Богоборцы 3 (СИ) - Широков Алексей - Страница 42

— Но у вас есть решение, иначе вы бы со мной не стали говорить, так? — я подцепил на вилку маринованный груздь в сметане. — Или нет?

— Есть, — вздохнул Матвей. — Белочке надо официально разорвать связи с Домом Бенедетти, но тут есть проблема. Во-первых, за это нужно заплатить штраф. Большой. Но главное в другом. Даже если мы выплатим деньги, Белла станет изгоем. Её не примет ни один Дом, и она сама не сможет создать собственный. Да и дел с ней постараются не иметь.

— Но ты же вышел из своего, и вроде ничего такого не случилось, — удивился я. — Извини, что напоминаю, но ситуации похожи, отчего вдруг такие проблемы?

— У меня всё же немного другие обстоятельства, — поморщился кузнец. — Я нарушил некоторые правила, но сохранил честь и дух сообщества богоборцев. Белочка же…

— Они её растили, а она их кинула, — кивнул я, понимая, в чём проблема. — Да, в глазах других это будет выглядеть некрасиво. И чем я могу помочь?

— Возьми нас к себе! — на меня уставилось две пары блестящих глаз. — Это другие Дома не могут себе позволить взять изгоев, но ты другое дело! Мало того что твой Дом только создаётся, за тобой репутация убийцы зверобога. А мы были с тобой вместе. Так что никто ничего не скажет, если ты нас возьмёшь, несмотря на все обстоятельства. И это позволит избежать многих юридических ловушек, например, Бенедетти уже не смогут требовать выдачи и так далее.

— Ну… — я немного опешил, но в целом не видел в этом проблем. — Не вопрос. Буду только рад. И чего мне для этого надо сделать?

— Подать заявку, — Белла с Матвеем заметно повеселели. — Я поговорю с тем юристом, он поможет с оформлением. Но даже если пока ещё официально Дома не существует, с представителями Бенедетти придётся тебе разговаривать.

— Да без проблем, — отмахнулся я. — Пусть приходят. Перетрём за жизнь. У меня тоже прадед воевал, правда, в составе Сибирской дивизии, и Кёнигсберг брал. Так что у меня есть что сказать этому любителю фашистов.

— И вот что с тобой делать? — строго уставилась мне в глаза Обрескова. — Может, реально закрыть на какой военной базе? Вот если бы не была уверена, что ты и там на задницу приключений найдёшь, какого-нибудь очередного зверобога, а то и что похуже, так бы и сделала.

— Всё так плохо? — я нахмурился, но отступать не собирался, как и отдавать Беллу на растерзание бюро. — Есть какие-нибудь шансы решить вопрос? Если деньги нужны…

— Да успокойся, — перебила меня Юлия. — Ничего смертельного не случилось. Алла максимум получит выговор за применение незарегистрированного заклинания, а вам вообще ничего не грозит. Хотя, если честно, я удивлена тем, что ты Голенищеву голову не оторвал. Но, скорее всего, это он просчитался, мерил тебя по себе. А ты у нас парень деревенский и в языке цветов не шаришь.

— Я этого никогда не скрывал, — я даже не подумал обижаться. — Для меня цветы — это просто цветы. Как та пресловутая сигара.

— Устами ребёнка, — рассмеялась куратор, вдруг приходя в хорошее расположение духа. — Действительно, на всякого мудреца довольно простоты.

— У нас сегодня день философских банальностей? — я вопросительно поднял бровь. — Тогда теперь моя очередь. Без труда не вытащишь рыбку из пруда.

— Я смотрю, ты сильно дерзкий стал, — прищурилась Юлия. — Отправить тебя в какую жопу мира на практику… хотя ты и там друзей найдёшь. Это молодёжь из Домов можно этим запугать, а тебе, гляжу, вообще пофиг.

— А чего бояться? — я равнодушно пожал плечами. — Люди везде живут и на Северном полюсе, и в Сахаре. Где-то лучше, где-то хуже, но устроиться можно везде.

— И жалеть не будешь? — хитро взглянула на меня Обрескова. — Здесь ты на новой «Ламборгини» разъезжаешь, вокруг куча красивых девчонок, бизнес вон свой. А там…

— Да и там будет не хуже, — я засмеялся. — Да и бабло со всем шмотьём и тачками для меня лишь средство. Не было бы Ламбы гонял бы на Шахе. Я непривередливый. Или на собаках, тоже норм. Мне нравятся деньги как возможность реализации своих желаний, но они не самоцель. Как говорил кто-то, с ними надо расставаться легко, без стонов!

