— Да, я тоже не очень ко всему этому отношусь, — пожал плечами Стас. — И возиться с управлением не хочу. Но тогда тот, кто управляет, должен иметь большую долю, чтобы не было разброда и шатаний. Так что я готов вложиться — это пожалуйста. Тридцать процентов, на мой взгляд, нормальная доля, чтобы потом получать дивиденды, если дело пойдёт. И не страшно рискнуть, если провалится.

— Прагматично, — я восхитился взвешенным подходом товарища. — Но всё же, как считаете, имеет смысл вкладываться? Если мне этим заниматься, то не знаю, потяну или нет. У меня опыта даже меньше ноля.

— Сделка окупится, даже если ты вообще ничего там делать не будешь, — Обрескова, хоть сама отказалась участвовать, наши разговоры слушала с большим интересом. — Не самый плохой район, плюс здание. Даже если продать как есть, будет неплохая прибыль. А уж через пять или десять лет тем более. Кстати, сколько там обременение действует?

— Думаю, пять лет, как обычно, вряд ли больше, — пожал плечами Скуратов. — Хотя, может и меньше, это же не госсобственность, а конфискат. Уточним. Но в целом сделка беспроигрышная.

— Тогда я в деле! — собравшись с духом, решился я. — Попробую, может, чего получится. Кстати, у меня и управляющий есть!

— Дай угадаю, — Юлия промокнула губы салфеткой. — Бабу свою хочешь поставить. Дай дураку… ну, вы в курсе, что дальше, да?

— Чой-то сразу дураку? — я даже слегка обиделся. — Кого ещё ставить, как не своих. А что опыта у неё нет, так у меня ещё меньше. Пусть учится, время ещё есть, а там справимся как-нибудь.

— Ну-ну, — Обрескова была настроена крайне скептически.

— Да пусть попробует, — зато Скуратов-старший, наоборот, тайком показал мне большой палец. — Шишек набьёт — умнее станет. А, если дело выгорит, все в плюсе останутся.

— Мне-то что, пусть делает что хочет, — дёрнула плечом куратор и поднялась. — Спасибо за ужин, мне пора. Ещё кучу бумаг заполнять из-за того, что два малолетних дебила решили, что они супергерои и борцы с преступностью.

— Извини, — я жалостливо улыбнулся. — С меня шоколадка. Большая. С орехами. Вкусная-а-а-а.

— Всё, я больше не могу эту бестолочь выносить, — Юлия подхватила сумку и направилась к выходу. — Завтра чтобы на тренировке был кровь из носу. Проспишь — лично из кровати вытащу и в чём мать родила отправлю бегать по всему академгородку.

— Не обижайся на неё, — повернулся ко мне Владимир Алексеевич, когда фигура девушки скрылась за дверьми ресторана. — Ей нелегко. Юля привыкла быть лучшей, вот и старается изо всех сил. И переживает за вас, просто из-за травмы по ней этого не видно.

— Даже не думал, — я действительно был благодарен Обресковой и не имел претензий. — Юлия — молодец. И она права, я действительно и сам ногами в жир влез, ещё и Стаса в блудняк втянул.

— Ладно, давай не будем по-новому начинать, — отмахнулся Скуратов-старший, а младший его активно поддержал. — Главное, что всё хорошо закончилось. Но на будущее старайся с криминалом особо не контачить. Братки к одарённым не лезут, помнят урок девяностых. Но нарываться тоже не стоит.