— Я тебя умоляю, только на путь Остапа Сулейман Ибрагим Берта Мария Бендер-бея не вставай, — не выдержала и тоже рассмеялась Юлия. — Это не твоё, уж поверь.

— А это он сказал? — я удивился. — Мудрый человек был. Знал толк в честном отъёме капитала. Но это не мой путь. Для криминала я слишком простой, так что максимум на боевика тяну, но это точно не моё. Я лучше богоборцем останусь. Хотя, в принципе, это то же самое.

— Нет, тебя точно надо наказать, — сокрушённо вздохнула Юлия. — Как ты можешь сравнивать бандитизм и защиту человечества?! Бестолочь!

— Ну, я не знаю… — я задумался. — Как бы, а в чём разница? Я бью морды, мне за это платят. Только в одном случае платит пахан, для которого я отжимаю у коммерсов бабки, а во втором — государство. Но суть-то та же.

— Так… Витя, лучше заткнись, пока я тебя прямо тут не прибила… — Кажется, мне впервые удалось довести обычно равнодушную и хладнокровную девушку до истерики. — Я… я поговорю с Олегом Евгеньевичем… пусть он тебе мозги вправляет, у меня сил нет.

— Да ладно, Юль, я же шучу, — я виновато улыбнулся. — Чего ты завелась? Не похоже на тебя. Всё нормально?

— Да, — кивнула Оберскова. — Дай мне минуту, сейчас приду в себя. Новые таблетки выписали, но от них что-то ещё хуже. Перепады настроения дикие. Наверно, не буду принимать. Уж лучше ничего не чувствовать, чем вот так мучиться.

— Что, совсем хреново? — мне было жаль девушку, но чем помочь, я не представлял. — Извини, что добавил проблем. Я не знал.

— Забудь, — отмахнулась Юлия, успокоившись. — Я тоже должна была понять, что ты стебёшься. Ладно, давай оставим эту тему. Что у тебя с расследованием? Есть подвижки? Ты смотрел документы, что твоя любовница достала?

— Ага, — я кивнул и поднялся, — сейчас за ноутом схожу, покажу кое-что интересное.

— Давай, я пока чайник поставлю, — решила похозяйничать Обрескова. — Твоя мама варит шикарное варенье. Никогда такого не ела. Особенно земляничное.

— Ага я и сам его люблю. — я облегчённо выдохнул, видя, что куратор пришла в норму. — Накладывай побольше. Я скажу дома, чтобы тебе банку прислали.

— Договорились! — Юлия деловито зашуршала на кухне. — И брусничного тоже!

— Замётано, — я рассмеялся, устраиваясь за столом с ноутбуком. — Смотри только, чтобы ничего не слиплось.

— Завались! — Обрескова швырнула в меня полотенце. — За собой следи, чтобы ничего не стёр, герой-любовник.

Перешучиваясь и подкалывая друг друга, мы принялись пить чай и рассматривать документы. Нам никто не мешал, Семён был на учёбе, как и мои девчонки с Матвеем. Это я решил прогулять, пользуясь тем, что был ещё на больничном, да и сегодня не было сложных предметов. К тому же я созвонился с Алёной и она обещала зайти вечером с конспектом. Для зачёта этого будет достаточно, всё же я не собирался совсем забивать на учёбу, но и особо напрягаться смысла не видел. К тому же у меня значительно улучшилась память, да и соображать я стал явно быстрее, так что рассчитывал успешно сдать сессию.

— Вот гляди, — я развернул на экране выборку по всем пяти делам. — Видишь, всех этих детей после гибели родителей усыновили неизвестно откуда взявшиеся бабушки, которые тут же переехали в наш город из разных мест, а вела их лично начальник отдела опеки. При этом больше у неё на контроле никого не было. Сама же Зайцева очень не любит бюро и весь отдел настраивает в том же духе. Категорически отказываются сотрудничать, на любую мелочь требуют официального запроса.

— Который буду мурыжить неизвестно сколько времени, и не факт, что не отделаются банальной отпиской, — задумчиво уставилась на экран Юлия. — Похоже на целую сеть или организацию. Только… чего они добиваются? В чём их цель? Насколько я понимаю, все дети живы и здоровы, выросли с этими «бабушками», — куратор сделала кавычки пальцами. — А после разъехались кто куда. Зачем?